года были так уж плохи, чтобы вычеркнуть их. Но и не все были хороши, чтобы сдаться. Если мой муж намерен разойтись, то он получит то, что хочет. Но на моих условиях.
Флетч, да и Мейер молча смотрят на меня. Я сжимаю до хруста ручку, которой подписывала контракт на сотрудничество. Механизм запущен, и нет пути обратно…
– Эй, Ребекка! Ты здесь? – Лора машет рукой перед моим носом.
Я дергаюсь, отступаю и чудом не валюсь с ног.
Она испуганно смотрит на меня, опуская медленно руку.
– Уф, ты напугала меня. Что-то случилось? Ты стояла как статуя, не реагировала вообще, – бормочет Лора, отводя взгляд. Замечаю, как она едва слышно выдыхает. – Не делай так больше.
– Задумалась, – шепчу, подзывая миловидную девушку, имени которой по обыкновению я не запоминаю. Она помогает мне освободиться от эксклюзивного платья, пошитого специально для свадьбы моей сводной сестры, а Лора, повесив голову, отправляется дожидаться меня в посетительском кресле, медленно потягивая крепкий чай. Спустя минут двадцать, когда все подогнано и согласовано, я отправляюсь к Лоре.
– Пообедаем?
Та удивленно смотрит на меня и кивает.
– Что-то не так?
– Думала, ты захочешь уехать, – бормочет она, растеряв весь боевой настрой. Поднимается из кресла, хватает сумку и плетется следом.
– Лора, что случилось?
Я обращаюсь к ней, когда мы оказываемся за пределами ателье. Она останавливается и, откашлявшись, делает ко мне шаг и начинает бормотать. Едва слышно, но до меня доносятся слова, которые стреляют дробью по кровоточащей ране.
– Послушай, это не мои домыслы. И не слухи. Хотя когда я впервые услышала, так и подумала. Но черт бы их всех побрал, Ребекка, ты должна знать! Иначе я с ума сойду! – она пыхтит и возмущается, притоптывая ногой.
– Говори, – чеканю, кладя руку на ее локоть. Лора дергается, но руку не сбрасывает. Выдыхает и продолжает рассказывать:
– Честно, я не поверила, да и не верю до сих пор.
– Лора… – мягко напоминаю, желая опустить тираду с оправданиями и возмущениями.
– Говорят, что Максвелл вывел в свет в Торонто свою любовницу.
Комок бьет по горлу. Я часто дышу, не пытаясь больше маскировать страх. Он топит, затягивает в воронку.
– Линда Дэвис. Ты же ее знаешь?
Киваю, пытаясь дышать. Удается с трудом, да и ноги не держат. Поэтому теперь я держусь за локоть Лоры в надежде устоять.
– Она видела их в Торонто. Видела в ресторане и на конференции. Говорит, что и в отеле они были в одном. В общем, у нее целая статья вышла в личном блоге. Ох, Ребекка, не хотела бы, чтоб это было правдой… Но там есть фотографии. Эта пиранья выпотрошит грязное белье и не извинится.
Я проталкиваю комок и смотрю на Лору. Та замирает и, вытаращив глаза, замолкает.
– Когда?
– Что? – непонимающе шепчет, часто заморгав.
– Когда вышла эта статья?
– Вчера вечером, – бормочет Лора, опуская взгляд. Ей стыдно. Ей неприятно. Она принесла дурную весть, и будь сейчас иные времена, летела бы ее голова с плеч. Но она спасла меня. – Я не рассказала, потому что испугалась. Бекка, я действительно так испугалась. Это же кошмар!
Киваю и отпускаю ее локоть.
– Спасибо, что предупредила. Мне нужно домой.
Лора, отпрянув, потирает локоть. Кажется, я сжимала его слишком сильно.
– Мне поехать с тобой?
Качаю головой и направлюсь к машине.
– Бекк…
Кажется, Лора говорит что-то еще. Я даже слышу цоканье ее каблуков. Но я больше не вижу мира вокруг, не слышу чужих голосов или иных звуков. Мой мир резко сжимается, превращается в точку и замирает. Одно неверное движение, и быть взрыву, сносящему все на своем пути.
Максвелл обманул меня. Он нарушил собственное правило, по которому заставлял жить и меня.
Макс, ну зачем? Зачем?
Я просматриваю вереницу фотоснимков, задумавшись, а когда же будет конец.
Ани Данкан. Я знаю ее имя. Я вижу ее лицо. И я ее ненавижу.
Узнать, кто был с моим мужем в Торонто и развлекал его не только ночью, но и по вечерам и даже во время конференции, на которой выступал Максвелл, не составило труда. Линда Дэвис, стервятница и паучиха в одном лице, преподнесла мне на блюдечке всю подноготную молодой и очень красивой девушки. Не отрицаю, Линда права – Ани великолепна. Ее светлая кожа, белоснежные длинные волосы. Она похожа на ангела в свои двадцать три года и чертовски богата, если судить по капиталам ее семьи. Мой муж выбирает с умом, но обычно он предпочитает дурочек на один раз, а Ани иной случай. Она словно что-то значит для Макса, и я хочу понять что именно. Что их связывает? Не она ли причина нашего развода?
– Миссис Финчер?
Я поднимаю глаза и смотрю на Теренса Флетча. Сегодня он принимает меня один. В его руках стопка бумаг. Активы, пассивы и вся моя жизнь. Жизнь, умещающаяся в кучке бумажек.
– Да.
– Я проверил все, что вы предоставили.
– И как?
– С этим можно работать, – самодовольно заявляет Флетч, складывая руки на бумагах.
– Ускорить процесс? – киваю на фотоснимки Макса и Ани из блога мисс Дэвис.
Флетч отрицательно качает головой.
– Усложнить процесс, – отвечает он, а мои брови изумленно изгибаются. – Никто не любит, когда измены становятся достоянием общественности.
– Они уже стали, – сворачиваю ленту снимков и убираю планшет.
От яркой жизни Ани меня начинает подташнивать. А ведь десять лет назад я была такой же. Полной жизни и счастливой рядом с ним. Может, и она счастлива, потому что Максвелл делает ее такой? Черт, он же ей в отцы годится! Хотя… К черту возраст, когда есть финансовая выгода для семей и молодое полностью здоровое тело для Макса.
– Но мы можем с этим работать, – настаивает на своем Флетч, но запала хватает ненадолго, потому что я умело возвращаю его в реальность.
– У нас не было пункта про измены.
– Это ни к чему.
– Но это дает Максу право изменять мне и не нести потерь. Как и мне, – последнее произношу с презрением.
Сейчас смотря на все это дерьмо, хлынувшее на меня как ливень из грозовой тучи, понимаю, что облажалась не меньше мужа. Два глупца, не умеющих искать подход друг к другу. Франи была права. Как всегда.
– И я не так уж безгрешна, – пожимаю плечами. – Измены были обоюдными.
Флетч кивает, но спорить со мной более не намерен. Если из истории с этой мисс Данкан и можно что-то вытянуть, то пусть терзает. Останавливать не буду.
– Но вы должны знать, я была практически в таком же положении, –
