– Его нет всего два дня, – улыбнулась Кристина. – Ведение хозяйства требует постоянного внимания, а та же Мариота мало мне помогает.
– Она и не считает это своей обязанностью. Мне нравится тебе помогать, и я сейчас же отнесу простыню наверх. А хочешь, сама и заштопаю? – Кристина замялась, и Изобел нетерпеливо добавила: – Только не говори, что не доверяешь мне. Ты же знаешь, что я шью не хуже тебя.
– Знаю, любовь моя. Ты чудесно шьешь и даже вышиваешь. Мне просто всегда хочется все делать самой.
– Тебе просто всегда хочется ни от кого не зависеть, – искренне сказала Изобел. – Ты всегда сама по себе.
– Ну уж и всегда!
– Ты очень редко просишь о помощи, так что поручение отнести простыню в спальню – знак большого доверия ко мне, – столь же мудро пояснила Изобел. – Я и не надеялась, что ты мне разрешишь. Тем более что эта комната – твой личный укромный уголок.
Кристина покачала головой:
– Не стыди меня, дорогая. Разве тебе запрещено входить хоть в одну комнату замка? Не думай обо мне так. Я полностью доверяю тебе. Хочешь, зашей простыню. Если честно, то у меня накопилось слишком много штопки, и помощь мне пригодится.
– Чудесно, – сказала с улыбкой Изобел. – Мне везет. Надеюсь, мне удастся уговорить и Мариоту помочь тебе. Тетя с радостью примет участие в делах замка.
– Наверняка, – ответила Кристина. – Но я думаю, тогда надо позвать слугу, чтобы он отнес корзину с шитьем вниз. Там нам будет удобнее, чем в моей комнатушке.
Изобел не возражала, и Кристина обрадовалась. Ей все-таки не хотелось вторжения в свое святилище. Посидеть там тихонько с Изобел или с котятами было бы приятно, но болтовня тети Юфимии или жалобы Мариоты осквернили бы уединение этой комнаты.
Она закончила разбирать белье и вышла по лестнице в коридор между ее комнатой и спальней мужа, думая, как тихо стало в замке без Гектора и как заметно его отсутствие. Воспоминания о ночи перед его отъездом подстерегали ее каждый раз, когда она отвлекалась от забот по дому, и Кристина старалась занять каждую свободную минутку. Она не хотела думать о своей глупости, из-за которой Гектор оказался бессовестно обманут ею уже во второй раз.
Он сказал, что поверил ей, и, возможно, это была правда, но правдой было и то, что она вновь предала его. Как она могла быть такой идиоткой? Ей даже не пришло в голову задуматься, почему Маклауд пригрозил, что останется и проследит, действительно ли они провели ночь как муж и жена. Она решила, что он хотел проверить, спят ли они в одной кровати.
Со дня их свадьбы Кристина старалась угодить Гектору, сделать так, чтобы он не жалел, что женился на ней, а не на Мариоте, но она знала, что ожидать от него одобрения трудно, а теперь это стало почти невозможно. Ей никогда не стать лучше, чем она есть, а ведь Гектору нужна была уникальная жена.
Нет, она никогда не будет такой, а теперь, когда все вокруг знали, что он хочет аннулировать брак, почему бы ему не говорить об этом открыто?! Она могла предложить свою помощь. Она могла даже обратиться к Зеленому аббату. Если объяснить ему, что произошло, и признать свое участие в заговоре отца, возможно, удастся убедить его поддержать прошение Гектора.
Кристина вздохнула, понимая, что это выше ее сил. Не только потому, что Гектор запретил ей общаться с аббатом, но и потому, что она не желала расставаться с мужем.
Она вошла в свою спальню, стараясь убедить себя, что вполне достаточно выполнять свой долг и не пытаться повлиять на то, что было не в ее власти, и вдруг услышала крик Изобел, раздавшийся с соседней площадки:
– Кристина, Золушка тонет! Скорее! Вдруг мы не успеем ее спасти?!
Бросив принесенное белье на постель, Кристина взбежала по лестнице и нашла Изобел в коридоре, осторожно держащей дрожащего черного котенка, промокшего насквозь.
– Только посмотри на бедняжку! Кто мог это сделать?
– Что сделать? Как это произошло? – спросила Кристина, взяла котенка, завернула его в верхнюю юбку и понесла вниз по лестнице.
– Она попала в ведро с водой, стоявшее у тебя в комнате, – объяснила Изобел. – Ведро было слишком глубоко, и она не могла выбраться. Совсем выбилась из сил, бедненькая. Если бы я не пришла, она бы утонула. Куда ты ее несешь?
– В кухню, там теплее всего. По пути они встретили Мариоту.
– По какому поводу шум? – спросила та.
– Котенок Гектора чуть не утонул в ведре с водой, – ответила Кристина. – Зверек совсем ослаб и дрожит. Надеюсь, он не умрет.
– А если и так, большой трагедии не будет, – заявила Мариота. – Многие люди топят котят сразу после окота. Если бы Изобел не подарила этих вам на свадьбу, их бы постигла та же участь. Я говорила ей, что в Лохбуи наверняка много своих кошек. Но она не послушалась.
– Гектор любит Золушку. Если с ней что-нибудь случится, он будет горевать.
– Не глупи! – воскликнула Мариота. – Если ему нужен котенок, пусть найдет другого. Когда ты уезжаешь в Ардторниш, Кристина?
– Не знаю, поеду ли вообще, – ответила Кристина, проходя мимо сестры. – Гектор поехал в Дуарт, а оттуда – сразу в Ардторниш. Он ничего не сказал обо мне, но, очевидно, если я ему понадоблюсь, он за мной пришлет.
– Уж я-то не потерпела бы такого обращения, – решительно сказала Мариота, поворачиваясь и идя за Кристиной и Изобел по направлению к кухне. – Это такое важное событие, и ты его жена. Ты должна поехать. Я бы на твоем месте поехала.
– Я более чем уверена в этом, – заметила Кристина. – Изобел, возьми там корзинку и поставь ее к огню. Калум, я оставлю тут у огня котенка, пусть погреется. Он чуть не утонул в ведре с водой.
– Ага, миледи. Вырастет – мышатник будет.
– Боже, сколько суеты из-за какого-то котенка, – фыркнула Мариота. – Теперь он еще вам кухню вверх дном перевернет. В следующий раз не оставляй у себя в башне ведра с водой, а то туда снова нападают котята.
– Да я и не оставляла, – сказала Кристина, хмурясь. – Ума не приложу, как оно туда попало.
– Конечно, твоя камеристка или кто-то из слуг решили, что свежая вода пригодится тебе не только в спальне, но и в этой комнате, – беспечно отозвалась Мариота.
Кристина кивнула. Объяснение показалось ей правдоподобным. И только когда она ложилась спать в тот вечер, ее осенило: откуда Мариота узнала, что ведро стояло именно в башне? Котенок оправился от потрясения и не заболел, но Кристина была уверена, что не упоминала о башне в разговоре с Мариотой. Этому должно быть разумное объяснение, решила она. Надо будет узнать утром.
Однако сразу после завтрака в замок приехал Маклауд из Гленелга, и дело с котенком вылетело у Кристины из головы.
– Сэр, – воскликнула девушка, – чем мы обязаны визиту?
