Осталось сделать один, всего один, последний шаг – и победа станет окончательной, Баязид будет отомщен, и та, что принесла им столько несчастий, сгинет в неизвестность. И этот шаг… – устранение Мурада. Чтобы лишить Нурбану всякой надежды на власть, нужно избавиться от ее сына. Потерять сына для наложницы означает потерять все. Она сможет лишь рассчитывать на приличное денежное содержание, подобно Махидевран-султан, но не более. Да, тем, кто летает высоко, больно падать. Нурбану чувствует себя на вершине, она практически достигла своей цели, и тем больнее будет для нее падение. Раньше Михримах и мысли не допускала о том, что с Мурадом может что-нибудь случиться, – ведь он был единственным наследником, и не стань его – судьба Династии повисла бы на волоске. Однако теперь есть маленький шехзаде Абдулла, которого она намерена защищать до последнего. Почему бы не ему стать первым шехзаде вместо Мурада? Кроме того, Ниса ведь могла бы родить Селиму еще детей. Умом она понимала, что действовать нужно незамедлительно, сейчас самый подходящий момент. Однако сердце ее было против. Она, Михримах-султан, никогда не опускалась до убийства, ее руки не запятнаны кровью. И вот теперь она должна переступить черту.
Но чем больше она думала об этом, тем отчетливее понимала, что никогда не возьмет на душу такой грех. Шехзаде Мурад… Она хорошо помнила его еще совсем маленьким, когда он с отцом и сестрами приезжал в Стамбул – такой смешной и неугомонный, точь-в-точь, как ее собственные сыновья – султанзаде Касим и Халид. Нет, она не пойдет против племянника, никогда! Иначе чем она лучше Нурбану? Та хотя бы может оправдать свои действия желанием защитить сына, спасти его от смерти, а какое оправдание будет у нее, Михримах? Желание править? Но не рвется к престолу. Жажда мести? Не слишком ли далеко она зашла в этой жажде? И может ли она опускаться до методов той, которой она мстит?
На Михримах словно снизошло озарение. О, Аллах, что же она натворила? Как она могла? Ведь своими действиями она подставила под удар маленькое невинное дитя! Ведь именно она сделала так, чтобы Ниса оказалась на ложе у Повелителя, сама девушка этого не хотела. Она просто обязана их спасти, но как? Есть только один способ – убить Мурада, но на это она никогда не пойдет. Значит, бросить их, принести в жертву? Михримах с ужасом осознала, что все действия, которые она предприняла за последнее время, были напрасными. Пока будет жив Мурад, опалы для Нурбану не добиться. Все ее неудачи будут временными. За победу над врагом пришлось бы заплатить слишком большую цену, да и потеряла бы она гораздо больше, нежели бы получила.
Что же теперь делать? Как все исправить? Она чувствовала свою вину перед Нисой и должна была ее искупить. Но как? Поговорить с Мурадом и упросить его не применять закон Фатиха? По сути, такого закона нет, это скорее обычай, весьма удобный для султанов, поскольку оправдывает устранение ненужных конкурентов. Селим, скорее всего, поддержит ее, Нурбану, разумеется, будет против, а Сафие… Ведь она ее ставленница, именно она, Михримах, обучала ее несколько нет и подарила шехзаде Мураду. Только благодаря ей простая девушка из албанской деревушки в одночасье сделалась любимицей шехзаде. Она должна быть ей преданна, хотя бы из благодарности. Девушка неоднократно признавалась, что считает Михримах своей госпожой и покровительницей и сделает ради нее все, что угодно. Да, она должна непременно отправиться в Манису и поговорить с Сафие и Мурадом.
Путь до санджака оказался не очень близким. Дороги были ужасными, впечатления от поездки – соответствующими. Однако Михримах занимали мысли только о предстоящем разговоре с Сафие. Она давно не видела свою воспитанницу. Какая она сейчас? Изменило ли ее рождение маленькой султанши? Судя по письмам из Манисы, шехзаде Мурад все так же предпочитает общество Сафие и не отдаляет ее от себя.
– Дорогая моя тетушка, как же я рад Вас видеть! Прошло немало времени с тех пор, как родилась моя дочь, а Вы до сих пор не почтили нас своим присутствием, – произнес он слегка укоризненно.
Они всегда общались в эдакой шутливо-серьезной манере. Это повелось еще с той поры, когда Мурад был ребенком.
– Да, дорогой Мурад, и нет мне за это прощения! Я рада, что у меня наконец появилась возможность исправить свою оплошность. Дела в гареме меня никак не отпускали, – она вздохнула. – Но мне не терпится посмотреть на маленькую Айше. Как она? На кого похожа?
– О, вылитая Сафие! Она очень активная, просто неугомонная! И у нее отменный аппетит. Сафие от нее не отходит, она проводит с ней дни и ночи, – казалось, в голосе Мурада прозвучали нотки ревности и раздражения. – Она и сейчас с ней, не может оторваться. Отправимся к ним сейчас или пожелаете отдохнуть с дороги? Покои для Вас уже приготовлены!
– Нет, что ты, Мурад, мне не терпится посмотреть на твою прелестную доченьку и на Сафие – я ведь так давно ее не видела. Как она?
– О, она очень гармонично чувствует себя в роли матери, кажется, готова раствориться в ребенке. Знаете, тетушка, во время беременности она очень легко выходила из себя, готова была вспыхнуть по любому поводу. Она даже несколько раз задела мою валиде, когда та приезжала нас навестить. Но сейчас все превосходно, она светится от счастья – сами увидите.
– Мой дорогой шехзаде, мне показалось, или ты не очень доволен?
– Нет, что Вы тетушка, просто… Заботы о ребенке утомляют Сафие, хотя она в этом и не признается. Я боюсь, что надолго ее не хватит. Ведь я хочу еще детей, тетушка. Династии нужен шехзаде.
Михримах не стала ему возражать. Мурад по-прежнему влюблен в Сафие, это очевидно, раз он хочет, чтобы именно она родила ему наследника.
Мурад не преувеличивал в отношении своей любимицы. Сафие сидела на тахте, слегка облокотившись на подушки, и кормила дочь. С первого взгляда Михримах поняла, что материнство пошло Сафие на пользу. Возможно, она чуть пополнела, зато в глазах появились мудрость и спокойное удовлетворение. Заметив шехзаде Мурада и Михримах-султан, Сафие тут же поднялась ей навстречу.
– Михримах-султан, я счастлива, что Вы посетили нас! Это огромная честь. Вот наша малышка, Айше-султан!
Девочка, только что оторванная от груди, продолжала делать сосательные движения маленьким ротиком. Картина была умилительная.
– О, какая она хорошенькая! Просто ангелочек! Дорогая моя Сафие, я от души поздравляю тебя! Пусть Аллах дарует маленькой султанше здравие и долголетие!
– Иншаллах, с ней все будет в порядке, госпожа. Я не отхожу от нее ни на шаг.
– Дорогая, – обратился к ней Мурад. – Может, ты ненадолго оставишь малышку под присмотром служанок и уделишь немного времени Михримах-султан? Она ведь преодолела большое расстояние, чтобы навестить нас, было бы невежливо оставить ее без внимания.
