— Войди в меня.
— Один вопрос. Мы повременим с ребенком?
— Нет, я не хочу, чтобы пропал хоть один день в нашей жизни.
Он легко вошел в нее и стал медленно двигаться. Все это время он не отрывал от нее глаз. Она выгнула спину, и с ее губ сорвался стон.
Он поднял ее ноги и положил их себе на плечи. Затем начал двигаться быстрее. Когда его движения стали лихорадочными, из его горла вырвался рев, смешанный со стоном. Он замер, чувствуя, что сейчас взлетит на вершину блаженства. На этот раз, извергая семя, он оставался в ней. Потом опустил ее ноги и рухнул сверху, дрожа от эротического ощущения, которого еще не испытывал в жизни. Хоук заставил Джулиану обвить его тело руками и ногами и поцеловал ее в щеку.
— Я люблю тебя, — хрипло произнес он.
Они заснули, прижавшись друг к другу. Она проснулась от того, что Хоук дотронулся до ее груди. Его копье упиралось ей в ягодицы. Джулиана села на него и наклонилась вперед. Он брал в рот ее соски, отчего по всему ее телу разливались потоки удовольствия. Когда это удовольствие переполнило ее, он остановил ее крик, закрыв ей рот своим ртом, а его язык начал двигаться в том же ритме, что и ее тело. Потом, оставаясь в ней, Хоук перекатил ее, оказавшись сверху. Толчки стали сильными и быстрыми, словно он потерял контроль над собой. Его прерывистое дыхание стало шумным, его тело напряглось от спазма, и в следующее мгновение он распластался на ней.
— Бог мой!
Джулиана погладила его по щеке, слегка шершавой от отросшей щетины.
— Тебе понравилось?
Он повернулся на бок, прижимая ее к себе и не выходя из нее.
— Можно, я скажу что-то по-настоящему грязное?
— Можно.
— Грязное-грязное.
— Говори. — Даже в темноте он увидел, как блеснули ее глаза.
— Я люблю тебя. И когда мы поженимся, я собираюсь трахать тебя утром, днем и ночью.
— Ты предпочитаешь пользоваться грязными словами, а не эвфемизмами, — засмеялась она.
— Я знаю массу грязных слов. Я также знаю, как они звучат на французском и на итальянском.
— Международные ругательства? Боже мой!
— Я позову тебя к себе в кабинет, якобы чтобы отшлепать за счета от портного. Я перекину тебя через колено, но, пожалуй, промолчу, что я сделаю с твоими юбками.
— Потрясающе.
— Я устрою тебе экскурсию по Эшдаун-Хаусу. — Он слегка прикусил ей кожу на шее. — Там более сотни комнат.
— Надеюсь, ты не собираешься обойти их все за одну ночь?
Он засмеялся. Ему показалось, что в комнате вдруг стало светлее.
— Проклятие! — воскликнул он. — Ведь мы не сможем заняться любовью в доме твоего брата.
— Там более сотни комнат. И мы могли бы… потеряться.
— Нет, в доме Тристана я не могу.
— Ну, тогда мы могли бы отправиться на длительную прогулку. В Гейтвик-Парке широкие просторы.
— Я должен оставаться джентльменом, — вздохнул он, — и подожду до свадьбы. Через четыре недели объявим о нашем браке, а?
— Подумают, что я обольстила джентльмена. Помнишь, ведь я знаю секреты обольщения.
Хоук расхохотался. Джулиана ладонью закрыла ему рот.
— Тише, Хестер может услышать.
Он поднял голову.
— Нет, я слышу ее храп. — Хоук усмехнулся. — Еще раз? Ну пожалуйста!
— Ты просто ненасытный.
— Ну пожалуйста!
Она распахнула руки, но он посадил ее на себя. В этот раз Джулиана кончила быстро, а он через несколько мгновений крепко прижал ее к своей груди.
Потом он надел на нее ночную сорочку, накинул на себя халат и подвел ее к двери.
— Я посмотрю, как ты проскользнешь к себе.
Она быстро поцеловала его и перебежала неширокий коридор. Когда она скрылась в комнате, он закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Когда солнце осветило комнату, он посмотрел в потолок и прошептал:
— Благодарю тебя.
Хорошая женщина изменит вас к лучшему.
Из измененного признания соблазнителяКогда экипаж катился по круговой дорожке, Хоук глубоко вздохнул. Джулиана подняла на него глаза, и он в ответ взглянул на нее. Утром он вышел с ней прогулять спаниелей. Там он предупредил Джулиану, что они должны быть осторожны, чтобы члены ее семьи ничего не заподозрили. Потом он сказал, что хочет попросить у ее брата разрешения на брак с ней. И засмеялся, когда Джулиана сказала, что сделает ему предложение.
Экипаж остановился. Лакей открыл дверь и опустил лесенку. Хоук спустился на землю и помог тетке. Путешествие было для нее трудным, но она ни разу не пожаловалась.
Когда из экипажа выходила Джулиана, он забыл собственные предостережения, и глаза его сияли, когда он на нее смотрел. Потом он обнял ее за талию и поставил на землю. Они обернулись и увидели Тристана, который с удивлением смотрел на них.
Джулиана бросилась в объятия брата. Он крепко обнял ее, но продолжал пристально смотреть на Хоука.
Хоук не отвел взгляда, который твердо говорил: «Я собираюсь жениться на твоей сестре».
Джулиана посмотрела на брата:
— А где Тесса?
— Кормит Кристофера.
Герцогиня спустилась с крыльца поздороваться с Хестер. Джулиана подбежала к матери и обняла ее.
— Я так по тебе соскучилась! — воскликнула она.
— Пойдемте в дом, — предложил Тристан.
Женщины пошли вперед, мужчины последовали за ними.
— Поздравляю с сыном, — сказал Хоук, шагая рядом со старым другом.
— Большой, здоровый мальчишка, — улыбнулся Тристан. — Клянусь, он уже подрос!
— А как Тесса?
— Устает, но счастлива, что стала матерью.
— Не терпится увидеть ее.
— Надеюсь, сестра не доставила тебе неприятностей? — спросил Тристан, глядя на Хоука.
— Да нет, ничего.
Они вошли в дом. Пока дамы поднимались по лестнице, Хоук смотрел в спину Джулиане. Он с восторгом вспоминал о том, как они всю ночь занимались любовью. От невозможности дотронуться до нее ему стало досадно, но он подумал, что после свадьбы он сможет это делать всегда и везде.
Войдя в комнату, дамы расселись по двум диванам. Тристан поднял голову:
— Давайте выпьем за моего сына.
Он протянул Хоуку бокал бренди. Они чокнулись.
— За твоего сына! — произнес Хоук.
— Отойдем к окну, чтобы нас не слышали, — предложил Тристан.
Ого! Он вспомнил суровый взгляд своего друга и с трудом подавил желание одернуть жилет. Наплевать, о чем думает Тристан. Джулиана взрослая женщина, и они любят друг друга.
Тристан отпил бренди и посмотрел в окно, за которым раскинулся регулярный сад.
— Мать кое-что скрывала от меня, пока не родился Кристофер.
