— Осторожно, мадемуазель! Он возвращается! Он бежит прямо на вас! — отчаянно завопил кучер.
Жанна-Антуанетта резко дернула Батистину за плечи и втащила ее обратно в карету.
— На помощь! На помощь! Сюда! Сюда! Убивают! Остановите же его! — прерывающимся голосом кричала Элиза, судорожно прижимая к груди четки.
Обезумевший от ярости кабан бил клыками по дверце. Карета содрогалась. Батистина сохраняла хладнокровие, у нее лишь побелели губы. Она схватила за руку оцепеневшую от ужаса и почти потерявшую сознание Жанну-Антуанетту, сползшую на пол.
— Ну же, держись, дорогая! А ты, Элиза, прекрати вопить, этим горю не поможешь!
Батистина почувствовала резкий запах дикого зверя. Дверца кареты трещала и скрипела от мощных ударов. Девушка не смела подумать о том, что будет, если хрупкая перегородка не устоит.
— Не бойтесь, сударыни, держитесь! — раздался в лесу чей-то крик.
Батистина наклонилась к окошку, чтобы посмотреть, откуда явился неожиданный спаситель. Всадник в запыленной одежде стремительно вылетел из зарослей. Он резко, с места в карьер, развернул коня и на скаку зарядил ружье.
— Спрячьтесь, дамы!
Батистина и две ее спутницы распластались на подушках. Раздался сухой треск выстрела. Девушка подняла голову.
— Не двигайтесь, он всего лишь ранен! — прокричал всадник, возвращаясь.
Из головы кабана текла кровь. Деревья словно задрожали от его злобного рева. Батистина зажала уши руками. Всадник вновь приблизился к разъяренному зверю и вскинул ружье. Секач понял, что на этот раз речь идет о жизни и смерти. И бросился на врага. Всадник не смог избежать столкновения, вылетел из седла, перекувырнулся через голову и упал, не выпустив, однако, ружья из рук. Батистина и Жанна-Антуанетта издали вопль ужаса: окровавленное чудовище устремилось на лежащего на земле мужчину.
С невероятным спокойствием незнакомец снова вскинул ружье. Он подождал, пока зверь не оказался всего в двадцати футах, и прицелился прямо в налитый кровью глаз кабана. Жуткая тишина обрушилась на лес и на потрясенных девушек; издалека доносилось лишь карканье одинокого ворона. Грянул выстрел, и чудовище, сраженное на бегу, подпрыгнуло и повалилось на землю.
Со свойственной ей живостью Батистина выскочила из кареты.
— О, благодарим вас, сударь, вы спасли нам жизнь!
— Рискуя своей собственной! — добавила Жанна-Антуанетта, присоединяясь к подруге. Она была более бледна, растеряна и испугана, чем Батистина.
Любезный рыцарь поклонился и еле заметно усмехнулся:
— Никто не сможет сказать, что дворянин оставил в беде двух беспомощных хорошеньких женщин!
Голос у незнакомца был с приятной хрипотцой. Батистина вздрогнула и попыталась порыться в памяти. Где-то она — уже слышала этот голос, но это было давно. Девушка взглянула на подругу. Не заметила ли та чего-нибудь необычного? Но Жанна-Антуанетта в этот момент обернулась к подбежавшему кучеру.
— О-ля-ля, мадам! Что нам делать? Факельщик-то помер, бедняга, да и наша лошадка скоро издохнет. Идемте со мной, сударыня, сами увидите!
Жанна-Антуанетта с досадой пожала плечами. Как смел кучер побеспокоить ее и приставать с пустяками в ту минуту, когда она разговаривала с таким очаровательным незнакомцем! Но все же она последовала за слугой.
— Какой ужас! — прошептала Батистина, поднимая на кавалера свои огромные голубые глаза. — Этот бедный юноша отдал свою жизнь, пытаясь защитить нас. Второй умчался прочь, и правильно сделал.
— Он заслуживает хорошей порки! — пророкотал незнакомец, проводя рукой по лбу.
— А как вы, сударь? Вы не ранены? В карете есть немного винного спирта. Позвольте, я схожу. Надо перевязать ваши раны, — сказала Батистина, заметив пятна крови на лице и руках незнакомца.
— Благодарю вас сердечно, сударыня! Я бы согласился получить любую рану, чтобы только ощутить прикосновение ваших нежных ручек, но это всего лишь кровь зверя. Она забрызгала и меня и Императора.
— Императора? — словно эхо повторила Батистина, высоко поднимая свои прекрасно очерченные брови.
— Да, сударыня, так зовут моего славного коня! Мы с ним слишком оторвались от остальных охотников. Характер у моего коня еще более бешеный, чем у меня самого. Иногда его просто невозможно удержать! Клянусь честью, мы с ним довольно долго преследовали этого секача. Я весьма опечален, сударыня, что все так получилось, здесь есть доля и моей вины. Старый хитрый зверь, должно быть, почувствовал, что мы идем по его следу, вот и впал в такую ярость.
Как завороженная слушала Батистина речь незнакомца, произнесенную хрипловатым притягательным голосом. Девушка буквально пожирала его взглядом, безуспешно стараясь вспомнить, где она видела это лицо. Глаза мужчины горели странным огнем. Батистина вздрогнула от неведомого удовольствия, ощутив на себе этот пристальный и смелый взгляд. Незнакомец как бы машинально провел по лицу тонкой рукой, на которой блестел огромный бриллиант чистейшей воды.
— Нет ли у вас какой-нибудь тряпицы, чтобы я мог обтереть лицо и руки, сударыня?
Батистина без слов вытащила из рукава белоснежный батистовый платок с вышитыми инициалами и протянула его незнакомцу. Их руки соприкоснулись.
— Платок безнадежно испорчен, сударыня. Я оставлю его себе на память, — прошептал мужчина, улыбаясь.
Для девушки, недавно покинувшей монастырский пансион, Батистина сделала весьма заметные успехи, начиная с сегодняшнего утра, но не смогла не покраснеть, ощутив на себе ласкающий и теплый взгляд.
— Берегитесь, сударь! Эта девушка — очаровательная невинная простушка, мы возвращаемся с ее помолвки. Вы не боитесь попасть в пленительные сети? — немного сердито спросила Жанна-Антуанетта, подходя к Батистине и их спасителю.
Батистина, удивленная враждебностью тона подруги, посмотрела на нее. Глаза госпожи Ленорман, и обычно очень блестящие, вспыхивали пламенем, когда она смотрела на кавалера, и Батистина вдруг поняла, что Жанна-Антуанетта может превратиться в ее злейшего врага.
Мужчина весело и заинтересованно посмотрел на двух молоденьких женщин и обтер лицо. Батистина строила различные предположения и терялась в догадках. Поведение и манеры незнакомца сбивали ее с толку. Он был широк в плечах и не носил ни парика, ни треуголки: наверняка потерял их во время бешеной скачки. Его бархатистые миндалевидные карие глаза сияли, матовый загар говорил о часах, проведенных на открытом воздухе. У незнакомца были правильные черты лица. И на этом красивом мужском лице застыло сознание того, что его обладатель никогда и ни в чем не знал отказа. В Батистине неожиданно стало подниматься раздражение против человека, который бросал на нее взгляды самоуверенного собственника. Она подумала, что ей лучше не задерживаться. Девушка чопорно надула губки.
