Глава 13
— Как ты посмел проявить ко мне такое неуважение?! — Блейз с трудом сдерживала гнев. — Ты должен был сказать мне о своей дочери до того, как мы поженились.
— Я не проявил к тебе неуважения, — заявил Росс. — Если бы ты узнала о Кайре, это ничего не изменило бы.
Ее муж говорил слишком уверенно, и это лишь распалило ее гнев, но Блейз вспомнила наставление мачехи, что горячему гневу следует дать остыть.
Повернувшись к Россу спиной, она отошла и досчитала до двадцати, а потом добавила еще десять.
— Ты понятия не имел, как я отреагирую, — сказала Блейз. — Ты рисковал чувствами дочери, преподнося меня в качестве сюрприза.
— Я знал, что ты с этим справишься.
Неужели муж думал, что комплиментом можно ее успокоить? Плохо он ее знает.
— Ты был обязан сказать о ее существовании.
— У меня не было подходящего момента.
Росе засунул руки в карманы брюк.
— Люди создают моменты, а не находят их. А кроме того, как ты мог оставить здесь дочь и, словно холостяк, танцевать в Ньюмаркете и в Лондоне?
— Я и был холостяком. — Отвернувшись, Росс проворчал: — Меня должны были предупредить, что я женюсь на мегере.
— Как, по-твоему, я себя чувствую, узнав, что вышла замуж за болвана?
Блейз сверлила его пронизывающим взглядом.
— Подожди минуту, жена.
— Это ты подожди минуту, муж! — Подчеркивая каждое слово, Блейз тыкала его пальцем в грудь. — Кайра незаконнорожденная?
— Нет.
Ответ на секунду лишил ее дара речи.
— Ее мать умерла?
— Я похож на двоеженца? Сядь, — Росс жестом указал на небольшой диван, стоявший у камина, — и давай поговорим. Прошу тебя!
Пройдя через комнату, Блейз села на диван, и Росс, последовав за ней, опустился рядом.
— Кайра живет здесь с апреля по сентябрь, потому что я занят, переезжая с чистопородными лошадями, — заговорил Росс. — А моя мачеха во время сезона постоянно живет в Ньюмаркете.
— Какое отношение к этому имеет Селеста?
Блейз в упор посмотрела на Росса.
— Селеста плохо относится к Кайре, — ответил Росс. — Дженет, мать Кайры, была горничной в штате отца. Когда она забеременела, я женился на ней, и Селеста считает, что в моей дочери течет кровь простолюдинки.
Если прежде Блейз не нравилась эта женщина, то теперь она ее возненавидела. Никто не вправе плохо относиться к беззащитным детям и животным.
— Но в жилах этой женщины нет аристократической крови, — заметила Блейз. — Как умерла твоя жена?
— Дженет заболела и умерла через несколько недель после рождения Кайры.
— Сочувствую твоей потере.
— Моя дочь потеряла больше, чем я.
— Где и когда умерла Дженет?
— Зачем тебе это знать?
— Просто из любопытства.
— Дженет умерла в Килчурн-Хаусе, — сказал Росс. — Кайры день рождения в сентябре, а Дженет умерла в октябре.
Блейз долго молчала. Она не могла понять, почему родители не сочли нужным сообщить ей о его предыдущем браке и ребенке. Если только…
— Моим родителям известно, что ты вдовец и у тебя есть ребенок? — спросила Блейз.
— Сомневаюсь, — пожал плечами Росс. — Мало кто знает, что я был женат.
— Почему?
Блейз удивленно вскинула бровь, не в силах скрыть подозрение в голосе.
— Дженет не хотела появляться в обществе. Она чувствовала себя не на месте и предпочла остаться в Шотландии. Моя мачеха непременно стала бы ее унижать.
— Я вздремну часок-другой.
Блейз чувствовала себя усталой и хотела побыть одна, чтобы обдумать то, что узнала.
— Позови меня, если тебе что-нибудь понадобится.
Росс поднялся и вышел из спальни.
Подтащив через комнату кресло к окну, Блейз села и, глядя на озеро, задумалась.
Она никогда не хотела выходить замуж, а теперь оказалась замужем за человеком, который ее не любит. Росс женился на ней по той же причине, по которой женился на Дженет, — из-за беременности.
Но что случилось, то случилось. Жалобы и упреки не помогут исправить то, что есть.
Росс был обязан предупредить ее о своей дочери, но не удосужился. И с этим придется смириться.
Что ж, не все так плохо. Блейз получила надежную, обеспеченную семью. Она могла создать семью из своего ребенка и Кайры. Девочка изголодалась по материнской любви, и Блейз могла это понять, поскольку сама отчаянно тосковала в детстве по отцовской любви.
Хотя отец поддерживал их материально, ей и сестрам не хватало его внимания. Очень жаль, что он дождался, когда они повзрослели, и только тогда публично признал их и перевез в свое имение.
Блейз подозревала, что ее мачеха имеет к этому какое-то отношение. Ее мачеха могла быть стервой, но у герцогини было доброе сердце и не было собственных детей, которых можно было бы одаривать любовью.
Пегги умерла, но Юнона беременна и произведет на свет чемпиона — возможно, не такого уникального, как Пег, но все же чемпиона.
Деньги за три победы Пегги вместе с прибылью от компании «Семь голубок» обеспечат Блейз достаточную сумму, чтобы построить приют для животных. Собаки и кошки могут жить где угодно, но лошадям нужна земля. Имение Лох-Эйв вполне годится для отработавших свое чистокровных лошадей.
Так что у Блейз было больше приятного, чем у многих других. Ее муж мог оставаться верным своей любви, она в ней не нуждалась.
Ее единственной проблемой оставалась Селеста Макартур, злобная бессердечная ведьма. Эта женщина и обстоятельства ее жизни не давали Блейз покой. Селеста была замужем три раза, похоронила двух мужей, и с каждым союзом ее богатство возрастало. С матерью Росса произошел несчастный случай со смертельным исходом, а его жена заболела и умерла в октябре, когда герцогиня Килчурн находилась в имении.
В семействе Макартуров попахивало какой-то гнилью. Только ли у нее одной нос чует зло? Жаль, что нельзя посоветоваться с Рейвен.
Через несколько часов Блейз покинула спальню и спустилась в холл. Идя по главному коридору она без труда нашла столовую.
Столовая отличалась роскошью. Дубовый пол был покрыт персидскими коврами, красные стены украшены портретами и живописными картинами, за дубовым столом, над которым висела хрустальная с золотом люстра, могли разместиться двадцать человек.
Когда Блейз вошла в комнату, Росс, сидевший во главе стола, встал, подошел к ней и проводил ее к стулу справа от своего места. Два лакея в сопровождении Айны внесли в столовую накрытые крышками большие блюда и поставили их на сервировочный стол, а Донал разлил вино по хрустальным бокалам.
— Моя жена не пьет спиртного, — сказал ему Росс.
Блейз обратила внимание на висевший над камином парадный портрет женщины с черными как смоль волосами, темными глазами, пухлыми губами, кремовой кожей и тронутыми румянцем щеками. Художнику удалось передать озорной блеск в темных глазах и загадочную улыбку женщины, скрывавшую причастность к какой-то забавной тайне.
