Львиносвет догнал свой патруль и взглянул на притихшую Пеплогривку.
«Почему любовь и дружба никогда не бывают простыми?»
Около полудня патрульные повернули обратно и поспешили домой, чтобы сообщить Огнезвезду, что в лесу все спокойно. Когда впереди показался овраг, они все услышали громкие вопли, доносившиеся из-за ограды.
- В лагере беда! - взвыл Львиносвет.
Патрульные со всех ног бросились в туннель и вылетели на поляну.
«Неужели племя Ветра все-таки напало на лагерь? А все патрули, как назло, сейчас в лесу!»
Но никаких воинов Ветра на поляне не было видно. Лишь несколько Грозовых котов, свободных от патрулей, неровным кольцом стояли посреди поляны.
Протиснувшись между Ромашкой и Тростинкой, Львиносвет увидел, что на земле корчатся от боли Мышеус и Вишнелапка. Они извивались и сучили лапами, их хвосты были скрючены в судороге. Но сильнее всего испугала Львиносвета белая пена, показавшаяся на губах у больных, и остекленевшие взгляды из закатившихся глаз.
- Что случилось? - спросил он.
- Не знаю, - простонала Маковка. - Они только что пришли из леса и вдруг упали и стали биться.
- Деточка моя! - прошептала Ромашка, в страхе глядя на Мышеуса. Тростинка погладила ее хвостом по плечу.
- Болит… живот… - прохрипел Мышеус, хватая пастью воздух. - Кажется… вчерашняя мышка была… несвежая.
- Ой, больно! - тоненько выла Вишнелапка. Она беспомощно протянула лапку к Маковке, умоляя ее помочь. - Ой!
- Где Воробей? - прошипел Львиносвет.
- Ушел в лес, - пропищал Кротолапик, с ужасом глядя на сестру. - Они с Яроликой хотели осмотреть посадки возле Заброшенного гнезда.
- Беги, приведи его! - приказал Львиносвет.
Кротолапик кивнул и умчался, было заметно, что он рад возможности сделать хоть что-нибудь полезное. Львиносвет задумался, соображая, что делать дальше, но тут к больным протиснулась Листвичка.
- Что вы съели? - спросила она, склоняясь над Вишнелапкой.
- Мышеус сказал, что они вчера на ночь поужинали несвежей мышью, - ответил за нее Львиносвет.
Листвичка быстро покосилась на него и покачала головой.
- От мыши такого не может быть! - Бывшая целительница держалась скованно, но твердо, было очевидно, что она готова призвать на помощь все свои былые навыки.
- Мы не хотели… беспокоить Воробья, когда животы заболели… - выдавил Мышеус сквозь стиснутые зубы. - И поели немного… петрушки, чтобы боль прошла.
- Петрушка? - Листвичка обнюхала пену на губах у Вишнелапки. - Никакая это не петрушка, это цикута!
- Она ядовитая? - спросил Львиносвет, хотя прекрасно знал ответ.
- Самый страшный яд во всем лесу, после смерть-ягод, - ответила Листвичка. - Нужно немедленно вызвать у них рвоту.
Но она не бросилась в палатку Воробья, а осталась на месте и ухватила Вишнелапку за ноги, чтобы та не так сильно металась.
- Ты что делаешь? - прошипела Маковка.
- Их нужно заставить лежать неподвижно, - объяснила Листвичка. - Если они будут так биться, то подавятся языками.
Львиносвет бросился к Мышеусу и попытался прижать его к земле. Это оказалось не так-то просто сделать: молодой воин выгибался дугой, его лапы судорожно дергались, он бешено рвал когтями плечо Львиносвета. Листвичка тоже с большим трудом боролась с Вишнелапкой; она действовала уверенно и умело, но глаза ее все время оставались напуганными.
- Лисохвост, помоги! - позвал Львиносвет.
И тут он заметил, что на краю поляны стоит Пеплогривка. Она в немом ужасе смотрела на корчившихся котов, словно это зрелище причиняло ей боль, но она не могла отвести от него глаз. Еще через мгновение Пеплогривка вдруг сорвалась с места и бросилась бежать.
- Я принесу травы! - бросила она, устремляясь в палатку Воробья.
- Нам нужно… - начала было Листвичка.
- Я все знаю! - перебила ее Пеплогривка и скрылась за ежевичным пологом.
Лисохвост помог Листвичке удержать Вишнелапку, а Орешница уселась на дергающиеся лапы Мышеуса, и они вдвоем с большим трудом справились с ним.
Через несколько мгновений Пеплогривка вернулась с охапкой тысячелистника в пасти. Бросив стебли перед Листвичкой, она повернулась к Львиносвету.
- Держи ему голову, - резко сказала она. - Нет, не так, ты зажал ему пасть лапой. Мне нужно дать ему лекарство.
Львиносвет непонимающе уставился на нее.
- Откуда ты все это знаешь?
- Сейчас не время для болтовни! - прошипела Пеплогривка, глядя, как он послушно переставляет лапы в нужное положение. - Делай, как я говорю! - Она разжевала тысячелистник и с силой просунула несколько порций зеленой кашицы в пасть Мышеуса. После этого она начала массировать ему живот, нажимая с такой силой, с какой слепой котенок пытается выжать молоко из матери. Рядом Листвичка молча проделывала то же самое с Вишнелапкой.
Пеплогривка покосилась на нее через плечо.
- Нажимай сильнее и чуть выше, - приказала она.
Как ни странно, бывшая целительница послушно кивнула. Правда, она слегка округлила глаза, однако не задала Пеплогривке ни единого вопроса и не возмутилась тем, что воительница указывает ей, как вызвать рвоту у больного кота.
«Что тут происходит? - подумал про себя Львиносвет. - Неужели Пеплогривка втайне от всех нас обучалась целительству? Но зачем? И зачем было держать это в секрете?»
Вскоре обоих котов стало рвать отвратительно пахнущей слизью.
- Очень хорошо, - шептала Пеплогривка над надрывно кашлявшим Мышеусом, поглаживая его по плечу. - Скоро тебе полегчает.
В хвосте от них Листвичка точно так же утешала измученную и несчастную Вишнелапку.
- Ты уверена, что она поправится? - спросила Маковка, склоняясь над своей малышкой.
- С ней все будет хорошо, - твердо заверила Листвичка.
- Слава Звездному племени! - воскликнула Ромашка.
Все собравшиеся с облегчением перевели дух и начали расходиться. Но Львиносвет остался стоять на месте, не сводя глаз с Пеплогривки. Он не узнавал ее. Цвет ее шерсти и фигура остались прежними, но глаза, отрешенно глядевшие в пустоту, не были глазами кошки, которую он знал и любил.
Оставив Вишнелапку с матерью, Листвичка подошла осмотреть Мышеуса.
- Ты обучала Пеплогривку? - шепотом спросил ее Львиносвет.
- О, нет! - ответила Листвичка, как-то странно поглядев на него.
- Но тогда откуда же она все это знает? - воскликнул Львиносвет, повысив голос. - Ничего не понимаю!
- Да какая разница! - отмахнулась Орешница. - Главное, она спасла жизнь Мышеусу!
Пеплогривка посмотрела на Листвичку, ее глаза были полны печали.
- Значит, ты все знаешь? - прошептала бывшая целительница.
