— Меня интересует, как тебя зовут, — продолжила она, глядя на дорогу. — Я знаю, что ты барон Монтегю, но имя… имя же у тебя есть?
— Меня зовут Кенрик.
Хотя между ними был ее капюшон, Тэсс почти чувствовала у своего уха его губы и его дыхание у себя на щеке. И опять от этого завораживающего голоса у нее дрогнуло сердце.
— Зови меня так, когда мы будем с тобой наедине. На людях я для тебя — милорд. Или супруг.
После короткого молчания он стянул с ее головы капюшон.
— Ты находишь мое имя смешным?
— Хм?
— Тогда почему ты улыбаешься?
— Твой голос, — мечтательно произнесла Тэсс, — я чувствую его вот здесь. — Она приложила ладонь к груди и засмеялась. — Даже щекотно.
Кенрик не отрывал глаз от ее маленькой руки, а тело его твердило, что пора снова заняться дыхательной гимнастикой и чем-нибудь отвлечься. Он закрыл глаза, и перед ним тут же возникло множество видений. Собственно, видение было одно. Он видел свою жену совершенно обнаженной. Скрипнув зубами, Кенрик открыл глаза, очень недовольный собой. Что же это такое? Так потерять контроль над собой! Эта девушка либо искушенная соблазнительница, либо полнейшая невинность. Ничего, добраться бы только до замка, там он докопается, до источника ее очарования.
— Для девушки, которая только что собиралась стать монахиней, ты ведешь себя довольно странно.
Он напомнил себе, как неохотно она согласилась идти к алтарю. Может быть, это поможет остудить кровь.
— Я должна тебе кое-что сообщить, — в голосе ее чувствовались нотки раскаяния. — Я все время думала об этом и чувствую, что лучше сразу признаться в своем грехе.
От неожиданности Кенрик чуть не выпустил поводья из рук. «У нее был любовник», — горестно подумал он. Это так предусмотрительно с ее стороны — облегчить себе душу, да и ему тоже, сейчас, не дожидаясь, пока он сам обнаружит правду Лицо его окаменело. Конечно, узнать об этом будет неприятно, но он понимал, что не бросит ее, даже если у нее окажется не один, а двадцать любовников. Он пришпорил коня и, помахав Фитц Элану, вырвался вперед. Такое признание надо выслушать без свидетелей.
— Итак, я весь внимание.
— Я сказала священнику неправду. — Она говорила так мягко и тихо, что Кенрик, чтобы слышать, подался вперед. — В общем, я солгала ему, когда сказала, что не хочу замуж.
— Так, так, Тэсс, и что же дальше?
— Понимаешь, я очень редко лгу, а уж священнику и подавно, — поспешила она с объяснением. — Я не обижусь, если после этого ты будешь меня презирать. Но сделала я это, исключительно чтобы избежать кровопролития
— Не понял.
— Ну… когда мы встретились в часовне, нельзя сказать, что идея выйти за тебя показалась мне неприятной. Но я хотела избежать войны, и монастырь представился мне удобным предлогом. Ты мне с самого начала понравился. То есть… я имею в виду, что у меня совсем не было времени представить, что значит стать твоей женой. Да и вообще, я никогда о замужестве и не думала.
Щеки ее порозовели. Она удивлялась, как это слова сами собой выскакивают из ее рта. Надо бы придержать язык. А то вон как остолбенел ее бедный муженек. Тэсс отвернулась. Похоже, завоевать его доверие подобными признаниями дело безнадежное.
— Посмотри мне в глаза, Тэсс, — решительно потребовал он.
Она подняла на него полные слез глаза. Кенрик мягко охватил ладонью обе ее щеки, лаская пальцами их нежнейшую поверхность.
— Ты сейчас сказала мне правду ?
— Да. — Она виновато опустила глаза. — Но я не собиралась говорить так много.
Улыбка, появившаяся на его лице, поразила Тэсс. Она отклонилась подальше, чтобы получше рассмотреть его лицо, и с удивлением отметила, что цвет его глаз изменился. Это была уже не темная холодная сталь, а серый бархат.
Это был ОН… ОН. Потрясенная, она не верила своим глазам. К ней во снах являлся Кенрик Монтегю! Он ничего не делал с ней в этих снах, только появлялся. Дядя Иэн как-то рассказывал, что ее бабушка обладала даром ясновидения, но Тэсс никогда не подозревала о наличии таких способностей у себя. До сих пор. Над этим открытием надо будет серьезно поразмышлять. Но не сейчас. Сейчас она не могла оторвать глаз от его влекущей улыбки. Тэсс подняла руку и дотронулась до его щеки, коснувшись колючей щетины, отросшей за сутки. Стоило ей дотронуться до него, как улыбка Кенрика исчезла.
— У тебя серые глаза, — мягко произнесла она, когда их взгляды встретились.
— Я рад, что ты мне сказала.
— Разве ты не знал, что у тебя серые глаза? — спросила она, и рука упала ему на плечо.
Он не сразу собрался с мыслями, чтобы продолжить разговор. Причем тут мои глаза. Это ее глаза.. Боже, какие у нее глаза! Да эти глаза способны околдовать даже святого. И они меняют цвет в зависимости от ее настроения. Сейчас это сапфиры, а через секунду — уже аметисты.
— Знал, — наконец ответил Кенрик.
Он осторожно взял ее руку и нежно поцеловал, а потом улыбнулся, почувствовав, как она затрепетала.
— Я рад тому, что ты рассказала мне о своих чувствах, когда мы впервые увидели друг друга. Греха нет в том, что ты по достоинству оценила выбор короля.
Она покраснела и попыталась отвернуться, но Кенрик ловко поймал ее подбородок, вновь удивившись изменившемуся цвету ее глаз. Теперь они стали темно-голубыми.
— Ты сердишься, что я солгала отцу Олвину? — нерешительно спросила она.
— Нет, Тэсс, не сержусь. — Кенрик не устоял перед искушением и поцеловал ее лоб. То, что он почувствовал губами, привело его в восторг, но все-таки заставил себя оторваться от нее.
— Ложь — это конечно грех, но когда это делается с благородной целью… — Лицо его опять приобрело высокомерное выражение. — К тому же женщины вообще редко отдают себе отчет в своих поступках. Что с них возьмешь…
Тэсс закусила губу, едва сдержавшись, чтобы не надерзить. Сейчас не время для препирательств. Пусть говорит что хочет. Она коротко кивнула и повернулась к нему спиной. Кто он такой, чтобы осуждать меня? Ему ли, Палачу Уэльса, рассуждать о нравственности. Буду молчать, пусть поймет свою бестактность.
А Кенрик глядел поверх ее головы и улыбался. Раз она обиделась, значит, он попал в цель. Он пришпорил коня. А то таким темпом они никогда не доберутся до замка Монтегю.
Первая опасность настигла путников часом позже. Прямо на них двигалась группа всадников, их было двенадцать. На щите каждого можно было легко различить герб барона Мак-Ли.
Быстро оценив ситуацию, Кенрик и Фитц Элан решили, что это нестрашно — патруль вряд ли знает о бегстве Тэсс. Они ехали с юга — наверное, что-нибудь отвозили в Лондон, а сейчас возвращаются. Кенрик направил коня к обочине и остановился. Затем снял плащ и укутал им Тэсс.
