«Но всем видна здесь Божия десница, Должны мы высшей воле подчиниться».
— Может быть, Призрак предсказал нашу женитьбу?
Его пальцы выводили круги у нее на спине, вызывая необыкновенно приятные ощущения. Клер почувствовала, что он не принял ее теорию всерьез.
Вдруг она увидела решение этого ребуса и издала победный возглас:
— Вот, смотри! Первая буква фразы — «X»,[28] и следующей жертвой была леди Хейвенден. Остальные буквы фамилии также встроены в цитату.
— Дай-ка мне взглянуть.
Саймон взял листок в руки и переменился в лице.
— И в остальных случаях все совпадает. Как просто. Почему же я раньше не замечал?
— Потому что сначала это не бросалось в глаза. Это можно заметить, только когда все цитаты собраны вместе.
— Но если так, то в записке, найденной у леди Хейвенден, должно быть зашифровано следующее место ограбления. — Он снова вперился взглядом в листок. «Словам без мыслей неба не достичь».
Они оба смотрели на листок, но Саймон сказал первым:
— Уоррингтон.[29]
У Клер гулко застучало сердце.
— Сегодня состоится бал в честь дня рождения Розабел.
— Я пошлю туда своих людей. Если в доме намечается ограбление, мы сумеем его предотвратить. — Саймон поднялся, придержав за талию Клер. — Отличная работа, миледи. Пожалуй, я возьму вас к себе в помощники.
На губах Саймона заиграла улыбка. Прочитав в его глазах восхищение, Клер ощутила прилив счастья.
— Ну, теперь-то ты веришь, что мой отец невиновен? Лицо Саймона приняло холодное выражение. Он усадил Клер на стул и положил руки ей на плечи.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы выяснить правду. Я обещаю тебе, Клер.
Его ответ разочаровал ее. Но сегодня вечером… он поймет, наконец, что арестовал невинного человека.
Саймон сложил листок с цитатами вчетверо и засунул в карман.
— Мне придется отлучиться на какое-то время. Я должен сделать необходимые распоряжения.
Клер вдруг пронзила тревожная мысль.
— А каким образом там окажутся твои люди? Ведь не собираешься же ты предупредить лорда Уоррингтона?
Он сдвинул брови, и она поняла, что именно это он и собирается сделать.
— Дорогая, но не станет же Призрак грабить себя самого?
— Станет, если захочет сбить тебя со следа.
— Хорошо, если ты так хочешь, я что-нибудь придумаю. Между прочим, лорд Уоррингтон не в восторге оттого, что я отказался от претензий на руку леди Розабел. — Саймон посмотрел на нее хозяйским взглядом. — Но рано или поздно он все равно узнает, что я женился на его внучке.
— Но не сейчас, — сказала Клер.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом он тряхнул головой и притянул ее к себе.
— Мне невыносима эта секретность, милая. Я жду, не дождусь, когда смогу рассказать о нас с тобой маме и сестрам. Конечно, они расстроятся, что их не пригласили на церемонию венчания, но зато потом устроят грандиозный прием в нашу честь.
Обхватив ее лицо ладонями, он быстро поцеловал ее в губы и ушел.
Клер в изнеможении прислонилась к дверному косяку. Грандиозный прием? Она вспомнила о своем новом статусе. Этот небольшой уютный дом — такое славное убежище. Почему бы, им не остаться здесь навсегда? Клер не испытывала ни малейшего желания окунуться в круговерть светской жизни. И ее совершенно не привлекала перспектива переезда в большой особняк Саймона, где ей придется управлять штатом прислуги и принимать гостей.
Как же быть?
Она глубоко вздохнула. У нее впереди уйма времени, чтобы подумать об этом, а сейчас она должна думать только о папе. Поскольку Саймон так и не поверил в его невиновность, остается надеяться только на себя.
Сегодня Уоррингтоны дают бал-маскарад. Если она наденет маскарадный костюм, то сможет проникнуть в дом незамеченной.
Саймон стоял на черной лестнице у двери, ведущей в коридор, где располагались спальни леди Эстер и леди Розабел. Отсюда он мог видеть всех, кто проходил по коридору.
Днем, когда он вернулся в свой домик в Белгрейвии, Клер нарисовала ему карту дома. А потом они, к обоюдному удовольствию, переместились в спальню. Он, как мог, тянул время, но, в конце концов, ему все же пришлось оторваться от Клер. Переодевшись в костюм монаха, он ушел на бал, наказав Клер дожидаться его в постели.
К тому времени, как появились первые гости, он тайком через черный ход впустил Айлингтона, разместив его в бельевой, расположенной на противоположном конце коридора. Он также расставил людей в кустах вокруг дома, на случай если кто-нибудь попытается проникнуть в дом через окно или балкон.
Саймон вытащил из кармана часы. Скоро полночь. Нервы его были напряжены до предела. Нет ничего утомительнее, чем сидеть в засаде.
Но сегодня ему было во сто крат тяжелее. Сегодня на кону стояло его собственное счастье.
Если сегодня они поймают настоящего Призрака, он сможет подарить Клер то, чего она хочет больше всего на свете. Он подарит свободу ее отцу.
Если же Призрак не появится, через несколько дней Гилберта Холлибрука будут судить и Айлингтон выступит свидетелем обвинения. Отца Клер приговорят к виселице.
У Саймона похолодели руки. Если это случится, он потеряет Клер. Навсегда. Она будет ненавидеть его всю оставшуюся жизнь. Но хуже всего то, что он и сам себя возненавидит, если отправит на казнь человека, не будучи до конца уверенным в его виновности.
Что, если Холлибрук действительно стал жертвой чьего-то коварного замысла? В течение долгого времени Саймон противился своей интуиции. Наверное, Клер права: он упорно не желает взглянуть на дело с другой точки зрения и игнорирует факты, не укладывающиеся в его схему.
Возможно, и так. Но она не понимает другого: у него такая работа, что он не имеет права принимать ее слова на веру. Во всех его действиях должна прослеживаться явная, четкая логика.
Но он мог, по крайней мере, рассмотреть ее предположение, что преступником является кто-то из обитателей Уоррингтон-Хауса. Если исходить из этой посылки, то вором может быть только лорд Фредерик — он заядлый игрок и увяз в долгах. Один из людей Саймона заранее побывал в спальнях леди Эстер и леди Розабел и составил опись драгоценностей. Если после бала выяснится, что что-то пропало, эта мера позволит им более точно установить, когда пропала вещь: до или после бала.
В конце коридора показалась монахиня в белых одеждах. Саймон насторожился. Призрак — женщина?
Он пригляделся, надеясь узнать ее, но волосы женщины скрывал головной убор, а лицо — полумаска. Черт бы побрал эти костюмы! Он и раньше не любил костюмированные балы, а теперь так просто возненавидел. В этих нарядах он вообще никого не сможет узнать.
