Черт побери.
Джейк заерзал в кресле: видно, не так уж он утомился.
Он допил виски, встал и поставил стакан на шкафчик, служащий баром. Потом поднялся наверх. Джейк зажег свет в комнате, которую занимал больше месяца, и пошел заглянуть в детскую. Он каждый вечер целовал сынишку на ночь. А если был в отъезде, то желал ему спокойной ночи по телефону.
Джейк оставался верен своей привычке, даже если Сэмми спал и не мог оценить его знак внимания. Джейка это успокаивало; он чувствовал, что на каком-то подсознательном уровне мальчик знает, что папа с ним и любит его.
Дверь в темную комнату открылась беззвучно. Света, падающего из спальни Джейка, хватило, чтобы осветить путь к кровати. Сэмми был тщательно укрыт и спал на боку, лицом к окну.
В такое время мальчика пушкой не разбудишь. Джейк присел на краешек кровати, затем наклонился и нежно поцеловал сына в щеку.
— Я люблю тебя, Сэмми, — прошептал он.
— Он знает.
Застигнутый врасплох, Джейк повернулся на звук. Когда глаза привыкли к темноте, он заметил темную фигуру по другую сторону кровати.
— Ровена. — В темноте его голос казался особенно чувственным. — Почему ты сидишь тут без света?
— Я здесь недавно, — ответила девушка после заметной паузы. — Сэмми проснулся, и я прочитала ему еще одну сказку.
Хорошо, что она не прячется в своей спальне. Обрадованный Джейк протянул руку и включил ночник. Ему хотелось взглянуть на нее.
Ровена сидела в кресле-качалке в длинном голубом платье в цветочек, которое Джейк видел на ней раньше. Ему приходилось видеть ее и в брюках, и они лишь подчеркивали ее женственность, влекущую его, словно нектар пчелу.
— Я думал, ты уже легла.
— Нет.
— И много хлопот тебе доставил Сэмми?
Губы у нее изогнулись в усталой улыбке.
— Дети — всегда хлопоты. Да нет, ничего особенного. Он милый мальчик. Я понимаю, почему ты им гордишься.
На мгновение у Джейка даже перехватило дыхание. Похвала Ровены значила для него, пожалуй, больше, чем все удачно совершенные сделки.
— Спасибо.
Она взяла с колен книгу, явно собираясь встать.
Желая задержать ее хоть на мгновение, Джейк торопливо спросил:
— Какую сказку ты ему читала?
Ровена протянула книжку. Он прикоснулся к потрепанной обложке.
— «Принцесса и дракон». Это ведь не его книга?
— Нет, я привезла ее с собой. Мама читала мне ее в детстве. Я думала, Сэмми она понравится, потому что там описывается битва между драконом и злым королем.
Джейк полистал украшенные картинками страницы.
— Звучит устрашающе.
— Ничего особенного, все как в других сказках.
Он открыл последнюю страницу.
— «И жили они долго и счастливо», — прочитал он.
— Естественно.
В тоне Ровены было столько насмешки, что Джейк с удивлением повернулся к ней.
— Ты не веришь, что люди могут жить долго и счастливо?
Она взглянула на него с сожалением.
— Сентиментальность хороша только для детских сказок. Мы-то знаем, что в жизни счастливых финалов не бывает.
Это было открытием. Неужели она действительно так цинична? Откуда такие мысли у столь молодой женщины?
— Правда?
Она нахмурилась.
— И не говори, будто ты, именно ты, веришь в сказки со счастливым концом.
— А почему бы мне не верить в них?
— Ты же разведен.
— Ну и что?
— А твой отец три раза разводился!
— Ты так хорошо нас изучила?
Ровена пропустила его замечание мимо ушей.
— И после этого ты веришь в сказки?
Джейк взглянул на сына.
— Он помог мне поверить.
— Сэмми?
Джейк кивнул и снова посмотрел на нее.
— Может, я и не нашел своего счастья, но верю, что оно существует. Я должен верить. Ради Сэмми.
— Вера ничего не меняет.
— Может, и нет, но надо же стараться. А если не веришь, то никогда ничего не добьешься.
Ровена взглянула на него как на инопланетянина.
— Что ты подразумеваешь под «стараться»? Счастье или есть, или его нет. Любовь или есть, или ее нет. Но чаще всего ее нет. Люди путают любовь с плотским желанием.
Джейк покачал головой.
— Это потому, что они ленятся. Любовь — тяжкий труд. Я знаю. С тех пор как я ушел из юридической фирмы, чтобы быть с Сэмми, мне пришлось работать больше, чем над любым торговым соглашением.
Она лишь рукой махнула.
— Детей легко любить. Особенно своих.
Джейк криво усмехнулся.
— Ты не видела его, когда он капризничает. Когда устанет, разозлится и все вокруг начинает его раздражать. Погоди немного, побудешь тут подольше и убедишься сама.
— И что же в таком случае случилось с твоим браком? Ты плохо старался?
У нее ум как у адвоката.
— Чтобы сохранить брак, стараться нужно обоим.
— А твоя жена, естественно, оказалась слишком ленивой.
Джейк повел плечом.
— Как я сказал, нужны двое.
— То есть?..
— То есть я свой вклад сделал.
Ровена откинулась на спинку качалки.
— А теперь ищешь безоблачное счастье.
— Нет, я создаю это счастье… для Сэмми. — Джейк легонько погладил сынишку по спине. — Он его заслужил. А я, как отец, обязан сделать все возможное. Я хочу, чтобы он был счастлив.
Она нахмурилась еще больше.
— Значит, ты ищешь ему…
Сэмми забормотал во сне и повернулся на другой бок.
— Мы ему мешаем. — В голосе Ровены чувствовалось облегчение. — Мне тоже пора ложиться, чтобы встать вместе с ним завтра утром.
Она поправила одеяло и нежно поцеловала мальчика в щеку. Джейк не мог не заметить, насколько различны чувства, которые Ровена испытывает (или, во всяком случае, демонстрирует) к Сэмми и к нему.
Хотелось бы знать, в чем причина…
Ровена взглянула на него, и Джейк заметил горечь в ее взгляде. Она пережила какое-то глубокое разочарование. Так ведут себя люди, которые искренне во что-то верили, а их вера оказалась втоптанной в грязь.
Ровена натянуто улыбнулась.
— Спокойной ночи, мистер Стэнбери.
Джейк удивленно вскинул брови.
— Спокойной ночи, мисс Уайлд.
Она замялась, словно хотела еще что-то сказать, но только сухо кивнула и выскользнула из комнаты.
Джейк повернулся, чтобы выключить ночник, и его взгляд упал на книгу на кровати. Джейк внимательно всмотрелся в картинку. Если не считать ярко-рыжих волос, принцесса была поразительно похожа на Ровену… и даже глаза у нее были карие.
— Что за дракон разбил твое сердце? — спросил Джейк.
Ответа не было.
На следующее утро, когда Джейк работал, зазвонил телефон.
