усталости. Поэтому хорошо бы им с Каем обоим замолчать и поспать до вечера.
* * *
Диана аккуратно сменила повязку на животе Кая, стараясь промывать рану и наносить мазь как можно аккуратнее. Пальцы на секунду задержались на его животе, но она тут же отдернула их, испугавшись своего поступка.
– Тебе нужно беречь себя, Кай. Старайся меньше напрягаться, иначе опять пойдет кровь. – Диана снова не смотрела на него, скованная неловкостью. – Я не успела поблагодарить тебя за спасение… Ты дрался один против пяти, спас мне жизнь, получил рану. Я не знаю, как выразить словами то, что чувствую.
– Диана, ничего и не нужно говорить. Я сделал то, что должен был, и не жалею об этой царапине. Думаю только о том, кто мог это подстроить и как защитить виллу. У нас в охране всего тридцать человек – ничтожно мало для таких владений. А мне все еще кажется, что тот, кто замыслил недоброе против тебя, сейчас на вилле. Возможно, прикидывается другом твоей семьи.
– Кай, мне страшно даже думать о том, что друг может оказаться предателем, – затравленно прошептала Диана. – Я молю Аполлона защитить нас.
Кай едва не дернулся от ее слов про солнечного божка, словно получил удар под дых. Как она могла даже заикаться об Аполлоне сейчас, когда высокомерный бог только смотрел со стороны на беды, обрушившиеся на ее семью, и ничем не помогал? Диана так в него верила, но тогда в саду ее спас не бездушный далекий идол, а смертный. И этот же смертный будет биться за нее, а не пантеон римских выскочек с небес.
Как она могла так слепо почитать Аполлона, которому было плевать на нее?
– Лучше моли стражу не опускать мечи в момент опасности, – не сдержав гнева, сказал Кай. – От них больше толку, чем от богов.
– Кай! Я же просила не говорить так о моих богах. Наши жизни в их руках.
– Диана, очнись! Твоя жизнь была в моих руках, пока я дрался у фонтана. Не помню, чтобы там был Аполлон.
– Да, ты спас меня, но Аполлон нас направляет и указывает путь, и…
– Так сильно его любишь? Или так сильно боишься?
Кай уставился на нее, прожигая своими серыми глазами. Он не знал, что пытается доказать: что Диана куда дороже ему, чем Аполлону, или что не стоит перекладывать ответственность за свои проигрыши и победы на богов?
– Я люблю Аполлона и предана ему.
Каю показалось, что Диана вытащила из груди его сердце и раздавила своими тонкими пальцами. Но даже сейчас он продолжал смотреть на нее, не в силах отвести взгляд и сдвинуться с места.
– Хорошо, если так, – наконец холодно произнес он. – Хуже, если ты просто боишься взять судьбу в свои руки и признаться, что Аполлон не властен над тобой.
– Ты не понимаешь, – сдавленно прошептала Диана, чувствуя, что обидела Кая.
– Не понимаю, – согласился Кай.
В дверь так резко постучали, что Диана испуганно дернулась.
– Войдите, – крикнула она.
Теокл вихрем влетел в покои, приказав страже остаться снаружи.
– Госпожа, я только из города. Мне передали, что Алис и пятеро стражников с госпожой Талией уехали в дом Аврелиев. Госпожа, это ошибка. Возможно, Аврелий нанял убийц, напавших на вас в саду. Госпожа Талия в опасности.
– Боги! Теокл, быстро объяснись.
– Когда мы осматривали тела убитых Марком Галлом, их одежда и срезанные метки рабов навели на мысли, что это наемники из порта. В кармане одного я нашел серебряную монету. Не нашей империи. Значит, это не просто наемники, а пираты. Утром я отправился в порт, желая прояснить ситуацию: ведь все корабли, что заходят в гавань, контролирует Цезарий. Мой шпион сказал, что Цезарий не ведет дела с пиратами, но за плату закрывает глаза на их сотрудничество с главой дома Аврелиев.
– Что? – Диана округлила глаза в ужасе. – Что это значит?
– Это значит, – мрачно сказал Кай, – что Цезарии имеют деньги и с Аврелия, и с пиратов за посредничество.
– Да, – кивнул Теокл. – Так делал старший Цезарий. Маркус же вообще за ними не следит, просто повысил процент за сделки в порту. Более того, я показал пару голов убитых, и мне намекнули, что этих людей не так давно видели в гавани. А еще видели, как старый Аврелий гулял в порту и переговаривался о чем-то с рыбаками. Только это были не рыбаки, а пираты.
– Что-то здесь нечисто, – сказал Кай. – Не верится, что за всеми заговорами стоит семья Аврелиев. Что-то не складывается.
– Согласна, – задумчиво сказала Диана. – Ответ нам даст только сам Аврелий. Теокл, возьми людей и запрягай лошадей. Поедем туда.
– Госпожа! – Теокл совершенно не понимал, что она собирается делать. – Госпожа Талия туда уехала, и от нее нет вестей. Если Аврелии кормят пиратов, очень опасно ехать к ним малым отрядом. Что вы собираетесь делать?
– Спокойно поговорить, – твердо сказала Диана. – Напомню этой семейке, что магистрат уже получил наши письма, что мой отец и его ближайший друг Цезарий приближены к сенату и самому императору. И если поганый Аврелий что-то успел сделать Талии, то никакие пираты его не спасут.
Теокл кивнул и побежал готовить стражу для поездки.
* * *
Дом Аврелиев располагался вдали от порта Мизен, ближе к Неаполю. Путь к их вилле был довольно долгим и пролегал через холмы. Сколотив состояние на продаже вина, которое по праву считалось лучшим в округе, Аврелий стремительно скупал земли под высадку винограда.
– Вот уж не думал, что слухи про старика Аврелия правдивы и он водит дружбу с отребьем навроде пиратов, – пробормотал Теокл, окидывая взглядом бесконечные виноградники. – Неужели про поджоги конкурентов тоже не врут?
От слов Теокла и мрачного взгляда Кая сердце Дианы забилось стремительнее. Она продумывала свою речь, каждую фразу и каждый жест. Старший Аврелий был хитрым и изворотливым. Скользким. В голове не укладывалось, что Эни ездила к ним на виллу.
Когда они прибыли, их уже ждали. Диана с горечью отметила, что дозорные этого дома работают лучше, чем стража на вилле главного строителя акведуков.
Она старалась держаться гордо и статно, шагая к дверям дома в окружении стражи. Но главное, с ней рядом шел Кай, и его присутствие вселяло уверенность. Рядом с ним ей ничего не грозит – так Диана себя успокаивала. И она получит ответы на все вопросы.
Навстречу к ним вышел отец семейства – Линей Аврелий. Совсем один. Его стража вальяжно стояла чуть поодаль, а его детей не было видно.
– Линей, я здесь от имени своего отца Тиберия. Мне
