— Не теперь, когда ты убежала от него, прихватив с собой товар.
Она вздохнула.
— Я могу сказать ему, что вынуждена была бежать, что за мной гнался императорский палач, — тихо произнесла она. И это была чистая правда, хотя она немного и изменила последовательность событий. — Но он все равно будет относиться ко мне с подозрением и не подпустит меня к себе достаточно близко. Ты же, как новый покупатель, сможешь подобраться к нему, а потом — рра-з и все. — Она жестом показала, как перерезает ему горло. — Ты убьешь его своими ножами.
Чжи-Ган покачал головой.
— Ты так легко говоришь об этом.
— Поверь, это не так уж трудно сделать. Сэмюель любит отмечать заключение новых сделок. У нас будет возможность убить его и убежать. Я знаю, о чем говорю.
Чжи-Ган скрестил руки на груди и сел на кровать, продолжая пристально смотреть на нее.
— Зачем так рисковать?
— Это твоя святая обязанность! — закричала Анна, теряя терпение.
— Не моя, а твоя. Почему бы тебе просто не сесть на корабль и не уплыть в Англию и забыть об этой жизни навсегда? По-моему, именно таким был твой первоначальный план.
Закусив губу, она кивнула. Да, она хотела этого. Или думала, что хотела. Анна не знала, когда конкретно изменились ее намерения и она, вместо того чтобы совершить побег, стала мечтать о мести.
— Именно он дал мне попробовать опиум в первый раз.
Чжи-Ган удивленно вскинул брови.
— Зачем ему было приучать к опиуму курьера? Это довольно рискованно.
Анна горько усмехнулась.
— Зависимость возникает примерно через год. Он выбирал для этого самые подходящие моменты и делал так, чтобы мне отчаянно хотелось попробовать опиум еще раз, — сказала она и подумала: «Какая же я была глупая и наивная!» — Он пытался таким образом приручить меня. Ему нужна была красивая молодая девушка, которая доставляла бы опиум вглубь страны и при этом работала бы в миссии, что давало ей возможность подольститься к губернатору.
— И этой девушкой была ты…
Внезапно Анна почувствовала невыразимое отвращение к самой себе.
— Да, Сэмюель получил то, что хотел. Я верой и правдой работала на него почти десять лет.
— Но сейчас ты хочешь его убить.
Она кивнула.
— Убив его, ты не исцелишь себя. Твоя зависимость от опиума не исчезнет. Тебе все еще будет хотеться…
— Я знаю, кто я такая! — раздраженно закричала Анна. Быстро подбежав к Чжи-Гану, она посмотрела ему прямо в глаза. — Мне кажется, что это ты все забыл. Ты — императорский палач или нет?
Чжи-Ган молчал, продолжая пристально смотреть на нее, и так же, как она, не скрывал своей злости. Потом он так тяжело вздохнул, что у нее защемило сердце.
— Я был в тот день в Запретном городе.
— Что? — спросила она. Ее не столько удивила печаль в его голосе, сколько то, что он сменил тему разговора.
— В тот самый день, когда императрица арестовала императора Гуансюй, мне нужно было увидеться с ним сразу после утренней церемонии. Я хотел попросить его дать мне больше людей и оружия… — Чжи-Ган нервно взмахнул рукой, — больше полномочий. Ты правильно сказала, я всего лишь обычный человек. Сейчас я обрубаю только щупальца этого спрута и не могу добраться до его сердца, — сказал он и бессильно опустил руки на колени. — Однако уже слишком поздно. Мы с Цзин-Ли пытались, но…
— Императрица все взяла под свой контроль, — вставила Анна. — Но она благосклонно относится к тому, чем ты занимаешься. Она ненавидит белых людей больше, чем кто-либо другой. Она наверняка окажет тебе помощь.
Он покачал головой.
— Сейчас все ее внимание направлено на то, что происходит в Пекине. В первую очередь она занимается политическими вопросами, пытаясь отвести от себя угрозу со стороны иностранных государств. Она не может дать мне людей. У нее их просто нет.
Задумавшись, Анна медленно села на кровать.
— Значит, твоего друга императора посадили под арест, а его мать занята укреплением власти. И что же тебе теперь делать? Заниматься своей обычной работой?
Чжи-Ган кивнул, и она, глядя на него, поняла, как тяжело ему сознавать собственное бессилие. Ему отчаянно хотелось что-нибудь сделать или просто махнуть на все рукой. Анна прекрасно понимала его чувства. Именно поэтому она и стремилась уехать из Китая. Все хорошее, что она делала в миссии, никак не могло компенсировать тот вред, который был нанесен ею жителям этой страны. Лучше уехать, ведь она почти ничем не могла помочь несчастной родине Чжи-Гана.
— Нам с Цзин-Ли пришлось покинуть Пекин. Мы не можем туда вернуться, пока политическая ситуация не стабилизируется.
— И поэтому палач решил заняться другим делом — найти девочку, которая потерялась почти двадцать лет тому назад.
Он кивнул.
— Да, мою сестру.
Анна похолодела от ужаса. Эта девочка — его сестра?
— Ее продали…
— Ее продали много лет назад, чтобы заплатить за мое образование.
Неудивительно, что он так люто ненавидит тех, кто обменивает опиум на живой товар.
— Мы с Цзин-Ли найдем ее, а потом втроем уедем из Китая.
— Значит, ты больше не хочешь быть палачом? — спросила она.
— Я больше не хочу убивать.
Анна покачала головой. Теперь она поняла, что происходит с ним на самом деле.
— Нет, это совсем не то. Ты просто думаешь, что от всего этого мало проку. Ты уничтожаешь курьеров и покупателей, вместо того чтобы уничтожать тех, кто возглавляет всю эту сеть. Таких людей, как Сэмюель. Людей, которые организовали эту мерзкую торговлю. — В порыве волнения Анна схватила Чжи-Гана за руки, пытаясь заставить его прислушаться к ее словам. — Закончи начатое тобой дело! Убей этого монстра! Убей Сэмюеля, а потом мы вместе убежим. Мы сядем на корабль и навсегда уедем отсюда. Мы с тобой, твоя сестра и Цзин-Ли.
Она уже представила, как они плывут на корабле, хотя и понимала, что сначала ей нужно закончить свои дела с Сэмюелем. Ей нужно освободиться от него, иначе ей всю жизнь придется убегать и прятаться. А Чжи-Ган всегда будет мучиться мыслью о том, что его миссия императорского палача не принесла никаких результатов. Она стала перед ним на колени и поцеловала его руки.
— Ты должен продолжать свое дело, в противном случае ты станешь таким, как я, — потерянным и одиноким человеком, чьи страдания может облегчить только опиумный дурман.
Чжи-Ган долго молчал, нежно поглаживая большим пальцем руки ее щеку. Потом он наклонился вперед и прошептал ей на ухо:
— Я сделаю это, Анна. Я поеду вместе с тобой и встречусь с этим белым мерзавцем, который использует тебя в своих грязных делишках. Я притворюсь его новым покупателем, а потом вырву его сердце. У меня хватит на это сил.
