Филиппе захотелось, как следует встряхнуть Беннета, хотя, пожалуй, ей легче было бы сдвинуть с места гору.
— Дай ему свое проклятое слово, Беннет! Его щека дернулась.
— Считай, ты имеешь мое проклятое слово, — эхом повторил он.
— Что ж, для начала неплохо, — сказал Лэнгли, и на его физиономии отразилось облегчение. — Но у меня есть еще одно условие.
— Никаких…
— Что за условие? — перебила Филиппа.
— Сбросьте эту сумку с обрыва, Флип. Тогда никто из вас ничего не сможет доказать. И я буду спать спокойнее.
Беннет перевел взгляд с грязного, покрытого потеками пота лица Филиппы на сумку. Его дневники. Она не только сбежала от Лэнгли, но и прихватила с собой его дневники. Боже, что за удивительная девушка! По сравнению с ее жизнью эта сумка ничего не стоит.
— Брось ее, — велел он. Филиппа нахмурилась.
— Ты не станешь спасать свое сокровище?
Лэнгли, стоявший над головой Беннета, переступил с ноги на ногу, и он напрягся, готовый в любую минуту начать действовать.
— Вы же слышали, что сказал Вулф, моя радость. Сделайте это. Немедленно. Или я всажу вам пулю в голову, и вы полетите с обрыва вместе.
— Лэнгли, если ты сделаешь что-то… хотя бы что-то…
— Заткнись, Беннет. Сейчас я разговариваю с девчонкой. Из вас двоих она самая разумная.
Но взгляд Филиппы остановился на лице Беннета, словно она и не слышала слов Лэнгли.
— Но твоя репутация… Ты никогда больше не возглавишь экспедицию.
Животная злоба, безраздельно владевшая им на протяжении последних часов, внезапно исчезла, уступив место покою и умиротворенности.
— Филиппа, ты мое самое главное приключение.
— Ой-ой-ой, я сейчас заплачу, — издевательски скривился Лэнгли.
Беннет покачал головой, стремясь только к одному — чтобы она его поняла правильно.
— Всю жизнь я искал то, что может заставить меня осесть на одном месте. Я искал одну-единственную… Мой дом там, где ты, Филиппа. Брось сумку.
Она медленно сняла ремень с плеча.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Глубоко вздохнув, Филиппа протянула руку — теперь сумка висела над пропастью.
— Подождите! — неожиданно воскликнул Лэнгли. — Еще минутку! Я хочу видеть физиономию Вулфа, когда его сокровище полетит в бездну. — Он тяжело запрыгал по камням, сильно хромая, и, в конце концов, спустился к ним. — Вот так, теперь мне все видно. Теперь ее надо раскачать, как следует, и забросить подальше. Ну же, Флип.
Беннет не сводил взгляда с Лэнгли, но услышал, что все кончено. Сначала был судорожный вздох Филиппы, выпустившей наконец из рук сумку, потом удовлетворенный возглас Лэнгли. И в тот момент, когда сумка падала, внимание негодяя на долю секунды сконцентрировалось на ней.
Беннет прыгнул на Лэнгли и своей тяжестью сбил с ног.
Лэнгли попытался ударить в ответ, но Беннет этого даже не заметил. Ему было все равно. Он ощутил небывалый подъем.
— Беннет, прекрати!
— Я беру свое слово обратно, — прорычал он, — этот ублюдок направил на тебя оружие!
Филиппа схватила возлюбленного за руку.
— Перестань! Не надо никого убивать. Ради меня!
Беннет игнорировал ее просьбы до тех пор, пока вблизи не появились Соммерсет и Джек. Оба тут же начали оттаскивать его от поверженного врага.
— Хватит, Беннет, прекратите! — громовым голосом потребовал герцог. — Дело сделано.
Лэнгли подполз к валуну и, опираясь на него, сел. По его лицу текла кровь, но он улыбался.
— Дело действительно сделано. Я потребую, чтобы тебя арестовали за нападение. У тебя нет никаких доказательств, что я причинил тебе вред.
— Ты похитил Флип, — вмешался Джек.
— И ты думаешь, она это признает? Она не захочет погубить свою репутацию.
Беннет повернулся к Лэнгли спиной и обратил взгляд на Филиппу. Он долго смотрел на нее, потом заключил в объятия.
— Ты не пострадала? — спросил он, зарывшись лицом в ее спутанные волосы.
— Нет, — сдавленным голосом выговорила она. — Мне надо было держаться подальше от Шотландии, пока ты не подоспеешь. — Филиппа немного отстранилась — ровно настолько, чтобы высвободить одну руку, — взъерошила пальцами его волосы, притянула к себе и поцеловала. — Я люблю тебя, — прошептала она.
— И я тебя очень люблю. — Он пристально смотрел ей прямо в глаза. — Ты мое сердце. Понимаешь? Без тебя нет меня.
— Да.
— В следующий раз, если тебе понадобится выбросить что-то мое, чтобы спасти себя, сделай это, не задумываясь.
— Но я этого не сделала. — Филиппа снова поцеловала любимого.
Беннет нахмурился. Так и не выпустив ее из объятий, он поднял голову.
— Чего ты не сделала?
— Не выбросила их.
— Твои дневники полетели вниз, с этого чертова обрыва, — фыркнул Лэнгли.
Джек пнул его в поврежденную ногу, и капитан завизжал.
Филиппа повернула голову, чтобы посмотреть на скулящее ничтожество.
— С обрыва полетели ваши книги. А дневники Беннета я спрятала там — под камнем.
— Ты… — У Беннета перехватило дыхание. Он поднял Филиппу высоко над собой, потом снова поставил на ноги и поцеловал. — Ты удивительное создание, — пробормотал он и погладил ее по голове. — Но мое решение неизменно. С путешествиями покончено.
Филиппа рассмеялась. Конечно, она была счастлива это услышать. И он тоже был счастлив. Счастливее момента в своей жизни он не мог припомнить. Потому что с ним была она.
— Могу я кое-что предложить? — спросила Филиппа с улыбкой на лице.
— Все, что угодно.
— Может быть, мы продолжим путь в Шотландию? Если, конечно, ты не передумал делать мне предложение.
Искренне удивленный, он оглянулся на Джека, но тот лишь пожал плечами:
— Ее репутация погибла.
Соммерсет расхохотался.
— Поезжайте. Мы здесь разберемся со всем этим и с вашими дневниками. У меня есть знакомые в «Таймс», которые всегда готовы опубликовать сенсацию и не боятся никаких угроз.
— Тогда увидимся в Лондоне на следующей неделе, — сказал Беннет и подхватил Филиппу на руки.
— Ты так и не попросил меня выйти за тебя замуж, — прошептала она, в ее глазах стояли слезы.
На вершине холма Беннет поставил ее на ноги и опустился на одно колено. С этого места открывался превосходный обзор — влюбленные могли оценить неповторимую красоту Озерного края.
— Я хотел принести тебе сегодня красные розы, — нерешительно начал он.
Филиппа провела пальчиком по его щеке.
— Это ты уже делал. Переходи к следующему этапу.
Беннет усмехнулся, опустил руку в карман и нашарил кольцо.
— Филиппа! Мое сердце, моя кровь, моя жизнь, ты выйдешь за меня замуж?
