дельное совершить!
— Вы и так нам помогаете прекрасно, — вздохнул с облегчением Пётр, наполняясь надеждой, словно те пожелания на скрипках были магическими.
— Вера, надежда, — поднялся тесть, направляясь к выходу. — Не хватает любви… Амор…
— Слава Богу, если будет только три скрипки, — засмеялся вслед Пётр и скорее закончил с письмом, отправив слугу уезжать к Валентину и передать послание лично в руки…
Снова глубоко вздохнув, он остановил взгляд на лежащей на столе детской скрипке. Улыбнувшись надписи о надежде, Пётр стал кивать. Что-то грело душу тем теплом добра, которым одаривает судьба… Он поспешил уйти в его с Ионой спальню, где любимая уже расчёсывала перед зеркалом длинные волосы, и ещё некоторое время любовался ею.
Готовая скоро устроиться в постель, Иона уже была одета в роскошную кружевную сорочку. Словно ангел в этом белом одеянии, она была прекрасна и улыбалась его отражению в зеркале:
— Мой любимый…. что-то случилось?
— Иди ко мне, — потянул он её за руку в свои объятия, тут же прильнув чувственным поцелуем к губам.
Руки жадно сжимали, жаркие поцелуи заставляли вожделение расти. Ощущая вновь, как страсть и любовь не угасают в них друг к другу, оба опустились на постель, продолжая уже там дарить ласку и наслаждаться вновь быть одним целым…
Утром Пётр и Иона вовсю готовились к предстоящему балу. Получив скоро ответ на своё письмо от Валентина, Пётр сразу прочитал, рассказав любимой и о беседе с отцом, и о скрипках, и о планах насчёт операции их сына. Оба были воодушевлены и счастливы, что наконец-то смогут оставить всё пережитое горе в прошлом.
Собравшись на бал и оставив малыша с няней, они вовремя отбыли вместе с родителями Ионы на бал…
— Там ведь будет и чета Аминовых? — прищурился тесть с надеждой видеть и отца с матерью Петра.
Тот с улыбкой кивнул и сказал:
— Туда приглашён и Валентин! Вчера мы не успели поговорить о бале, зато утром он прислал записку, что пообщаемся нынче.
— Там же будут и Хилковы, и Никитины, — добавила Иона радостно. — Так давно мы все вместе не отдыхали!
— Ой, в таком случае, сей бал будет просто замечательным! — восторженно заявила её матушка…
…Роскошный особняк на окраине Стокгольма принимал тем вечером множество великосветских гостей. Разноцветной иллюминацией и цветами были окрашены сад, дом и просторный бальный зал, в который чтобы попасть стоило пройти через не менее просторную столовую, где на накрытом длинном столе была возможность угоститься разнообразием блюд, салатов, закусок и фруктов.
Богато одетые гордые слуги разносили каждому из гостей различные напитки и приветствовали пожеланием чудесного вечера. Всё дышало торжеством… Везде было видно гостеприимство хозяина, которого каждый из присутствующих явно уважал, отдавая при входе в зал почтение…
— Как некоторые заискивают перед Врангелем, — хихикнула Иона, прижавшись к любимому, с которым шла под руку.
Оставив довольных родителей у стола с закусками, где те повстречались там и с родителями Петра, они сразу отправились в зал, откуда лилась красивая мелодия и уже танцевали… Когда пришла очередь, слуга провозгласил их имя… Пётр и Иона выполнили перед стоящим рядом хозяином бала поклон, после чего радостно закружились в танце.
Чувство настоящего праздника посетило, чего терять никак не хотелось. Увидев вскоре среди гостей Ольгу Хилкову и её сестру с Никитиным, Иона приподнялась на носочки, когда хотела с любимым вернуться к столу с закусками:
— Я их нашла, милый! Вон там!
— Идём же, — засмеялся он, тоже заметив друзей.
Довольные встречей все тут же обменялись приветствиями и прекрасными впечатлениями, какие уже успел подарить бал. Переглянувшись друг с другом, Никитин и Пётр улыбнулись, зная, что обоим хочется обменяться новостями…
— Я ждал тебя вчера, но ты, видать, поздно вернулся от Разумовского! Говорят, сей посол хочет взять тебя на службу? — спросил Пётр, а друг тут же расцвел от радости:
— Ещё как! Сразу предложил высокую плату!
— Ах, потом о делах, потом! — спешила Мария, подхватив супруга под руку. — Никитушка, идём танцевать, ты обещал!
— Простите, друг! — только и успел Никитин воскликнуть Петру, удаляясь с любимой к танцующим и смеясь с нею в счастливом проведении времени.
Улыбаясь ему вслед, Пётр окинул толпу гостей взглядом. Кто-то танцевал, кто-то был занят милыми беседами или наслаждался едой и напитками. Заметив будто знакомое лицо, он сразу прильнул к уху Ионы:
— Оставлю тебя на минутку. Я вернусь с закусками.
— Забери от стола и родителей наших! А то только там весь вечер и пробудут, — засмеялась она, начав увлечённую беседу с Ольгой, с которой осталась наедине…
Пётр поспешил встать у дверей между столовой и бальным залом. Он стоял у штор, словно отдыхал. Улыбка на его лице выражала наслаждение вечером, что он добавлял кивками в приветствием всем, кто проходил мимо. Те отвечали взаимностью, узнавая его или нет… Казалось, каждый из присутствующих обладал добродушием друг к другу и всё было прекрасно…
— Вы снова следите за кем-то? — подошёл позади тесть и засмеялся. — Забавно здесь да кормят отменно! Вот бы все были, как сей Врангель. Теперь и я его уважаю!
— Я знал, что Вам понравится, — улыбнулся Пётр, продолжая смотреть в зал.
— Вы не хотите присоединиться к нам? — предложил тесть, указав в сторону его родителей и своей супруги, которые весело беседовали у стола с различными блюдами. — Мы собираемся познакомиться с некоторыми великосветскими лицами. Здесь, похоже, собралась вся знать Стокгольма!
— Боюсь, буду занят, — вздохнул с сожалением Пётр и оглянулся на них. — Но Вы в чудесных руках. Мои родители представят вас лучшим людям, уверяю. Но здесь, — стал он снова смотреть в зал, где его любимая так и говорила с Ольгой, а тот молодой человек, за кем следил, прогуливался по залу с бокалом вина в руках, словно кого-то ждал. — Я вижу не только великосветские лица…. но и полицейские.
— Наверняка для охраны, — постучал по плечу тесть, но Петру казалось иначе:
— Вы полагаете?…
Он снова взглянул на любимую, но на этот раз насторожился… Некий господин, на вид лет тридцати, красивый, стройный, по жестам и мимике которого сразу было ясно, что заинтересован в даме, с которой решил познакомиться, подошёл к ней.
— Это что за тип, решивший занять пост любовника моей жены? — вопросил Пётр, еле скрывая уже зародившуюся к нему неприязнь.
Взглянув на того, тесть тут же засмеялся:
— О, он вполне может его занять, опасайтесь! Это и есть Разумовский Андрей Кириллович, нынешний посол в Швеции. Этот человек обольститель, покоритель женских сердец.
— Я слышал, он не только сердца покоряет, — взирал
