Бьянка некоторое время стояла не двигаясь. Что он имел в виду, сказав, что она не любит себя? Она принадлежит к старинной и влиятельной английской семье. Как ей не гордиться собой?
У нее заурчало в животе. Медленно выйдя из дома, она отправилась в кухню. Она не умела готовить, и все эти мешки с мукой и прочие сырые ингредиенты приводили ее в ужас. Она сильно проголодалась, но есть было нечего. Глаза ее наполнились слезами, и она, выйдя из кухни, направилась в сад.
В конце сада стояла небольшая беседка, спрятавшаяся под двумя огромными старыми магнолиями. Бьянка тяжело опустилась на подушку, лежавшую на скамейке, и, лишь почувствовав, что промокла насквозь, стала подниматься. Ее великолепный пеньюар испорчен. По ее щекам катились слезы, и она принялась раздраженно ощипывать перья, украшавшие пеньюар.
— Вы позволите вас побеспокоить? — раздался тихий голос с сильным акцентом.
Бьянка вздрогнула.
— Жерар! — охнув, воскликнула она и расплакалась еще сильнее.
— Вы плачете, — с сочувствием произнес Жерар. Он хотел было сесть рядом с ней, но заметил, что подушка мокрая. Положив подушку на ограду беседки, он вытер деревянное сиденье носовым платком — не шелковым платком Адель, а простым — и уселся. — Прошу вас, расскажите мне, что случилось. Судя по всему, вам необходим друг, который бы вас выслушал.
Бьянка закрыла лицо руками:
— Друг! У меня нет друзей. В этой ужасной стране все меня ненавидят. Сегодня утром он сказал, что я сама себя не люблю.
Жерар прикоснулся к давно не мытым волосам Бьянки.
— Он может сказать все, что угодно, лишь бы обидеть вас. Ему нужна только Николь. Чтобы получить ее, он готов на все. Он хочет прогнать вас, чтобы быть с ней.
— Он не получит ее. Он женат на мне.
Жерар снисходительно улыбнулся, словно разговаривал с ребенком:
— Как вы наивны! Вы такая милая, такая беззащитная, такая неопытная. Он сказал вам, где провел прошлую ночь?
Она махнула рукой:
— Он сказал что-то о наводнении и о том, что Николь спасла его землю.
— Разумеется, она спасла его землю. Она надеется, что когда-нибудь эта земля будет принадлежать ей. Она позаботилась о том, чтобы это выглядело большой жертвой с ее стороны, тогда как на самом деле она увеличивала территорию низинных земель для плантации Армстронгов, которая, как она надеется, будет снова принадлежать ей.
— Но каким образом? Мы с Клэем сочетались браком в присутствии свидетелей. Брак не может быть аннулирован.
Жерар потрепал ее по руке:
— Вы настоящая леди. Вы и представить себе не можете, на какое вероломство способны пойти эти двое. Вы сыграли с ними кое-какие шутки, но это были всего лишь шутки, которые никому не причиняли боли. Даже похищение было задумано так, чтобы никто не пострадал. Но их планы далеко не безобидны.
— Что вы имеете в виду? Развод?
Жерар ответил не сразу.
— Хотел бы я, чтобы это был развод. Но, боюсь, они замышляют… убийство.
Бьянка, раскрыв рот, уставилась на него. Она не сразу поняла, что за убийство он имеет в виду. Мысль о том, что Николь упадет с утеса, пришлась ей по сердцу. Если Николь исчезнет, ее жизнь станет намного лучше. Непонятно только, зачем Клэю убивать Николь.
Наконец до нее дошло, что имел в виду Жерар.
— Меня? — прошептала Бьянка. — Они хотят убить меня?
Жерар крепко сжал ее руку.
— Боюсь, я не так наивен, как вы. Я никак не мог понять, что происходит. Почему Николь добровольно сбросила в реку часть своего поля, если только у нее не было для этого мотива. И только утром я все понял. Эти варвары так шумели на мельнице, что я не мог уснуть. И я понял, что если Николь снова станет хозяйкой плантации, то образование новых участков низинных земель в результате изменения русла реки было бы в ее интересах.
— Но… убийство? — прошептала Бьянка. — Вы, должно быть, ошиблись.
— Пытался ли Армстронг когда-нибудь причинить вам боль? Ударить вас?
— Сегодня утром. Он швырнул меня о стену. Я едва отдышалась.
— Именно это я и имею в виду. Он человек несдержанный. Легко теряет контроль над собой. Пройдет еще немного времени — и вы обнаружите, например, тоненькую проволоку, протянутую поперек лестницы, чтобы вы, спускаясь, споткнулись и упали.
— Нет! — воскликнула Бьянка, схватившись за горло.
— Когда это случится, Армстронг, разумеется, будет находиться довольно далеко от дома. А потом незаметно уберет проволоку. После чего изобразит из себя убитого горем супруга, а вы, дорогая моя, будете лежать в гробу.
Охваченная страхом, Бьянка широко раскрыла глаза.
— Я приму все меры предосторожности.
— И правильно сделаете. Не только ради себя, но и ради меня.
— Ради вас? — Она шмыгнула носом.
Жерар взял ее руку в свои.
— Вы, наверное, сочтете меня наглецом. Нет, я не могу вам сказать…
— Прошу вас. Ведь мы друзья.
Жерар хотел опуститься на колени, но боялся испортить шелковые чулки, поскольку пол был мокрый.
— Я люблю вас, — с отчаянием в голосе произнес он. — Мы встречались с вами всего раз, однако с тех пор я только о вас и думал. Умоляю, не смейтесь надо мной.
Потрясенная Бьянка впилась в него взглядом. Никогда еще ни один мужчина не объяснялся ей в вечной любви. Клэй в Англии просил ее выйти за него замуж, но был при этом весьма сдержанным, даже отстраненным, как будто, делая предложение, думал о чем-то другом. То, как смотрел на нее Жерар, заставляло учащенно биться сердце. Такого мужчину Бьянка могла бы полюбить. Да, она могла бы полюбить человека с такими изысканными манерами.
— Я никогда не стану смеяться над вами! — заверила его Бьянка.
Жерар улыбнулся:
— Могу ли я надеяться хоть на какое-то чувство с вашей стороны? На встречи с вами?
— Конечно, — сказала Бьянка в некотором замешательстве.
Он встал и поправил галстук.
— Сейчас я должен уйти. Но я хочу, чтобы вы обещали мне быть очень осторожной. Если с вами что-нибудь случится, если хоть один волосок упадет с вашей очаровательной головки, сердце мое будет разбито. — Он улыбнулся, заметив сверток на ограде беседки. — Чуть не забыл. Не согласитесь ли принять от меня этот маленький залог моего к вам чувства? — Он вручил ей пятифунтовую коробку французских шоколадных конфет. Конфеты подарила ему дочь фермера, которая купила одно из платьев Николь.
Бьянка буквально выхватила коробку у него из рук.
— Я сегодня еще не ела, — пробормотала она. — Он не позволил мне утром позавтракать. — Бросив на пол ленточку, которой была перевязана коробка, она открыла крышку. Не успел Жерар и глазом моргнуть, как Бьянка слопала пяток конфет.
