– У меня к тебе одна небольшая просьба, отец, в обмен на преданность.
Дафна окаменела, охваченная страшным предчувствием.
– И что же это? – Лорд Чарлтон слабо похлопал сына по коленке.
– Портрет.
– А? – Старик прищурился, словно не разобрав.
– Портрет! – рявкнул Хэллоуз.
Лорд Чарлтон испуганно вздрогнул.
– З-з-зачем?
Хэллоуз схватил отца за плечи и яростно встряхнул.
– Ты мне должен.
– Что здесь происходит? – Сестра миссис Парфит стояла в дверях, с ужасом глядя на распростертого на полу графа и непозволительно грубое обращение с больным, не говоря уже о крови, луже и осколках.
– Скорее позовите на помощь! – взмолилась Дафна. – Он убьет отца!
– Сейчас приведу лакеев. – Сиделка скрылась.
Хэллоуз обернулся. Под носом и вокруг рта запеклась кровь; мерзкий вид вызывал тошноту.
– Ты боишься не за моего отца. За себя боишься, шлюха.
– Роуленд, прекрати, – срывающимся голосом взмолился лорд Чарлтон.
– Прекращу, только сначала скажи, где картина. «Английская красавица».
На краткий миг глаза барона прояснились.
– Нет.
Хэллоуз угрожающе склонился.
– Говори немедленно.
Лорд Чарлтон зажмурился, должно быть, надеялся прогнать страшный сон.
Однако Хэллоуз снова безжалостно встряхнул его.
– Смотри на меня!
Отец не послушался, и тогда на худую шею легла мясистая рука.
– Что ж, теперь точно скажешь.
– Прекратите! Вы его удушите! – Дафна не выдержала мучительного зрелища.
Хэллоуз словно не слышал призыва.
– Где портрет английской красавицы, отец?
Барон захрипел.
– Он и так очень слаб, а вы его терзаете!
– Пусть скажет.
Руки старика судорожно дернулись, а лицо зловеще посинело.
Хэллоуз отстранился и разжал тиски. Больной закашлялся, пытаясь наполнить воздухом изможденные легкие.
– Ну что, готов?
По впалой щеке скатилась слеза. Барон кивнул и поднял палец.
– Быстро.
– В… конюшне.
– Точнее. Где именно в конюшне?
– На чердаке. Под сеном.
– Сумасшедший дурень. Не сможешь узнать английскую красавицу, даже если она явится к тебе в спальню. – Хэллоуз вскочил, злобно плюнул на неподвижного графа и ушел, не обращая внимания на беспомощно дрожащего, плачущего отца.
– Не горюйте. – Дафна обеими руками сжала холодную ладонь, пытаясь согреть. – Ваш сын просто пьян, а потому сам не понимает, что говорит… и делает.
Барон посмотрел осознанно.
– Кто… вы такая?
– Дафна Ханикот, знакомая лорда Фоксберна. Рада знакомству, хотя предпочла бы встретиться при других обстоятельствах.
– И я очень рад. – Лицо исказилось тревогой. – Но скажите, почему, почему ему вдруг понадобилась моя картина?
С глубоким вздохом Дафна развязала под подбородком бант и сняла шляпу. Светлые локоны рассыпались по плечам. Она взглянула на больного и слабо улыбнулась.
Лорд Чарлтон побледнел еще больше, если в его состоянии это вообще было возможно.
– О Господи! – прошептал он. – Что же я наделал?
В коридоре послышались шаги. К счастью, подоспела помощь.
– Не переживайте. Главное для вас – быстрее поправиться. – Дафна торопливо вернула шляпу на место и спрятала волосы.
Бенджамин застонал и приоткрыл глаза.
– Это… страшный сон?
Дафна печально посмотрела на него, на хаос в комнате.
– Нет. Боюсь, все происходит на самом деле.
Разметка – 1.Первый этап создания картины, во время которого на полотне определяются основные цветовые зоны. 2.Подробный, детально разработанный план осуществления сложного замысла.
Миссис Парфит и ее сестра прибежали вместе с двумя слугами, которые, судя по закатанным рукавам, прервали работу в поле или в конюшне.
Оглядевшись, экономка схватилась за сердце.
– Мимо нас только что пронесся разъяренный мистер Хэллоуз. Это его рук дело?
Дафна кивнула.
– Лорд Чарлтон пришел в себя. Позаботьтесь о нем, пожалуйста, а я помогу лорду Фоксберну.
– А что делать с мистером Хэллоузом? – спросил один из работников.
Миссис Парфит посмотрела на Дафну, и та пожала плечами.
– Боюсь, он добился, чего хотел.
– Вы действительно так считаете? – Экономка поправила очки и с решительным видом уточнила: – Пришло время послать за мировым судьей?
– Право решать судьбу сына остается за лордом Чарлтоном. – Дафна говорила намеренно громко и медленно, чтобы больной расслышал. – Но не думаю, что вмешательство властей пойдет на пользу. В конце концов всем нам рано или поздно приходится отвечать за свои поступки. – Сама она готовилась принять любые последствия собственной опрометчивости.
Миссис Парфит оставила одного из работников возле двери в качестве часового, а второго отправила обратно – за ненадобностью. Поручила уход за бароном сестре, а сама принялась наводить в комнате видимость порядка.
Дафне наконец-то удалось сосредоточиться на помощи лорду Фоксберну. Казалось, граф мирно спал; на красивом спокойном лице не отражалось даже тени только что испытанных мучений. Жалко было его будить, но в то же время хотелось удостовериться, что сознание не пострадало. Экономка подала одеяло, Дафна свернула его и подложила под голову графа вместо подушки.
– Бен, – прошептала она, – ты меня слышишь?
Он что-то невнятно пробормотал, но глаза не открыл.
– Вот свежая вода и полотенце. – Миссис Парфит поставила рядом таз. – Все будет хорошо, граф молод и силен.
Дафна смочила полотенце, положила его на лоб, а как только экономка отошла, ослабила галстук.
Веки приподнялись, и на нее недоуменно посмотрели невозможно синие глаза.
– Дафна?
Слава Богу.
– Я здесь.
– Ты… не ранена?
– Ни капли. Ты тоже скоро поправишься. Хэллоуз ушел.
Несколько мгновений Бенджамин молчал, а потом удовлетворенно хмыкнул.
– Я разбил ему нос.
– Еще как. – Дафна улыбнулась. – Ты – настоящий герой.
– Если не обращать внимания на то, что лежу на полу.
– Правда? А я даже не заметила.
– Дафна?
– Да?
– Можно немедленно отсюда убраться?
– Конечно.
– И еще одна просьба.
Она посмотрела вопросительно.
