— У Якова нет сыновей, — вмешалась Роберта. — Он даже не женат еще.
— Когда-нибудь они у него будут, — возразил Гордон. — И надо, чтобы Дункан и Гэвин были подготовлены.
— Я хочу отправиться в набег на другие кланы, — заявил Дункан отцу.
— А я хочу танцевать с дамами, — сказал Гэвин Роберте.
— Я научу тебя, как это делается, — вставая со скамьи, сказала она. — Давай-ка начнем с паваны.
Роберта присела в реверансе перед шестилетним малышом, и тот склонился в ответ перед ней в три погибели.
— Прижми локоть к телу, — начала объяснять Роберта, одновременно показывая, как это делается. — Держи руки ладонями ко мне. Теперь качнись своей правой стороной ко мне и коснись своей ладонью моей. Вот так. — А когда он сделал это, продолжала: — Теперь то же самое левой рукой.
Показав ему несколько па, Роберта закончила танец и опять присела перед ним в поклоне. Поняв ее указание, мальчик тоже низко поклонился ей и улыбнулся, довольный.
У Гэвина такая же неотразимая улыбка, как у его отца, пришло ей на ум. Этому парню суждено разбить десятки женских сердец.
— Пусть Роберта поиграет с нами в гольф, — сказал отцу Дункан.
— Я не умею… — начала она.
Но Гэвин умоляюще коснулся ее руки и сказал:
— Сделайте это для меня.
Роберта согласно улыбнулась малышу и кивнула:
— Я даже не помню точно, как надо держать клюшку, — пробормотала она.
— Я тебе помогу, — с готовностью двинулся к ней Гордон.
Положив мяч на дорожку, он подал ей клюшку и встал позади нее. Как и в тот день, когда они играли в дядином саду, он стоял так близко, что их разделяла только одежда.
— А теперь приготовься, ангел, — прошептал он ей на ухо.
Его теплое дыхание коснулось ее щеки, и восхитительный холодок возбуждения пробежал по спине. Неожиданно муж принялся ласкать губами ее шею.
— Скоро у нас будет маленькая сестренка, — заявил вдруг наблюдавший за ними Дункан.
Гордон весело хмыкнул, а Роберта взглянула через плечо и застенчиво улыбнулась ему.
— Мальчики! Идите сюда! Вас дедушка зовет, — крикнула Гэбби, появляясь в дверях. — Пора за уроки.
— Идем, — откликнулся Дункан и бросился к двери.
— Встретимся за ужином, — сказал Гэвин Роберте и побежал вслед за братом.
— Мне кажется, Гэвин в тебя влюбился, — сказал Гордон, убирая принадлежности для гольфа в сумку.
— У тебя просто замечательные ребята, — ответила Роберта.
Гордон поднес ее руку к губам и заглянул ей в глаза.
— Знаешь, я очень благодарен тебе за то, что ты не переносишь обиду на моих сыновей.
— Этих мальчиков нельзя не любить, — ответила она.
— А меня?.. — Не дожидаясь ее ответа, Гордон подхватил на руки Смучеса, и они вместе направились к двери.
— Признайся все же, что я стал более внимательным к твоим чувствам, — сказал Гордон через десяток шагов. — Мы пробыли в саду больше часа, а я даже не упомянул о том, что ты подглядывала за мной сегодня утром, и все для того, чтобы не смущать тебя.
Роберта дернула плечом и бросила на него недовольный взгляд. Яркий румянец залил ее щеки.
— О, и сам не заметил, как сболтнул об этом, — сказал Гордон с лукавой улыбкой. — Ну, если ты не рассердилась, я позволю тебе подглядывать за мной и завтра утром.
— Ты неисправим, — простонала она.
— Я знаю, — охотно согласился он. — И благодарю тебя за комплимент.
Прошла неделя, потом другая…
Вокруг замка Инверэри появлялось все больше примет весны. В герцогском саду сквозь еще мерзлую землю пробился первый отважный крокус. Появились ласточки и малиновки, вернувшиеся в родные места, чтобы выбрать место для гнезда, еще веселее и голосистей зачирикали воробьи.
В один из теплых солнечных дней, торопясь поскорее увидеться с Дунканом и Гэвином, Роберта вышла из дому и оглядела пустынный сад. Предыдущий день мальчики проводили с матерью, и Роберта соскучилась по ним.
— Ребята, я знаю, что вы здесь, — позвала она, опуская Смучеса, чтобы он побегал на свободе. — Вы что, прячетесь от меня?
Из-за живой изгороди появился Гэвин. С радостной улыбкой он бросился к ней.
— Стой! — закричал вдруг Дункан, появившись из-за той же изгороди.
И Гэвин замер по команде брата. Он переводил растерянный взгляд с Роберты на Дункана, потом снова на нее, точно разрываясь между ними.
— Пойдем отсюда, — сказал Дункан, хватая младшего за руку. — Пойдем, или тебе будет плохо.
В замешательстве Роберта посмотрела на мальчугана. Что же произошло, что расстроило его? Может, мальчики всегда вели себя так странно после посещения матери? Или это просто новая игра, в которую они играют с ней?
Решив, что лучше всего сохранять невозмутимость, чтобы успокоить их, она села на каменную скамью и полной грудью вдохнула свежий воздух.
Смучес кинулся было поздороваться с ребятами, но Дункан сердито отпихнул щенка. Потом бросил на Роберту какой-то странный тревожный взгляд.
Заметив выражение страха в его глазах, она все же не хотела поверить в то, что увидела.
— Гэвин, иди сюда, — ласково позвала она малыша. — Посиди со мной.
Тот улыбнулся в ответ и собрался было подойти к ней, но старший брат удержал его.
— Мама велела не подходить близко к ведьме, — громким шепотом сказал он.
Услышав эти слова, Роберта почувствовала, как сердце ее остановилось и дневной свет померк в ее глазах.
— Это неправда. Я не ведьма, — срывающимся голосом пробормотала она. — Гэвин, пожалуйста, иди сюда.
— Убирайся, ведьма! — крикнул Дункан и тут же перекрестился.
— Убирайся, ведьма, — повторил за братом и Гэвин.
«Ведьма… Чудовище озера Лох-Эйв». Эти преследующие ее с детства проклятия вновь звучали в ее ушах, и сердце у нее упало.
Роберта закрыла лицо руками, и слезы ручьем потекли по щекам. Глупые, ведь я же люблю вас, хотелось ей крикнуть этим мальчишкам. Родимое пятно на руке еще не доказывает то, что я ведьма. Зло живет в сердце, а не на руке.
Пройдет время, но рано или поздно все в Инверэри начнут креститься, встречаясь с ней. Так уж на роду ей написано, и с этим ничего не поделаешь.
Роберта подняла голову и посмотрела в сторону ребят. Оба мальчика тут же перекрестились, и жгучие слезы вновь полились у нее из глаз. Взяв Смучеса на руки, она бросила на ребят последний, полный сожаления взгляд и, медленно волоча ноги, словно все грехи мира давили ей на плечи, зашагала через сад к двери. Но прежде чем войти в дом, она услышала их голоса.
— Роб плачет, — сказал Гэвин. — Мы обидели ее.
— Ведьму не обидишь, — отрезал Дункан.
— Тогда почему же она плачет?
— Не знаю. Заткнись!
Взбежав по винтовой лестнице к себе на третий этаж, Роберта опустила Смучеса на пол и бросилась в кресло перед камином. Мысленно она вновь увидела мальчиков, крестящихся при виде нее, и застонала от горя и отчаянья.
