Хэтти видно не было, как и свободных мест, кроме одного на французском диване возле молодой женщины, закутанной в старый потрёпанный плед. Аннабель узнала этот плед. Девушка присутствовала со всеми на Парламентской площади: леди Катриона Кэмпбелл. Она не была студенткой колледжа, а помогала отцу, Аластеру Кэмпбеллу, оксфордскому профессору, шотландскому графу и владельцу замка в высокогорной местности Шотландии. Леди Катриона сильно удивила её, неловко помахав рукой и слегка отодвинувшись, чтобы освободить больше места.
Направляясь к дивану, Аннабель то и дело ловила на себе брошенные украдкой взгляды. Да, она знала, что её прогулочное платье было простым и старомодным. Среди узких современных платьев из шёлка её, скорее всего, смотрелось как пережиток ушедшей эпохи… Хотя в сравнении с тем шотландским пледом, не такой уж давно ушедшей.
Она осторожно опустилась на бархатное сиденье дивана.
— Кажется, мы ещё не знакомы, — сказала она леди Кэмпбелл. — Я Аннабель Арчер.
Девушка совсем не походила на дочь графа: её лицо наполовину скрывали большие круглые очки, а волосы цвета воронова крыла были собраны в бесхитростный пучок. Укутанная в свою нелепую шаль, она напоминала черепаху.
— Я знаю, кто вы, — проговорила леди Кэмпбелл. — Вы та самая девушка со стипендией.
Её прозаичные слова смягчил шотландский акцент.
Улыбка Аннабель, видимо, ободрила девушку, потому что из-под пледа высунулась её правая рука.
— Меня зовут Катриона. Я видела, как вы агитировали герцога Монтгомери на прошлой неделе. Очень смелый поступок.
Аннабель рассеянно пожала протянутую руку. Монтгомери. Имя возродило в памяти надменное аристократическое лицо, холодные глаза, пальцы, сжимающие её руку… Аннабель не гордилась собой, но эта встреча так её захватила, что она нашла о нём статью в "Альманахе аристократии". Как и у всякого достойного герцога, его родословная восходила к Вильгельму Завоевателю, вместе с которым в 1066 году его предки пришли, чтобы изменить лицо Британии. С течением веков его семья только накапливала земли и богатела. Герцогом он стал в девятнадцать. Слишком юный возраст, чтобы управлять значительной частью страны, но, вспомнив властную и сдержанную манеру герцога, Аннабель с трудом могла себе представить, что он когда-то был ребёнком. Возможно, он возник из ниоткуда сразу взрослым, как белокурый греческий полубог.
— Дамы. — Люси бросила толстую стопку бумаг на стол с громким хлопком. Удовлетворившись, что привлекла всеобщее внимание, она окинула собравшихся мрачным взглядом. — Наша миссия только усложнилась. Герцог Монтгомери стал новым советником избирательной кампании тори.
Лёгок на помине.
Вокруг Аннабель послышался потрясённый шёпот. Она знала, что некоторые тори выступали за предоставление женщинам права голоса, но многие — против, в то время как оппозиционные либералы в большинстве своём были за. Герцог перешёл во вражеский стан.
Взяв бумаги, Люси вышла из-за стола.
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — сказала она, раздавая листки, — поэтому я предлагаю отныне встречаться с членами парламента в их кабинетах, предварительно выяснив всю подноготную джентльменов: их предпочтения, неприязни и, самое главное, слабости. После мы сможем сформировать индивидуальный подход к каждому. Считает себя экспертом по правосудию? Используйте в спорах Платона. Уверен, что, если жена получит право голоса, пострадают дети? Расскажите ему, как из независимых женщин получаются лучшие матери. Короче говоря, дамы, изучите своего врага.
Аннабель кивнула. Выстроенная стратегия и манипуляция всегда работали безотказно.
Листок, который протянула ей Люси, был аккуратно расчерчен на разделы: общие характеристики, протокол голосования, примечательные скандалы, подводные камни. Вряд ли эта информация была широко доступна. Ей придётся покопаться в жёлтой прессе и открытых документах… но когда? Выполнение курсовых работ и репетиторство учеников, которым она занималась, чтобы посылать деньги Гилберту, и так отнимали всё свободное время.
Дверь в прихожую скрипнула, и в комнату прокралась Хэтти. Встретив с улыбкой зловещий взгляд Люси, она устроилась рядом с Аннабель, благоухая дорогими духами.
— Доброе утро, Катриона, Аннабель, — прощебетала Хэтти. — Что я пропустила?
Аннабель протянула ей листок.
— Мы собираемся шпионить за влиятельными людьми.
— Как волнующе. У нас бы получился потрясающий справочник по завидным женихам!
Люси грозно рыкнула:
— Завидные женихи? Ты вообще обращала внимание, о чём мы говорим на наших встречах?
Хэтти испуганно выдохнула.
— Ни один жених не может считаться завидным, пока вы становитесь его собственностью, как только выходите за него замуж, — мрачно проговорила Люси.
— Но так и есть, у мамочек, мечтающих выдать дочерей замуж, полным-полно полезной информации, — осмелилась возразить сидевшая напротив леди Мейбл.
— Можете добывать информацию любыми доступными способами, — разрешила Люси. — Только не путём брака.
— А почему вы думаете, что члены парламента нас примут? — спросила Катриона.
— Выборы состоятся в марте. А во время предвыборной кампании политики любят делать вид, что они близки к народу. — Люси повернулась к Аннабель, на её кукольном личике отразилась надежда. — Что ты об этом думаешь?
— Превосходная идея, — честно призналась Аннабель.
Люси удовлетворённо улыбнулась.
— Ты меня вдохновила. Увидев, как ты подходишь к Монтгомери, словно он простой смертный, я абстрагировалась и посмотрела на нашу работу свежим взглядом.
— Будет непросто узнать что-то о Монтгомери, — сказала Хэтти. — Он, конечно, в разводе, и мы все знаем, что он хочет вернуть свой древний замок. Но в газетах о нём ничего не пишут, а я читаю их все.
Люси сморщила нос.
— Потому что он — любимец королевы, пресса боится его трогать. Нет, когда дело касается Монтгомери, мы должны пойти на решительные меры. Катриона, разве не ты являешься тьютором его брата? Лорда Деверо?
Катриона покачала головой.
— Это было в прошлом семестре, когда он изучал египетские иероглифы.
— Превосходно, — сказала Люси. — Найди предлог, чтобы ваши пути опять пересеклись, и тогда ты сможешь втереться к нему…
Катриона отпрянула.
— Я? О нет.
Глаза Люси сузились.
— Почему? Вы же и так знакомы.
— Я учила его иероглифам, — пробормотала Катриона, — это совсем не то же самое, что…
— … втираться в доверие, — подсказала Хэтти.
— Но…
Катриона попыталась спрятаться, плотнее закутавшись в свой плед.
— Неважно, — резко бросила Люси. — Аннабель сделает это за тебя.
Встревожившись, Аннабель удивлённо подняла глаза.
— Я?
— Пожалуйста.
— Боюсь, у меня нет предлога для знакомства с ним.
Люси заметно напряглась.
— Тебе он и не нужен. Ты самая красивая из нас всех. Попробуй изобразить неподдельный интерес, и молодой человек, сам того не замечая, выложит все свои секреты.
— Я не… — начала Аннабель, но Хэтти перебила её, весело махнув рукой.
— Так и есть, — прощебетала она, — ты очень красива. Что за изумительный профиль! Мне бы так хотелось уговорить тебя позировать для моей картины Елены Троянской. Ты бы согласилась?
Аннабель моргнула.
— Прошу прощения?
Хэтти пошевелила пальчиками.
— Я изучаю изобразительное искусство. Рисую. Слава богу, я ношу перчатки, у меня самые жалкие руки в Англии.
"Нет, это мои руки самые жалкие", — подумала Аннабель. Ей не избавиться от мозолей до конца жизни.
— Это большая честь для меня, — сказала она, — но я не подхожу в качестве модели.
— Это для следующего семестра, — сказала Хэтти, умоляя своими круглыми глазами.
Люси откашлялась.
— Его зовут Перегрин Деверо, — сказала она. — Найди способ завести с ним знакомство.
Девушки неуверенно переглянулись.
— Если мы хотим что-то получить от лорда Деверо, то должны предложить что-то взамен, — сказала Аннабель, начиная с очевидного.
