Дворецкий опять покачал головой.
— Дамы всё еще катаются верхом в парке с лордом Перегрином.
Перегрин. Корень всего зла. Ну, возможно, не совсем всего. В дом мисс Арчер привёл его взбалмошный брат, но именно Себастьян неверно оценил ситуацию и слишком резко обошёлся с девушкой. Он был не совсем в себе. Когда Себастьян пришёл к ошибочному выводу, что мисс Арчер — любовница брата, его обуяло какое-то примитивное раздражение. И это задало тон всего их разговора в библиотеке. Себастьяна задело то, что она начала над ним насмехаться, хотя её дерзость и отрицательное суждение не должны были сказаться на его настроении.
И всё же окончательное решение в этой цепочке глупых решений, которая обычно предшествовала катастрофе, осталось за мисс Арчер: она ушла одна в самый сильный снегопад за последние десятилетия. Ходячая неприятность на территории его поместья, которая сама для себя представляет опасность. Подумать только, а ведь она могла сейчас находиться в своей тёплой и уютной комнате и не причинять ему неприятностей…
Он глубоко вздохнул.
— Она отправилась в Хоторн, — сообщил Себастьян Бонвилю, держа записку между пальцами. — Скажи Стивенсу, чтобы послал за ней кого-нибудь. Компетентного человека верхом на лошади, — пояснил он, потому что последнее, в чём он сейчас нуждался — это новые недоразумения, которые приведут к задержке в поисках мисс Арчер. Солнце начнёт садиться через несколько часов. Хотя сможет ли человек, незнакомый с поместьем, вообще различить заснеженную грунтовую дорогу?
Бонвиль долго колебался, явно желая задать вопрос.
— Поскольку мадам отправилась в опасный путь без компаньонки, — сухо сказал Себастьян, — я предполагаю, что она не испытает никаких угрызений совести, если мой слуга проводит её обратно в Клермонт также без компаньонки.
Бонвиль поклонился.
— Немедленно вышлю за ней поисковика, ваша светлость.
Тишина, наступившая после ухода Бонвилля, показалась Себастьяну оглушительной. И давящей, как чувство вины, которое было ему совсем не свойственно. Он редко ошибался, или, по крайней мере, ему нравилось так думать, но, когда это всё-таки случалось, Себастьян признавал это и исправлял ситуацию. Извинение всего лишь загладит вину перед мисс Арчер, но не изменит того факта, что он позволил незнакомке повлиять на его поведение. Одним из первых навыков, который приобретал человек, занимающий определённое положение в обществе, была невосприимчивость к посторонним суждениям, потому что, если бы он позволил мнениям малозначимых или даже важных людей на него влиять, он мог бы и вовсе не вставать с постели. Видимо, Себастьян сильно устал после своего путешествия из Бретани, поэтому сделался раздражительным.
Перед его мысленным взором возникло лицо мисс Арчер: поразительное сочетание нежных линий и чётких контуров, но лучше всего ему запомнились осунувшиеся щёки. От усталости? Она проявила стальной характер, но вряд ли была крепка телом. И всё равно ушла. Пешком. Он потёр виски. Что с ней не так? Она была либо невероятно порывистой, либо слишком гордой. Назло лицу отрезала нос. Оба варианта казались одинаково непривлекательными. Себастьян одёрнул себя. Привлекательность мисс Арчер не должна его волновать.
Он поудобнее устроился за своим столом в кресле из тёмной скрипящей кожи, здесь Себастьян был единственным, кто отвечал за сюрпризы. Кроме того, за его двухдневное пребывание во Франции накопилась довольно большая кипа корреспонденции, и у него не так много времени, чтобы всю её просмотреть. Даже если мисс Арчер и не сбилась с пути в Хоторн, она вряд ли далеко ушла. Ему не придётся долго ждать её благополучного возвращения.
Стук в дверь его кабинета раздался гораздо позже, чем ожидалось.
Себастьян отложил ручку.
— Войдите, — проговорил он холодным тоном, который скрывал любые эмоции. — Бонвиль, — затем добавил Себастьян, снова отметив, что дворецкий стоит на пороге абсолютно один.
— Возникли осложнения, — покраснев, объявил Бонвиль.
— Её не смогли отыскать, — предположил Себастьян, в груди внезапно похолодело.
— Нет, — ответил Бонвиль, — не совсем так. Насколько я понимаю, её нашли.
Себастьян уставился на Бонвиля, и тот прочистил горло.
— Девушка всё ещё на пути в Хоторн. По-видимому, она отказывается возвращаться.
Поначалу заявление дворецкого показалось Себастьяну лишённым смысла. Никто просто так не смеет ослушаться его приказа. Всё дело в утомительном путешествии. Должно быть, он очень устал.
— Понятно, — сказал он и резко поднялся на ноги. Похоже, придётся самому наведаться на конюшню.
— Она была непоколебима, ваша светлость. — Якобы компетентный человек, рыжеволосый конюх-садовник по имени Макмахон, нервно мял кепку в руках. Главный конюх Стивенс стоял рядом с ним, его обветренное лицо, казалось, окаменело, потому что именно он выбрал Макмахона для этой миссии.
Лошади в стойлах неподалёку от них почувствовали всеобщее напряжение и начали взволновано скрести копытами пол и фыркать, поднимая в воздух пыль.
Себастьян посмотрел молодому человеку в глаза.
— Ты ясно дал понять, что это я попросил её вернуться?
— Да, совершенно ясно, ваша светлость, — ответил Макмахон, его веснушчатое лицо залила краска стыда. — Она лишь с большей решимостью продолжила свой путь.
Правая рука Стивенса дёрнулась, как будто он еле сдерживал порыв дать Макмахону затрещину по рыжему затылку.
— Продолжай, — протянул Себастьян.
Макмахон быстро закивал.
— Она будто увеличилась в размерах, стала выше на дюйм или два, а её взгляд ожесточился. Она казалась такой… женственной. В этой ситуации никакие приличные методы не подходили, ваша светлость… — Парень прикусил язык, заметив, что раздражённый взгляд Стивенса впился ему в шею.
Себастьян кивнул, дав понять, Макмахону, что тот может быть свободен. Этому парню не под силу справиться с мисс Арчер, но кому тогда под силу? Казалось, у неё была привычка бросать вызов герцогам при любой встрече. И это включая встречи через доверенное лицо.
— Стивенс, — сказал он, мрачно изумляясь. — Приготовь моего жеребца. И ещё одну лошадь, послушную, с дамским седлом.
Он её отыщет. Разрешит проблему. И вернётся с девицей в Клермонт. Несмотря на ожесточённый взгляд зелёных глаз мисс Арчер.
От обжигающего холодом встречного ветра у Себастьяна слезились глаза, а дорога была видна лишь потому, что лошадь Макмахона протоптала тропинку в сугробах. И всё равно ему пришлось преодолеть больше четырёх миль, пока на фоне белых просторов, в которые сейчас превратился Уилтшир, не показалась одинокая фигура. В настоящий момент она поднималась на холм рядом с коттеджем старого фермера. Пока Себастьян приближался к ней, его сердце билось в такт копытам жеребца.
Она уже успела добраться до вершины холма к тому времени, когда он смог разглядеть её каштановый локон, выбившийся из-под шляпы. Из-под шляпы! Почему на ней не капор, подбитый мехом?
Видимо, мисс Арчер услышала или даже увидела, как он приближается, потому что остановилась, но ждала неизбежного, повернувшись к нему спиной, так неподвижно, словно застыла на месте. Так ведёт себя беззубая, лишённая когтей добыча, застигнутая хищником. Себастьян знал, что мисс Арчер не имела с ней ничего общего. Он пронёсся мимо в облаке снежной пыли, затем резко остановился, преграждая ей путь своим мощным разгорячённым жеребцом. Себастьян поступил так на тот случай, если она попытается сгоряча убежать от него, что только поставит их обоих в неловкое положение.
Когда она поднялась из реверанса, то бросила на Себастьяна оценивающий взгляд из-под ресниц, который пронзил его до глубины души. Только сейчас он заметил, как в горле учащённо бьётся пульс. Почувствовал испарину на спине. Прохладное прикосновение зимнего воздуха ко лбу. Он нагло ответил на её пристальный взгляд. Нос и щёки мисс Арчер покраснели, от обморожения её отделял один порыв ледяного ветра. Её дурацкая шляпа съехала набок. А пальто… чёрт возьми, оно едва ли могло так называться, даже в былые времена эта выцветшая, заштопанная вещица сослужила бы плохую службу в данных условиях. Грудь Себастьяна обожгла досада. Его жеребец принялся пританцовывать под ним, возмущённый мрачным настроением хозяина. Себастьян приструнил их обоих.
