Федра оглядела сидящих за работой рабынь и обернулась к Агафоклу. Она ждала, что племянник доверит ей свою тайну, но тот лишь молча смотрел в сторону бассейна. И тут Федра догадалась…
— Агафокл?! — женщина впилась в племянника глазами. — Ты влюблён в Хиону?!
— Вы угадали, тётушка…
— В рабыню?! Ты с ума сошёл!
— В ваших силах сделать её свободной, не так ли?
— Но Хиона не нашей крови, она из варварского племени!
— Зато ваша подопечная получила эллинское воспитание, благодаря вам, тётушка, и вашему супругу, господину Идоменею! — парировал Агафокл. — А ещё она так красива, что ни одна из девушек Прекрасной Гавани не сможет с ней соперничать!
У Федры не нашлось возражений. Она не могла отрицать, что её воспитанница обладает множеством достоинств. Девушка была бы прекрасной парой для Нисифора, но не для Агафокла — потомка знатного ионийского рода.
— Ответь мне, Агафокл… Ответь, но прежде хорошенько подумай. Ты любишь так сильно, что готов жениться на рабыне?
Агафокл, ещё час назад не помышлявший ни о какой женитьбе, конечно, предпочёл бы взять Хиону в наложницы, нежели в жёны. В тот момент, когда обидные тётушкины упрёки сыпались на него, как шишки в сосновом лесу, мысль о несуществующей влюблённости, пришедшая ему на ум, показалась спасением. Сейчас же, под вопрошающим взглядом родственницы, он немного растерялся. Вспомнил об утреннем приключении, когда ему удалось подкараулить Хиону у садовой дорожки. Девушка в облике солнечной богини как наяву предстала перед взором. Её волосы пахли мёдом и травами…
Ещё был управляющий — бывший раб, унизивший его, повергший в бегство и, возможно, насмехавшийся над ним. Нисифор хотел жениться на Хионе? Ну нет, эта девушка достанется ему, Агафоклу!
Какое из чувств было сильнее — желание обладать красавицей — рабыней или месть ненавистному управляющему? Агафокл и сам не знал… Тем не менее вслух он сказал:
— Да! Я люблю Хиону настолько, что готов жениться на ней! Прошу вас, тётушка, уговорите своего супруга дать согласие на этот брак.
— О боги! — простонала женщина, обхватив голову руками.
— Вам плохо, тётушка? Может, подать воды?
— Нет… Нет, — отказалась Федра от помощи племянника. Некоторое время они молчали, потом женщина спросила: — А как же она? Взаимны ли твои чувства, Агафокл?
— Влюблена уже давно, — самодовольно ответил бабник. — Разве вы не догадались, тётушка, отчего Хиона не хотела выходить замуж за вашего управляющего?
— Я полагала, из — за Клитии… — задумчиво проговорила Федра. — Но почему она мне не призналась?
— Потому что воспитанные девушки держат свои чувства при себе.
— Ты прав, — согласилась женщина. — Но как ты узнал, что Хиона любит тебя?
— Случайно, — пожал плечами Агафокл. — Мы встретились в саду…
— Что?! Вы были наедине в саду?! — гневно перебила его Федра. — Агафокл! Ты знаешь моё мнение на этот счёт! Я категорически против того, чтобы ты заводил интрижки с моими рабынями! А если узнает Идоменей?! Он запретит тебе появляться в Тритейлионе!
— Успокойтесь, тётушка, — принялся увещевать родственницу Агафокл. — Я же сказал — эта встреча была случайной. И потом, ваша воспитанница так строга, что не позволила мне даже приблизиться, а вы уже навоображали себе всякого! Видите же — я хочу жениться на ней! Я бы сам попытался уговорить вашего супруга благословить мои намерения, но боюсь… боюсь, он, как обычно, будет слишком предвзят ко мне.
— Ну не знаю… — всё ещё сомневалась Федра.
— Умоляю вас, тётушка, помогите! Вы одна можете поспособствовать моему счастью! — воскликнул Агафокл.
__________________________________________________
Астрагон — эстрагон, тархун.
Виссон — тончайшая ткань.
Тартар — глубочайшая бездна под царством Аида.
Глава 16. Договор
1.
— Они в саду, господин, — сообщил Идоменею вернувшийся из гинекея Гектор. — Прикажете разыскать госпожу и доложить ей о вашем возвращении?
— Не нужно, сам отыщу её. А ты отдыхай, мой друг.
— Да уж наотдыхался, пока вы были в отъезде. Сейчас снова готов служить, как раньше.
— Я рад, что здоровье твоё поправилось, Гектор, но всё же побереги себя, не утруждайся без надобности.
После короткого разговора со слугой, Идоменей покинул андрон и отправился в сад. Мужчина шёл по тенистой аллее, то и дело останавливаясь и окидывая хозяйским взглядом свои владения. Этот летний вечер был ясен и тих, из чащи деревьев тянуло прохладой, на неподвижном серебре вечернего моря розовела дорожка догорающей зари. Тишина и покой.
На сердце у Идоменея тоже было спокойно и легко, все дела, что он планировал, удалось завершить. Трудная весенняя посевная, ставшая испытанием для земледельцев округи, обернулась прекрасным урожаем. Хлеба были уже убраны, на полях дозревали бобы и корнеплоды, наливались спелостью круглобокие тыквы. Под тяжестью плодов гнулись к земле ветви деревьев, а переполненные сладким соком виноградные гроздья источали медовый аромат.
В Ольвии два корабля, что построил для сыновей Идоменей, уже стояли под погрузкой, ещё несколько дней — и они в составе большого каравана отправятся через понт, к берегам солнечной Эллады. В Пантикапее переговоры с царём Евмелом прошли успешно, и он пообещал военную поддержку Прекрасной Гавани в случае агрессии со стороны Херсонеса. Разумеется, не обошлось без подношений от богатых граждан Прекрасной Гавани и личных даров Идоменея. Сокровищница боспорского царя пополнилась серебряной и золотой утварью, сундуком с золотыми статерами*, ворохом дорогих тканей и ларцом, наполненным изящными безделушками: перстнями, браслетами, самоцветными бусами, жемчужным ожерельем и тонкой ковки золотым царским венцом.
Предупреждённый трапезитом Евномием о подозрительных незнакомцах, которые неизвестно откуда стали появляться в городе, Идоменей решил плыть сначала в Ольвию, а уже оттуда — на чужом корабле в столицу Боспорского царства. Конечно, херсонеситы достаточно прозорливы, чтобы догадаться о тайных сношениях правителей ионийских городов Эвксинского понта*, но сейчас не время делать скрытую поддержку явной. Хватит и того, что Прекрасная Гавань не станет для херсонеситов такой лёгкой добычей, как Керкинитида, и немного остудит их воинственный пыл.
Чтобы не привлекать внимания шныряющих всюду шпионов, Городской Совет для обсуждения результатов поездки в Боспор решили не собирать, лишь верховному архонту Идоменей дал понять, что его миссия завершилась успехом. Поэтому он скрытно, смешавшись с толпой, сошёл сегодняшним утром с корабля, принадлежащего ольвийскому навклеру. Зел следовал за своим господином на расстоянии.
Позавтракав в обществе трапезита Евномия и обсудив с ним текущие дела, Идоменей, не наведываясь в городской дом, отправился в Тритейлион.
Он нашёл Федру в саду в обществе Галены и рабынь. Обитательницы гинекея прогуливалась возле клумбы с ранними астрами. Первой хозяина заметила Хиона. Лицо её осветилось, губы тронула улыбка, но девушка не успела предупредить госпожу, та сама повернулась в сторону аллеи, услышав шаги.
— Идоменей!.. — Федра всплеснула руками. — Что ж ты не известил о своём возвращении? Я не ждала тебя сегодня.
— Решил не тратить время на письмо, приехал сам, — сказал Идоменей, подходя к жене и целуя её в висок.
— С хорошими ли вестями?
— С хорошими. Потому и торопился — хотел обрадовать тебя, успокоить.
— Ну, говори же скорей!
— Дорийцам Херсонеса придётся хорошенько подумать, прежде чем нападать на наш город.
— Значит, войны не будет? — уточнила Федра.
— Полностью избежать всех опасностей не получится, моя дорогая, но мы можем уменьшить или отсрочить их. Думаю, нас ждут переговоры с Херсонесом, долгие и трудные. За это время мы накопим силы, укрепим связи со старыми союзниками и обзаведёмся новыми. В Совете думают над возможностью привлечь к охране города скифов, позволив им беспошлинно отгружать зерно через наш порт.
