Гордон взял в руки полотенце и вдруг обернулся в сторону постели, словно почувствовав на себе ее взгляд.
Роберта тут же зажмурила глаза и, стараясь дышать ровно, будто во сне, услышала, как он подошел к креслам возле камина. Сердце ее бешено колотилось, словно наблюдать за утренним туалетом мужа было страшным грехом, но это уже не могло остановить ее.
Приоткрыв сначала один глаз, потом другой, она продолжала свои наблюдения. Повесив приготовленную одежду на одно из кресел, Гордон неожиданно сбросил свою «набедренную повязку» и потянулся за бельем. У Роберты перехватило дыхание при виде его крепких округлых ягодиц, прекрасно дополняющих впечатление от спины и бедер. Да, все тело было совершенным и неотразимо красивым.
Но в следующий момент Гордон лишил ее этого бесплатного представления, надев длинную холщовую рубашку, которая скрыла самые интересные детали и подробности, и Роберта едва не застонала от разочарования. Потом он надел свои плотные облегающие штаны, затянул их широким поясом и, накинув на плечи короткую кожаную куртку, обул черные кожаные башмаки.
Когда он повернулся, чтобы выйти из комнаты, Роберта быстро вновь закрыла глаза.
— Пошли, Смучес, — тихо позвал он, и щенок тут же спрыгнул с постели.
На несколько долгих мгновений в комнате воцарилась тишина. Роберта чуть приоткрыла глаза и посмотрела в сторону двери, через которую должен был выйти ее муж.
— Еще рано, — сказал Гордон, с лукавой улыбкой наблюдая за ней с порога. — Хочешь, я разбужу Гэбби и пришлю ее к тебе?
— Нет, — пробормотала она, зардевшись от смущения.
Гордон засмеялся и подмигнул ей.
— Надеюсь, тебе понравилось, — сказал он и тут же вместе со щенком исчез в коридоре.
Боже правый, так он знал, что она за ним наблюдает! И нарочно расхаживал по комнате голый. Как унизительно быть застигнутой в таком положении, после того как сама же заявила, что не желает иметь с ним дело.
Роберта натянула на голову одеяло. Еще лучше было бы от ужасного стыда с головой зарыться в матрас.
Когда поздним утром Роберта вышла в сад, чтобы глубоко вдохнуть живительный горный воздух, он неожиданно показался теплее, чем вчера. Куда бы она ни взглянула, везде было заметно, что зима уходит, и душа ее радостно встрепенулась. Весна приближалась, и воробьи на ветках чирикали по-весеннему звонко, возвещая дни, когда начнет пригревать солнце.
Опустив щенка на землю, она зашагала по каменной дорожке к скамье. Долго ждать Дункана и Гэвина ей не пришлось. Заметив ее с противоположной стороны сада, где они в то утро играли, ребята опрометью бросились к ней.
— Ну, вы готовы обучать Смучеса? — спросила Роберта, поудобнее устраиваясь на скамье.
— Да, — в один голос ответили мальчики. Но в этот момент дверь в сад неожиданно распахнулась и появился Гордон Он с улыбкой оглядел всех троих и приблизился к ним. На правом плече у него висела сумка для гольфа, из которой торчала метелка, в левой он нес какую-то миску.
Видя его, Роберта не могла отделаться от воспоминания о том, как он, обнаженный, расхаживал по спальне, и щеки ее снова начали пламенеть. Он ведь тоже помнил, как она подглядывала за ним; недаром, уходя, подмигнул.
— Я пришел помочь мальчикам, — сказал Гордон, прислонив сумку к скамье рядом с ней. — Они ведь не могут обучать Смучеса, если не предложат ему что-то вкусненькое.
В миске, которую он принес, лежали мелко порезанные кусочки мяса.
— Я буду давать, — тут же сказал Дункан.
— Нет, я, — запротестовал Гэвин.
— Оба будете, по очереди, — сказал им отец.
Он сел рядом с Робертой на скамью так близко, что его бедро касалось ее юбки. В ее воображении опять предстали его мускулистая спина и плечи, а потом и крепкие округлые ягодицы. При этом чувственном воспоминании о недавней наготе мужа ее бросило в жар. Оставалось только надеяться, что на этот раз он не догадается, о чем она думает.
— О чем ты думаешь, ангел? — тем временем спросил ее Гордон.
Роберта подняла на него глаза и покраснела, не зная, что ответить.
— По-моему, это вполне разумно, — наугад ответила она. По правде говоря, она даже не уловила, о чем он разговаривал с мальчиками.
— Ты старший, — сказал Гордон Дункану. — Ты и начинай.
Семилетний Дункан, изображая опытного дрессировщика, взял миску с мясом и поднес ее к носу щенка. Смучес тут же начал жадно принюхиваться.
— Сидеть, — приказал ему мальчик и, насильно усадив, дал попробовать кусочек мяса.
Смучес быстро усвоил урок. Через пару минут он уже не бросался к вожделенной миске, а ждал, когда за усердие будет награда. Радуясь их успехам, Роберта схватила в объятия всех троих: и мальчиков, и собаку.
— Отлично, — похвалил Гордон старшего сына. — Теперь твоя очередь, Гэвин. Пусть он усвоит команду «место».
Шестилетний малыш взял из рук брата миску и, подражая отцу, лихо с улыбкой подмигнул Роберте.
Но, увы, усвоить команду «место» для щенка оказалось труднее.
— Сидеть, — приказал Гэвин щенку. И тут же: — Место. Но стоило ему отойти на три шага и положить кусочки мяса на землю, как Смучес бросился к мясу и тут же проглотил его.
— Место! — пригрозил Гэвин пальцем щенку. — Не двигайся!
На этот раз он стал поворачиваться к песику спиной, а пятясь от него, заставил своим взглядом не двигаться, но как только наклонился и положил мясо, Смучес тут же кинулся и сожрал все.
Гордон и Роберта с улыбкой переглянулись.
— Только не смейся, — прошептала она одними губами. — Ты обидишь его.
— Место! — закричал Гэвин, раздраженный непослушанием собаки. — А ну, иди на место! — Он взмахнул рукой, миска выскользнула у него, и кусочки мяса разлетелись в разные стороны. Не успел он и глазом моргнуть, как Смучес проглотил их все до единого.
— Черт побери! — воскликнул Дункан, в точности подражая отцу. — Что ты наделал, братец?
— Он не нарочно, не ругай его, — едва удерживаясь от смеха, начала защищать малыша Роберта.
— Принеси еще мяса, — попросил Гэвин отца.
— Бидди убьет меня, если я стащу у нее сегодня еще одну миску с мясом, — отказался Гордон, стараясь говорить серьезно. — Кроме того, вам пора обучаться гольфу. Вы ведь хотите в один прекрасный день сыграть партию с королем?
— Да, — хором согласились Дункан и Гэвин.
Взяв сумку, Гордон сначала достал оттуда метлу и принялся подметать вымощенную камнем дорожку от остатков зимнего мусора, листьев, веток и мелких камешков. Потом снова взялся за сумку и вытащил оттуда золоченый кубок. Прихватив клюшку и мяч для гольфа, он отошел на несколько ярдов и положил мяч в кубок.
— Сначала вы должны научиться отправлять его в кубок точным ударом, — принялся наставлять он сыновей. — А потом освоите искусство промахиваться всякий раз, как пожелаете. В интересах всего нашего клана важно, чтобы вы умели проигрывать сыновьям короля. Но незаметно.
