Присев рядом с Блейз, Росс обвел взглядом толпу, собравшуюся вокруг лошади. Герцогу Инверари и Бендеру удалось пробраться сквозь толчею, и тренер опустился на колени возле Пегги, чтобы осмотреть ее в поисках очевидных повреждений.
— У нее сломаны оба передних нижних сустава, — сообщил Бендер, оглянувшись на герцога.
— Что это значит? — спросила Блейз.
— Пегги сломала оба передних колена, — пояснил ей Росс.
— Их можно вылечить, Бендер, — сказала Блейз. — Разве нет? Люди часто ломают себе ноги.
Бендер отвернулся; прежде чем заговорить, он судорожно сглотнул.
— Бендер?
Росс услышал в голосе Блейз страх.
— Ее нужно умертвить.
Тренер посмотрел на герцога Инверари.
— Но Пегги еще жива, — возразила Блейз. — Бендер, я требую, чтобы вы ее лечили.
У нее по щекам ручьями потекли слезы.
— Папа, — она обернулась к отцу, — мы же не умерщвляем людей.
— Со сломанными коленями Пегги не может встать, аесли она будет лежать, это убьет ее, — объяснил ей герцог Инверари.
— Можно сделать ремни, чтобы поднять ее, — в отчаянии предложила Блейз. — Они будут удерживать ее стоя, и передние ноги не будут касаться пола, пока не поправятся.
Герцог Инверари обратил к Россу молящий о помощи взгляд.
— Ты любишь Пегги и не хочешь, чтобы она страдала, — мягко заговорил Росс, обняв Блейз за плечи. — Ты достаточно сильно любишь Пег, чтобы отпустить ее?
Блейз разрыдалась. Это был выворачивающий душу вой, которого Росс надеялся никогда в жизни больше не слышать.
Официальный представитель «Жокей-клуба» протянул герцогу Инверари пистолет, но герцог покачал головой и передал пистолет тренеру.
Бендер с мрачным выражением подошел к голове лошади и, взглянув на Росса, кивнул.
Молниеносным движением Росс поднял Блейз и, развернув спиной к кобыле, крепко прижал к себе. Блейз уткнулась лицом ему в грудь, но при звуке выстрела вырвалась и бросилась на колени рядом с мертвой кобылой. Она гладила свою лошадь и рыдала, а Росс, опустившись рядом с ней, молился, чтобы никогда больше не стать свидетелем таких страданий. Он ласково обнял Блейз за плечи, но ничего не говорил. Сказать было нечего, никакие слова не могли ее утешить.
Наконец герцог Инверари кашлянул.
— Пойдем отсюда, Блейз. Пусть рабочие займутся…
Росс бросил на своего будущего тестя убийственный взгляд, заставивший того замолчать.
— Дайте ей поплакать, ваша светлость.
Герцог Инверари кивнул и отошел, и Бобби Бендер, вернув пистолет представителю клуба, последовал за своим работодателем.
Время шло, солнце не замедлило своего движения на запад, чтобы оплакать безвременную смерть кобылы. Любопытные зеваки разошлись, оставив женщину горевать без посторонних. Трибуны опустели, остававшиеся дневные скачки отложили.
Только Блейз, Росс и Руни стояли на коленях возле павшей лошади. Пегги постепенно остывала.
— Блейз… — Росс подумал, что она, возможно, наплакалась и сможет уснуть. — Нужно оставить Пегги и дать возможность рабочим…
Росс вздрогнул, когда Блейз обернулась к нему — ее глаза распухли и превратились в узкие щелочки. Она протянула ему руку и с его помощью поднялась.
— Сожгите Пегги. — В ее голосе звучала стальная непреклонность. — Ни человек, ни животное не будет есть ее мясо.
— Я передам рабочим твое распоряжение, — сказал Росс.
— Сожгите Пегги сейчас.
Вглядевшись в мрачное выражение ее лица, Росс понял, что Блейз не сдвинется с места, пока кобыла не превратится в пепел, и пошел к ожидавшим неподалеку рабочим «Жокей-клуба».
— Мисс Фламбо хочет, чтобы ее лошадь сожгли. Принесите все, что требуется.
— Милорд, мы всегда…
— Всегда не означает в этот раз, — заявил Росс и выдал каждому рабочему по золотому соверену. — Мисс Фламбо не уйдет, пока это не будет сделано.
— Как пожелаете, милорд.
Через двадцать минут вокруг Пегги сложили костер, и Росс бросил на кобылу зажженный факел.
Блейз смотрела, как горит Пегги, по щекам снова потекли слезы, но разрывающие сердце рыдания утихли. Постепенно воздух пропитывался запахом горящего конского мяса, но Блейз отказалась от предложенного Россом носового платка.
— Рейвен была права, — пробормотала Блейз, — Пегги выиграла скачку.
Она никогда не мечтала о свадьбе, напротив, не хотела ее.
В первый день июня Блейз стояла в задней комнате церкви Святой Агнессы и готовилась к венчанию с маркизом Эйвом. На хорах играли две скрипки, гости расселись, жених ждал.
В расшитом сотнями жемчужин платье из кремового атласа с облегающим фигуру лифом, с квадратным вырезом, присборенной талией и длинными, до запястий, рукавами колоколообразной формы Блейз чувствовала себя принцессой. В руке она держала благоухающий букет флердоранжа, но этим, к досаде ее мачехи, образ модной невесты ограничивался.
Блейз настояла на том, чтобы быть такой, какая она есть. Онауже вызвала два скандала, выступив жокеем на чистокровной лошади и догоняя чистокровную лошадьна треке «Миля Роли», так что шквал сплетен, которые могли за этим последовать, казался просто мелочью.
Блейз отказалась от вуали, оставив голову непокрытой, и ее огненные локоны ниспадали ей на спину, доходя почти до талии, — правда, герцогиня одолжила ей диадему с драгоценными камнями.
— Ты произвел на свет семь очаровательных дочерей, — сказала герцогиня Инверари мужу, — но их понятие о модных прическах оставляет желать лучшего.
— Рокси, мои дочери задают тон моде, — поддразнил ее герцог Инверари.
— Полагаю, — у герцогини появились ямочки на щеках, — следующий год увидит множество невест с распущенными волосами и с диадемами. — Она повернулась к четырем незамужним сестрам Фламбо. — Пойдемте, дорогие. Гости ждут нашего выхода.
Герцогиня Инверари вела своих подопечных по проходу, по-королевски кивая родственникам, друзьям и врагам. Только Рейвен немного отстала.
— Есть что-нибудь взятое взаймы?
Блейз указала на диадему.
— Что-нибудь голубое?
Блейз подняла юбку платья, чтобы показать голубую подвязку.
— Что-нибудь старое?
Блейз отодвинула вверх один из рукавов и показала принадлежавший их матери браслет с бабочками.
— Что-нибудь новое?
Блейз вытянула правую руку, демонстрируя свое обручальное кольцо с бабочкой, украшенной бриллиантами, изумрудами, рубинами и сапфирами. Росс заказал для нее обручальное кольцо, но она решила, что потом будет носить обручальное кольцо его матери, как свое собственное.
