– Да, милорд.
Двойняшки понесли щенка на кухню. Колин не сомневался, что при первой же возможности они перетащат мопса к себе в комнату.
– Сын, встретимся у меня в кабинете через полчаса.
Колин склонил голову и подумал, что вид у отца, отправившегося вверх по лестнице в одних носках, отнюдь не величественный.
Через полчаса, минута в минуту, Колин постучал в дверь отцовского кабинета.
– Заходи, – отозвался маркиз.
Когда он вошел в комнату, отец, продолжая что-то писать, кивком указал на кресло:
– Присаживайся.
Как обычно, у Колина затряслись поджилки, и он положил ладони на колени, обтянутые нанковыми панталонами. «Спокойно! Держи себя в руках».
Маркиз посыпал бумагу песком, свернул и наложил печать. Когда отец взялся за следующее письмо, Колин заставил себя расслабиться, правильно поняв молчаливый посыл отца проявить терпение.
Предстоящий разговор не казался ему легким: отец устроит форменный допрос, – но он был к этому готов.
Маркиз отложил письмо.
– Ты попросил о разговоре. Согласен выслушать тебя, но сразу предупреждаю: дарить поместье только потому, что ты мой сын, не намерен.
Колин вздернул подбородок.
– Понятно. И тем не менее хочу уведомить тебя, что готов нести ответственность за весь необходимый ремонт.
Маркиз сложил перед собой руки на полированном столе и покровительственно посмотрел на него.
– Я получил отличное предложение. Потенциальный покупатель сам позаботится о ремонте. Мне это не будет стоить ничего, кроме выгоды от продажи. С другой стороны, у тебя нет средств, необходимых для ремонтных работ.
Колин и к этому был готов.
– Я понимаю, что потратиться придется солидно.
Маркиз вздохнул:
– Ты хочешь сказать, что солидно потратиться придется мне, поскольку, помимо средств, которые поступают ежеквартально, других финансовых источников у тебя нет.
Колин понимал, что следующая фраза отца потрясет.
– Я вложил деньги в морские перевозки.
– Проще говоря, ты сидишь и ждешь, когда вернется твой корабль, – фыркнул маркиз.
«Это бизнес, так что эмоции в сторону!» – приказал себе Колин.
– Я вкладывал в дело большую часть ежеквартальных поступлений с момента совершеннолетия.
Маркиз остолбенел.
– Ты шутишь?
– Нисколько. До меня вдруг дошло, что деньги – залог моей независимости.
– Ты сделал это на случай, если я вдруг лишу тебя выплат, – догадался маркиз.
– Ну ты же угрожал мне этим пару раз, – с улыбкой заметил Колин.
– Для чего имелась веская причина. Связь с женой лорда Огдена могла бы закончиться для тебя весьма печально – в шести футах под землей.
Колину только-только исполнилось двадцать, когда леди Огден соблазнила его, но сейчас не хотелось уклоняться от главного.
– Вернемся к делу. Я займусь оценкой работ. Если окажется, что мне это не по карману, можно было бы заключить договор, по которому ты предоставишь мне кредит с отсрочкой в выплате.
Вряд ли отец что-нибудь возразит на это.
Маркиз побарабанил пальцами по полированной столешнице.
– Тут могут потребоваться услуги архитектора и специалистов. Зачем тратить деньги, если мне сделали отличное предложение?
– Главное, чтобы поместье не ушло из нашей семьи, – ведь там похоронена моя мать.
Маркиз сложил пальцы домиком.
– Ты что, собираешься переехать туда?
– Для начала найду специалистов для составления сметы.
Отец встал из-за стола, подошел к окну и уставился на унылый осенний пейзаж. Стоял он так долго, но Колин решил набраться терпения: отец должен принять решение сам, вмешиваться в этот процесс было бы большой глупостью.
Маркиз наконец повернулся к нему.
– Положим, я соглашусь с твоим планом. Ты сам, лично, будешь контролировать работы?
Колин нахмурился.
– Ну… разумеется, я стану интересоваться, как идут дела.
– Вот как, – хмыкнул маркиз.
– Если что-то тебя беспокоит, я уверен: можно будет найти приемлемое решение.
– А вдруг во время твоего отсутствия здесь возникнет какая-нибудь проблема? Рассчитываешь, что я возьму бразды правления на себя, пока ваша милость будет пьянствовать в Лондоне?
– Нет. Я собираюсь наезжать в Сомеролл раз в три месяца.
– А в остальное время? – не унимался маркиз. – Как насчет карт, пьянок и девок? Ведь на ремонт может уйти несколько лет.
Вряд ли работы растянутся на столь длительный срок – скорее отец просто испытывает его.
– Если что-то произойдет, я тут же приеду.
Маркиз покачал головой и сказал как отрезал:
– Ответ отрицательный.
Колин был захвачен врасплох.
– Я согласен пойти на уступки.
– А вот я – нет. Твои ответы меня не удовлетворили. Сомеролл тебе вовсе не интересен.
– Ты не прав, интересен, иначе меня бы здесь не было, – возразил Колин.
– Тебя и не было.
Колин поморщился.
– Понимаю: в последнее время я не часто наведывался сюда, но готов исправиться.
– Прости, но я полон сомнений на этот счет. Если мне не изменяет память, последний раз ты наведывался домой на Пасху и уехал отсюда, не дождавшись конца Пасхальной недели. Если бы такое случилось один раз, я не придал бы этому значения, но ты игнорируешь нас годами. И теперь рассчитываешь, что я передам Сомеролл в твои руки. Ты его не заслуживаешь. И более того: учитывая твое предосудительное поведение, будет откровенной глупостью с моей стороны доверить его тебе. Ты не желаешь следить за работами, и это говорит о том, что у тебя в мыслях нет распрощаться с непотребствами, которые тянут тебя в Лондон.
– Я буду приезжать…
Маркиз поднял руку.
– Мой ответ – нет. К тому же, как мне известно, ты спиваешься: способен опустошить две бутылки за один присест. Прежде чем начнешь обвинять меня в том, что я шпионю за тобой, замечу: к сожалению, джентльмены обожают соперничать, и поэтому их медом не корми, но дай лишний раз ткнуть носом в чьи-либо прегрешения.
Да что же это такое! В тридцать лет ему приходится выслушивать нотации!
– Отец, я знаю, что смогу… – предпринял все же попытку успокоить маркиза Колин.
– Довольно! – воскликнул тот. – Ты не желаешь посвятить себя поместью, а значит, у меня нет выбора: я должен продать Сомеролл.
Стиснув зубы, Колин представил, каково это: несколько месяцев провести в деревне в одиночестве, однако если не согласиться, можно навсегда распрощаться с Сомероллом.
Он отошел к камину, чтобы дать себе время успокоиться. Самое худшее в данной ситуации – показать, насколько расстроило его решение отца. Однако сдаваться Колин не собирался – Сомеролл нельзя выпускать из рук.
