Уильям глубоко вздохнул, словно подогреваемый страхом гнев наконец оставил его.
— Я не писал этого… — глухо сказал он. — Но это моя рука и моя печать. Как… как… Как, черт побери, ему это удалось?
— О, я могу объяснить, — отмахнулась Серена. — Генерал коллекционирует… вернее, крадет всякие ненужные безделушки. Готов прикарманить все, что, по его мнению, может быть использовано в будущем.
Она подняла лежавшую на письменном столе печать мистера Саттона.
— Вот это например. Он собирает печати. Простой оттиск печати на куске воска — и этого достаточно, чтобы сделать дубликат. В один прекрасный день он остался один в вашем кабинете здесь или в Брюсселе и сделал оттиск. А может, и в вашем присутствии. Одно небрежное движение руки — и все готово.
— Да, — окончательно растерялся Уильям, — а мой почерк?
Серена пожала плечами:
— Там, где речь идет о подделке, генералу нет равных. Если у него был образец вашего почерка… а ведь вы иногда посылали ему записки, не так ли?
Уильям мрачно кивнул.
— В таком случае ему ничего не стоило подделать почерк. Может, эксперта он не одурачил бы, но кому придет в голову искать эксперта? Обычно он достаточно хорош для тех, кого стремится обмануть.
Уильям тряхнул головой, словно пытаясь ее прояснить.
— И вы участвовали в этом воровстве и обмане?
— Не по своей воле, — просто ответила она. — Но у меня нет… не было места, куда идти. И никакой помощи, кроме собственного ума и воли. Только так я и спасалась, сэр.
И Уильям сумел расслышать в ее словах горькую правду.
— Где сейчас генерал? Его нужно поставить перед судом.
— О, мистер Салливан вынудил его драться на дуэли и ранил в плечо, — впервые вмешалась Абигайль, застенчиво глядя на Серену. — Но не думаю, что он сделал это ради меня.
Серена слегка улыбнулась.
— Вы почти угадали, Абигайль. Дело в том, что мистер Салливан, мой муж, отомстил за нанесенное вам оскорбление.
— Чудесно! Я знала, что так будет! — воскликнула Абигайль, захлопав в ладоши от восторга. — Я сразу поняла, что вы созданы друг для друга. Вы давно и тайно женаты?
— Не очень давно, — возразила Серена.
— Что же, вас можно поздравить, — сухо заметил Уильям. — Полагаю, это означает, что отчим больше над вами не властен.
— Да, именно так, сэр.
— Но что же делать с генералом? Если он такой негодяй, скоро наверняка найдет новую жертву.
— Не найдет, если окажется в долговой тюрьме! — объяснила она.
Уильям неожиданно насторожился.
— О чём вы?
— Закладные на Пикеринг-плейс находятся у графа Бредфорда. Если его убедить подать их ко взысканию…
И неожиданно ее осенило!
— Нет, я придумала кое-что получше. Если его убедить продать закладные вам, сэр, вы немедленно подадите их ко взысканию. Действовать нужно быстро, пока генерал не оправился от раны. Уверяю вас, все кредиторы немедленно набросятся на него как стервятники. Долговременное пребывание в Маршалси или Флите будет прекрасной местью, не находите?
Уильям призадумался. Наконец его лицо расплылось в широкой улыбке.
— Вы коварная женщина, леди Серена. Но наказание действительно достойно преступления. Я навещу Бредфорда завтра же…
Но громкий стук в дверь не дал ему договорить.
— Кого это принесло, черт возьми? — пробормотал хозяин и шагнул к двери библиотеки, но она с грохотом распахнулась. На пороге стоял Себастьян, щеки которого раскраснелись от холода, а глаза решительно блестели.
— Я пришел за своей женой, — без обиняков объяснил он. — Тебя не оказалось дома, Серена.
— Мистер Салливан! Входите, входите! — Уильям протянул руки гостю. — Я действительно ваш должник и не знаю, как отплатить вам за доброту.
— Не сейчас, сэр, — отрезал Себастьян. — Я пришел за женой. Ей давно пора перестать заботиться об интересах посторонних людей и уделить мужу хоть немного времени. Пойдем, Серена.
Он взял ее за руку и притянул к себе.
— Я устал гадать, где твое истинное место.
— Себастьян! — воскликнула Серена, когда он потащил ее к двери, так что она едва не споткнулась. — Ты ведешь себя невежливо! Нужно попрощаться с хозяевами!
— К дьяволу вежливость! — бросил он, не замедлив шага. Его лошадь была привязана у крыльца. Себастьян немедленно подсадил Серену в седло, а сам сел сзади и прижал к себе жену.
Вскоре они уже ехали на Страттон-стрит.
Серена не протестовала, да и не собиралась.
Остановив коня у дома, он спешился, снял с седла Серену и поскорее повел в дом, велев по пути Барту отвести лошадь в конюшню. Мальчишка выбежал из дома, натягивая на ходу безрукавку.
В доме вдруг стало очень тихо.
Себастьян повернул Серену к себе лицом, не спуская с нее пристального взгляда, чуть приподнял ее подбородок и твердо сказал:
— Все кончилось, любовь моя. Доверься мне. Отныне мы друг для друга всё на свете. Плохие времена миновали. Теперь я твой меч и твой щит.
Слезы жгли глаза, и Серена заморгала, чтобы не заплакать. И, как всегда, погладила его по щеке:
— Я не слишком хорошо фехтую, зато метко стреляю.
Он улыбнулся, вытер соленую каплю с ее щеки и повторил:
— Отныне мы друг для друга — все на свете.
— Все на свете, — кивнула Серена.
Две молодые женщины сидели на широком подоконнике и, склонив друг к другу головы, тихо беседовали о чем-то в гостиной Блэкуотер-Хауса на Аппер-Брук-стрит. Когда дверь неожиданно распахнулась, обе подняли глаза: две пары глаз, одна темно-фиолетовая, другая — светло-нефритовая. Две головы: одна тициановская, другая — черная как вороново крыло.
— Что-то вы не засиделись за портвейном, — улыбнулась леди Блэкуотер. — Даже удивительно!
— Себастьяну не терпелось вернуться к жене, — пояснил Джаспер.
— Это правда, Кларисса.
Себастьян долго смотрел на Серену, наслаждаясь этим волшебным словом «жена».
— Но кроме того, нам пора нанести обязательный визит дядюшке Бредли. Он еще не знаком с моей женой.
— Но знаком с дочерью фаро, — деловито напомнила Серена, хотя взгляд, обращенный на мужа, был нежен. — Тогда он меня не запугал, и тем более не запугает сейчас.
— Не завидую я этому разговору, — содрогнулась Кларисса. — Омерзительный тип. В жизни не встречала более злобного человека, чем виконт. Он действительно радуется, когда окружающим плохо.
— Я тоже пойду, если хотите, — предложил Перегрин. — Составлю вам компанию.
— Разумеется, — охотно согласился Себастьян. — Бьюсь об заклад, Серена старому отступнику не по зубам, но чем больше людей будет присутствовать при разговоре, тем лучше.
