Идоменей поднялся с кресла и, пряча усмешку, произнёс:
— Ну раз мы договорились, то я, пожалуй, пойду.
Голос мужа вернул Федру к действительности. Увидев, что супруг собрался уходить, женщина обратилась к нему за советом:
— Мне пришла в голову мысль: раз уж Хиона теперь невеста моего племянника, то не следует ей жить в одной комнате с Клитией. Покои наших сыновей пустует уже много лет, может, отдать их Хионе?
— Решай сама, я не против.
— Необходимо привести комнату в порядок, — напомнила Федра.
— Хорошо, — кивнул Идоменей, — скажу Нисифору, чтобы прислал работников.
Как только муж ушёл, Федра кликнула Галену. Войдя в комнату и увидев улыбку на лице своей госпожи, служанка заметила:
— Всё у вас сладилось, госпожа?
— Договорились, слава богам! — Федра молитвенно сложила руки. Немного помолчав, добавила: — Сходи — ка в купальню да посмотри, не остыла ли. Затем кликни Хиону, пусть придёт туда. А ещё найди Клитию, мне нужно дать ей поручение.
4.
В купальне было тепло и влажно, запах ароматного масла, с которым раб массировал тело Идоменея, ещё витал в помещении. Хиона вошла быстрым шагом и увидела сидящую на скамье Федру. Девушка приблизилась к госпоже.
— Я помогу вам раздеться, — предложила она, но Федра махнула рукой:
— Не нужно, милая. Клития придёт чуть позже и поможет, а пока… Скинь хитон, хочу посмотреть на тебя.
Немного удивлённая необычной просьбой, Хиона спустила лямку хитона с плеча, и нехитрое одеяние упало к её ногам. Федра поднялась со скамьи и неторопливо обошла вокруг нагой рабыни, внимательно оглядывая её со всех сторон. Из — под опущенных ресниц Хиона смущённо наблюдала за хозяйкой.
Федра осталась довольна увиденным. Она даже закусила губу, чтобы не рассмеяться от переизбытка чувств, не смутить юную рабыню ещё больше. Хороша! Как хороша! С такой только нимф лепить! Может, пока излишне худощава… Но это ничего, со временем всё, что нужно, округлится. Главное, сложена безупречно, а Федра знала: гармоничное телосложение для женщины — залог здорового материнства.
— Скажи, Хиона, помнишь ли ты свою мать?
Рабыня бросила на хозяйку недоумённый взгляд. Федра однажды уже спрашивала её о родной семье, но так давно… Вслух же девушка ответила:
— Да, госпожа.
— А были у неё дети, кроме тебя?
— Два сына и дочь, госпожа.
Услышав ответ, Федра довольно кивнула: значит, с рождением детей проблем не будет, племянник получит наследников, их род не угаснет.
— Можешь одеться, Хиона.
Едва рабыня успела прикрыть свою наготу, как дверь купальни распахнулась. Внутрь вошла Клития, а за ней — черноволосая девушка в коротком сером хитоне. Обе склонили головы в ожидании приказаний от хозяйки Тритейлиона.
— Как тебя звать, милая? — обратилась Федра к черноволосой рабыне.
— Плоп, хаспоша, — на ломаном койнэ ответила та.
— Её зовут Пелопа, госпожа, — поправила девушку Клития.
— Пелопа, каждое утро ты будешь приходить в гинекей, а вечером возвращаться в посёлок рабов. Если ты мне угодишь, то заберу насовсем. Здесь у тебя будет своя комната и хорошая одежда. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Да, хаспоша, — кивнула рабыня. Лицо её порозовело от удовольствия.
— Кроме безупречного выполнения своих обязанностей, ты должна научиться правильно говорить на нашем языке, и сделать это как можно быстрее. Лишь на таких условиях я могу оставить тебя при себе. Ты поняла меня, милая? — повторила Федра вопрос, чтобы убедиться в разумности новой служанки.
— Да, хаспоша, — ответила девушка, не смея поднять глаз на хозяйку.
— Отлично! Сейчас Клития поможет мне раздеться и выкупаться, а ты, Пелопа, будешь прислуживать Хионе, — Федра указала рукой на свою воспитанницу. — Внимательно смотри, как делает Клития, и повторяй.
После слов госпожи Хиона с Клитией недоумённо переглянулись.
— Что же ты ждёшь, Клития? Приступай, — поторопила Федра.
5.
Хиона, путаясь ногами в складках длинного хитона, подол которого был обильно украшен вышивкой из разноцветных нитей, поднималась по лестнице, ведущей на второй этаж гинекея. Следом за ней шли Клития и новая служанка.
Обе створки двери покоев были распахнуты. Федра, с уложенными вокруг головы косами, одетая в синий хитон, встретила рабынь, стоя у кресла с высокой спинкой. Когда троица вошла в комнату, Галена прикрыла за девушками дверь.
— Как тебе новое платье, Хиона? — улыбаясь, спросила Федра.
— Благодарю, госпожа, — поклонилась рабыня. — Но разве есть повод для такой нарядной одежды?
— Повод есть, моя милая. Очень радостный для меня. Надеюсь, и для тебя тоже. Но не буду томить. Мой племянник, Агафокл, оказал мне и моему мужу большую честь: он захотел взять в жёны нашу воспитанницу.
Хиона, не понимая, о ком говорит госпожа, посмотрела сначала на подругу, а потом перевела взгляд на Пелопу. Федра выдержала паузу, после которой протянула руки к рабыне и воскликнула:
— Хиона, ты теперь невеста! Подойди ко мне, моя милая девочка, хочу обнять тебя и поздравить!
_________________________________________________
Статер — античная золотая монета.
Эвксинский понт — Чёрное море.
Тихея — богиня удачи, счастливого случая.
Глава 17. Жених и невеста
1.
Раб топтался у входа в хозяйские покои, не зная, как поступить. С одной стороны, господин Агафокл предупредил всех слуг в доме, что ожидает письмо из Тритейлиона, и как только оно прибудет, следует немедленно принести послание ему. С другой, хозяин очень раздражался, если кто — то прерывал его сон. И вот, письмо получено, а господин, несмотря на полдень, изволит почивать. Наконец раб решился: он зайдёт тихонько в спальню и оставит пергамент на столике возле ложа, тогда причин гневаться у хозяина не будет.
Темноту господской опочивальни, словно клинки, прорезали солнечные лучи, проникавшие в помещение из двух окон, створки которых были приоткрыты ровно настолько, чтобы способствовать приливу свежего воздуха. Не успел раб сделать и нескольких шагов, как недовольный голос господина остановил его:
— Чего ты крадёшься, будто вор?
— Письмо, господин Агафокл, — помахал свитком слуга.
— Что за письмо? От кого?
— Из Тритейлиона, от вашей тётушки.
— Давай его сюда!
Агафокл перевернулся на бок и приподнялся на локте, подоткнув для удобства под руку подушку. Ломая печать, буркнул стоящему в полупоклоне рабу:
— Окна отвори.
Глаза Агафокла быстро скользнули по приветственным словам, которыми тётушка обычно начинала свои письма. Наконец, найдя в послании ожидаемый ответ, Мужчина радостно хихикнул и, не отрываясь от чтения, приказал рабу:
— Принеси вина.
«…я выполнила обещание, Агафокл: уговорила Идоменея дать согласие на ваш брак с Хионой, — писала Федра. — Настала твоя очередь. Надеюсь, что ты сдержишь своё слово: остепенишься и станешь ответственным мужем. Мне было нелегко убедить супруга в серьёзности твоих намерений. Несмотря на мои доводы, Идоменей полон предубеждений в отношении этого супружества, и мне бы очень хотелось, чтобы его опасения не оправдались. Так что теперь всё зависит от тебя…»
Раб поставил поднос с кувшином и чашей на низкий столик. Налив в чашу вина, с поклоном протянул её господину. Агафокл продолжил читать письмо, прихлёбывая вино. Вдруг лицо мужчины скривилось, словно он глотнул не благородного хиосского* нектара, а дешёвого фракийского* пойла. Раб насторожился, и не напрасно: через секунду чаша с недопитым вином полетела в его сторону.
— Убирайся! Пошёл вон!
Агафокл со злостью откинул покрывало, вскочил с кровати и подошёл к окну. Рабыня, набиравшая воду из фонтана, что находился в центре перистиля, увидев в оконном проёме голого господина, стыдливо опустила глаза и, подхватив кувшин, убежала в дом.
