В последней фразе слышалась явная угроза. Хотя в стране существовала конституционная монархия, король пользовался большим влиянием, имея право назначать министров. И все же нашлись такие, кто выступил против него. Одним из них был Чарлз Джеймс Фокс, молодой человек, уже успевший заявить о себе в парламенте, весьма сильная и властная личность, сын лорда Холланда и племянник Сары Леннокс.
Чарлз Фокс решительно выступил против Закона о браке и из-за него ушел в отставку.
Черт бы побрал этого молодого Фокса! – подумал король. Мать молодого человека – дочь герцога Ричмонда – сбежала из дому и вышла замуж за Генри Фокса. Это же был мезальянс, вспомнил король, теперь понятно, почему юноша так протестует против закона.
Король был сердит на мистера Фокса. Он ему еще припомнит!
Обсуждение закона в парламенте проходило весьма бурно. Его нельзя было принять точно в таком виде, как того желал король. Внесли поправки. Согласие монарха на брак теперь требовалось лишь в том случае, если брачующимся сторонам не исполнилось двадцати шести лет. После этого срока они могли вступать в брак, если не имелось возражений со стороны парламента. За год до предполагаемого срока вступления в брак в парламент следовало представить уведомление.
Даже в таком измененном виде закон вызвал бурю негодования, но в конце концов, он был принят незначительным большинством голосов.
Сразу же после принятия Закона о браке Георг получил письмо от своего брата Уильяма Генри, герцога Глостера.
Уильям Генри признавался в том, что шесть лет тому назад женился, но поскольку считал, что король не одобрит его брака, держал его в тайне. Но, сейчас, когда принят этот Закон, он, конечно, должен заявить о своем браке в открытую.
Женщина, на которой он женился, – леди Уолгрейв, вдова их бывшего наставника, которого Георг терпеть не мог в детстве. И это еще не все. Леди Уолгрейв, по мнению короля, была самой неподходящей партией для герцога королевской крови. Она являлась незаконной дочерью сэра Эдварда Уолпола, а ее мать, как говорят, была модисткой.
Георг был оскорблен не только этим крайне неподобающим браком, но и тем фактом, что брат в течение шести лет держал это в секрете.
– Дурак! Идиот! – кричал он. – Они совсем ничего не соображают… эти мои братцы. Ни о чем не думают… ни о чем, кроме удовлетворения своих желаний. Они не смотрят вперед. Забывают о том, что принадлежат к королевской семье и позволяют этим авантюристкам завлечь себя.
Шарлотта, услышав эту новость, очень быстро ставшую известной при дворе, попыталась успокоить своего мужа.
– Но мы, по крайней мере, подаем всем хороший пример, – напомнила она ему.
Он с грустью посмотрел на нее… некрасивую, маленькую Шарлотту, мать его многочисленного потомства. Он вынужден был примириться с ней, тогда как его братья предпочли этих пленительных сирен, настолько неподходящих, что те казались вдвойне желанными, потому что, будь это иначе, даже его безрассудных братцев нельзя было бы заставить жениться на них.
Чем больше он думал обо всем этом, тем плотнее сжимались его губы и тем больше он сердился.
– Их не будут принимать при дворе, – сказал он, затем, вспомнив прежние времена, взгрустнул. – Глостер был моим самым любимым братом после смерти Эдварда. Мы часто вместе проводили время, и в юности он слыл очень серьезным.
Шарлотта кивнула в знак согласия и добавила:
– Но лишь потому, что не имел возможности проявить себя иначе.
– Он был добрым, религиозным мальчиком… как и Эдвард, когда мы все занимались в классной комнате.
– Но, вырвавшись на свободу, они утратили всю свою серьезность.
– Просто какое-то безумие овладело ими, – начал Георг и запнулся. Его матери всегда очень не нравилось, когда он произносил это слово! Нет, нет, – подумал он и исправил сам себя: – Какое-то буйство! – и продолжал, – безрассудное желание искать удовольствий… повсюду. Словно они думают, что им многое надо наверстать. Ну, почему они ведут себя подобным образом?
Шарлотта ничего не смогла ему ответить. Выражение лица у нее было очень строгим. Она все больше становилась похожей на своего мужа.
– Я не буду принимать их, – решил Георг. – Я не признаю этот брак. Даже несмотря на то, что они вступили в него еще до принятия Закона, я все равно не признаю этот брак. Почему я должен делать это, а? Что?
Но от Глостера пришло еще одно письмо. Его жена ждала ребенка, и он надеялся, что это повлияет на короля и он признает их.
Прочитав письмо, Георг бросил его на стол. Придется заставить братьев понять, какая ответственность лежит на них. Он вынужден был принести жертву, и они должны сделать то же.
Семья огорчала Георга. Разочарования обрушивались на него одно за другим. Он помнил, как обожал лорда Бьюта, но был одним из последних, кто понял, какого рода отношения связывали его мать и этого вельможу. Он больше не позволит обманывать себя. Им придется усвоить, что он – король – и принимает решения он. Почему его братьям позволительно наслаждаться этими очаровательными женщинами, а ему – королю – постоянно приходится помнить о своем долге?
Он написал брату, что после рождения ребенка он займется изучением вопроса как о его браке, так и о рождении ребенка.
Это приободрило Глостера, и он ответил королю, что этот вопрос следует изучить немедленно, так как если король не согласится с его браком, то он лично передаст дело в Палату лордов.
Что мог сделать Георг? Он был окружен законами и правилами конституционной монархии. Его власть ограничена, законы могли приниматься помимо его воли. Палата лордов даже без его согласия вполне могла объявить этот брак действительным.
Ничего тут не поделаешь!
И он уступил, признав брак Глостера. Но это еще не означало, что Глостер будет принят при дворе. Георг не станет принимать своего брата, а королева Шарлотта заявила, что не намерена принимать у себя дочь модистки.
Глостер посмеялся над ними, и вместе со своей женой занялся своим любимым делом – отправился в путешествие.
Таким образом Глостеры разъезжали по континенту, а Камберленды наслаждались жизнью у себя дома; ни тем, ни другим не было дела до того, что их не принимали при дворе. В любом случае, этот двор наводил на них скуку. Чего же еще можно было ожидать от двора, во главе которого стояли Георг и Шарлотта?
Георг все больше и больше времени проводил со своей семьей. Он был в восторге от своих детей. Образцовая ферма, игры в крикет, прогулки по деревенским дорогам – такая жизнь ему нравилась.
Но в душе он знал, что не устоит против своих братьев. Он не мог забыть, как все они были близки друг с другом в юные годы.
