ее шею, нащупал пуговицы на ширинке и расстегнул, выпустив на волю свой вздыбленный член, потом закинул ее ногу себе на пояс. Немного согнув колени, он уверенным сильным движением вогнал член в ее влажное лоно на всю длину так, что Хелен вскрикнула. Риз заколебался, опасаясь, что причинил ей боль, но по телу Хелен пробежала дрожь вожделения и ответная реакция не заставила себя ждать. Он прижался к ней и стал ритмично, слегка приподнимая ее с каждым толчком. Риз с ума сходил от звуков, что достигали его ушей: хрипы, тяжелое дыхание, шелест ее одежды и хлюпанье, когда входил в нее. Сильными руками он обхватил ее бедра и заставил ее оседлать его. Теперь они двигались синхронно, ускоряя ритм. Наконец Хелен громко застонала, ее руки судорожно вцепились в его плечи, потом обвились вокруг шеи, из груди вырвался хриплый крик, и она начала беспомощно биться в судорогах. Ощущения были такими мощными и яркими, что она едва не потеряла сознание.
Прижавшись губами к ее голове, Риз застонал и крепче обнял ее. Дрожь в конечностях стала ослабевать. Хелен обмякла, ноги соскользнули с его бедер, но когда Риз попытался выйти из нее, она не позволила. Член Риза дернулся, но остался внутри. Голова Хелен упала ему на плечо и она прошептала:
– Вот уж не думала, что любовью можно заниматься вот так…
Риз улыбнулся и, наклонившись, легонько ухватил ее зубами за мочку уха, потом погрузил внутрь язык. Чуть солоноватый вкус безумно возбуждал его: похоже, он никогда не утолит свою страсть.
– Ты не должна поощрять меня, дорогая, когда я превращаюсь в дикого зверя. Кто-то должен мне напоминать, чтобы я вел себя как джентльмен. Это ведь обязанность супруги, не так ли?
Ее ладонь скользнула по его ягодице.
– Не дождешься.
Риз догадался, что Хелен хранит какой-то секрет и боится выдать его. В ней поселился неведомый страх, и ему предстоит выяснить, в чем дело, но форсировать события он не хотел.
Риз неохотно вышел из нее и разжал объятия, чуть поддерживая, чтобы не потеряла равновесие. Хелен ахнула, и Риз успокоил ее тихим шепотом.
Достав из кармана носовой платок, он засунул мягкую сложенную ткань в прорез ее панталон и аккуратно расправил. Хелен покраснела до корней волос.
– Мы должны кое-что обсудить, – предупредил Риз, застегивая брюки, и, поцеловав ее в висок, добавил: – Ты лиса: с такой легкостью отвлекаешь меня.
Весь остаток вечера Хелен пребывала словно в оцепенении, не осознавая, что было причиной ее состояния: лекарства от мигрени или общение с Ризом.
Когда они покинули оранжерею на крыше, Риз отвел Хелен в ванную, чтобы привела себя в порядок, а потом проводил в салон на втором этаже и представил модистке, миссис Элленби, высокой стройной женщине с приятной улыбкой. Она посочувствовала Хелен и заверила, что времени хватит, чтобы снять мерки. Вообще-то можно было бы перенести встречу на другой день, когда она почувствует себя лучше, и тогда они начали бы всерьез заниматься ее свадебным нарядом.
Выйдя из салона, Хелен обнаружила, что Риз ждет ее. Подумав об их жарком свидании на крыше всего час назад, Хелен почувствовала, что покрывается краской стыда.
Риз улыбнулся.
– Постарайся избавиться от чувства вины, дорогая. Я потратил четверть часа, чтобы объяснить леди Бервик, куда мы исчезли.
– Что ты ей сказал? – испуганно воскликнула Хелен.
– Оправдывался как мог, но кое-что из этих бредней было правдой.
– И она поверила тебе?
– Скорее сделала вид, что поверила, дорогая.
К радости Хелен, леди Бервик не произнесла ни слова упрека на обратном пути в Рейвенел-хаус: напротив, выглядела веселой и казалась довольной. Графиня купила не менее дюжины пар перчаток, а также всевозможную мелочь из других отделов магазина. С выражением сожаления на лице она призналась, что намерена в скором времени снова посетить универмаг, чтобы познакомиться с ассортиментом отделов, в которых еще не была.
Пандора и Кассандра наперебой рассказывали старшей сестре о том, что, по словам продавцов, будет модным в следующем сезоне: это заколки для шарфов, золотая и серебряная плетеная отделка на платьях и шляпках, а также прически а-ля Рекамье [2], то есть мелкие завитки, как у пуделя.
– Бедная Хелен, – посочувствовала старшей сестре Пандора, – мы возвращаемся домой с горой коробок и пакетов, а ты везешь с собой только порошки от головной боли.
– Мне больше ничего не нужно, – пожала плечами Хелен.
– Пока мы делали покупки и прекрасно проводили время, – с сожалением сказала Кассандра, – Хелен раздевалась и одевалась.
Сестра бросила на нее испуганный взгляд, кровь отхлынула от ее лица.
– Ты же сказала, что была у портнихи: снимала мерки, – пояснила Кассандра.
– О да…
– Это вряд ли можно назвать приятным времяпрепровождением, – не унималась девушка.
– Ты права.
Хелен уставилась на коробку с порошками на своих коленях, понимая, что леди Бервик не случайно хранит ледяное молчание.
Карета подъехала к особняку Рейвенелов, и лакей с ловкостью ярмарочного жонглера понес в дом огромную гору коробок и пакетов. Когда близняшки отправились в свои комнаты, леди Бервик приказала дворецкому подать чай в гостиную и спросила Хелен:
– Не составишь мне компанию?
– Нет, спасибо, я, пожалуй, лягу спать пораньше, – ответила она и, собравшись с духом, спросила: – Мы можем поговорить прямо сейчас, до чая?
– Разумеется, пойдем в гостиную.
В комнате, куда они пришли, было холодно, несмотря на разожженный камин, и, опустившись в кресло, леди Бервик зябко передернула плечами.
– Подложи-ка дров, что-то прохладно.
Хелен подбросила в огонь пару поленьев и поворошила угли кочергой, а когда пламя весело вспыхнуло, подставила ладони поближе к огню и нерешительно начала:
– По поводу моего исчезновения с мистером Уинтерборном…
– Не надо ничего объяснять, – перебила ее графиня. – Я одобряю твое поведение.
Хелен бросила на нее ошеломленный взгляд и, не веря своим ушам, переспросила:
– Вы… вы одобряете?
– Я уже говорила и повторю: ты должна сделать все возможное, чтобы выйти замуж за мистера Уинтерборна. При других обстоятельствах я бы, конечно, решительно возражала против вашего уединения, но если некоторые
