— Алло?
— Привет, Джейк. Как хорошо, что я тебя застала.
Джейк сразу же забыл о разложенных на столе бумагах.
— Аннетта.
— Я не знаю, который у вас час… может, ты как раз развлекаешься… на свободе.
Она мурлыкала, как сытая, довольная кошка. Ничего хорошего Джейку это не обещало.
— Очень смешно. Чего ты хочешь? Еще денег? Прости, ты и так выдоила из меня все до последней монеты.
— Стоило бы подумать об этом… Неужели ты, живя в такой роскоши, не сможешь поделиться со своей бедной бывшей женой парой тысчонок?
— В чем дело? Старый добрый Мики разорился? — Последний любовник Аннетты, Майкл Уоррелл, входил в число пятидесяти богатейших людей Америки. — Или ты высосала его досуха, как меня? Скольких любовников ты сменила с тех пор, как мы разошлись? Троих? Четверых?
— Чтоб ты знал, я больше не встречаюсь с Майклом, — буркнула она. — Между прочим, я выхожу замуж.
Последовала долгая пауза. Аннетта ждала расспросов, но Джейк не собирался больше играть по ее правилам.
— И не хочешь знать, за кого? — В ее голосе не было и намека на раздражение.
Джейка всегда восхищало умение Аннетты скрывать свои чувства… если, конечно, они у нее есть.
— Ни капельки, — ответил он.
— За Бартоломью Стоуна Четвертого.
— Да мне наплевать…
— Он первый богач в Виргинии. Он унаследует место своего отца в Сенате, когда старик уйдет на пенсию.
— Места в Сенате по наследству не передаются, Аннетта.
— Это место передается.
— Я даже не удивляюсь.
— Я, собственно, насчет Сэмми звоню.
— Сэмми? — Джейк подскочил как ужаленный. За полтора года, прошедшие после развода, они часто разговаривали… а еще чаще спорили о деньгах, которые он обещал ей выплачивать. И ни разу Аннетта не спросила о сыне. — В чем дело?
— Я беспокоюсь, как поживает мой малыш в чужой стране.
Джейк снова откинулся на спинку стула.
— Ты беспокоишься о сыне? Не ври. Все равно не поверю.
— Я серьезно, Джейк.
Чего-то она хочет.
— И во сколько мне обойдется твое «серьезно»?
— Мне нужен Сэмми.
— Нет.
— Ты знаешь, что я могу забрать его.
Джейк прищурился.
— Ты же сама от него отказалась.
— Да, но в нашем соглашении говорится, что ты не должен увозить его из страны без моего разрешения.
— Я предупреждал тебя, что беру его с собой.
— А чем докажешь, что предупреждал?
— А чем докажешь, что нет?
— Ты говорил, что вы едете в отпуск. Я и представить не могла, что вы останетесь за границей насовсем. — И насмешливо добавила: — И уж конечно, не подозревала, что ты похитишь Эдембургского короля.
— Очень смешно. Ты сегодня в ударе, как я погляжу.
— Я не шучу. Меня очень беспокоит, что мой сын живет с таким отцом.
Джейка охватила жгучая ярость.
— Что тебе от меня надо? И не говори, будто соскучилась по Сэмми. Тебе наплевать на него.
— Ты ошибаешься, Джейк, — промурлыкала Аннетта, — я люблю своего малыша.
— Это для Стоуна, да? Из-за его выборов?
— Вовсе нет. Хотя он как-то упоминал, что моя любовь к сыну должна понравиться избирателям.
— Ты никогда его не любила, Аннетта.
— Жестокость тебе не поможет, Джейк.
Он у нее в руках, и она знает это. Хуже того, ему некого винить, кроме себя. Джейк сам составил то чертово соглашение об опеке. В пункте о вывозе ребенка из страны не было ничего необычного. Джейк включил его на тот случай, если Аннетта в последний момент заартачится.
— Сколько ты хочешь, Аннетта?
— На этот раз деньгами ты не откупишься, Джейк. Прости.
Если бы они вели этот разговор лицом к лицу, Джейк наверняка поддался бы своим самым низменным инстинктам — он просто врезал бы ей.
— Я буду судиться с тобой.
— Я знаю. Но это неважно. Я выйду замуж, а даже тебе известно, что судьи более благосклонно относятся к родителям, у которых есть нормальная семья. Тем более что судья водит дружбу с моим будущим свекром.
— Сколько ты хочешь?
— Я же сказала, Джейк, лапочка, на этот раз ты не откупишься.
— Аннетта…
— Адвокаты Бартоломью позвонят тебе через пару недель. Будь здоров.
Сигнал прервался.
Джейк швырнул трубку на рычаг, словно решив вместе с трубкой разбить и угрозы Аннетты.
Силой ничего не добьешься. Он уперся локтями в стол и потер виски.
Сэмми ей не нужен. Джейк слишком хорошо знал Аннетту, чтобы понимать: она никогда не была матерью. Он едва не пожалел, что уговорил ее родить ребенка. Впрочем, в противном случае у него не было бы Сэмми. А Сэмми стоил того, чтобы выслушивать насмешки Аннетты.
Ничего у нее не выйдет. Он не позволит Аннетте сцапать Сэмми. Он пойдет на все ради спасения своего сына.
— Нашла что-нибудь?
Принцесса Изабелла взяла Ровену за руку и повела к застекленной двери, ведущей на террасу.
Ровена оглянулась на Сэмми. Он сидел на полу со своей двоюродной бабушкой, королевой Джозефиной, и та показывала ему фотографии детей, которые когда-то жили в детской комнате дворца. Сэмми был очарован детскими мордашками и пришел в восторг, когда ему пообещали вклеить в альбом и его снимок.
Ровена вышла на террасу вслед за Изабеллой.
— Ты принесла это с собой? — спросила принцесса. Голос у нее был тихим, чтобы никто, ни в детской, ни в саду, не мог ее услышать.
Ровена ответила таким же приглушенным шепотом:
— Нет. Чтобы получить доказательство, хватит и одного звонка.
— Весомое доказательство? — уточнила Изабелла. — Он виновен?
Ровена покачала головой.
— Не более весомое, чем то, что у нас уже есть.
— Что же ты раскопала?
— Четыре месяца назад он запросил в архиве копию «Эдембургского трактата».
Изабелла выпрямилась.
— В котором говорится о престолонаследии?
— Да.
— Зачем ему это… если только он не хотел убедиться, что его отец унаследует трон в случае гибели папы и Николаса.
Ровена оперлась о перила и, наклонив нахмуренное лицо, притворилась, будто любуется садом. Изабелла пришла к тому же выводу, что и она.
— Да. Зачем же еще?
Принцесса тоже повернулась и встала рядом с Ровеной.
— Но ты права, это всего лишь косвенная улика. Даже полиции предъявить нечего. И все?
— Да.
— И ты ничего у него не спросила?
— Нет, конечно. Тогда он узнал бы, что я рылась в его бумагах. — Ровена со вздохом погладила теплый камень. — Может, он уже знает. Или подозревает.
Изабелла покачала головой.
— Думаю, он уже высказался бы на этот счет. Джейк не из тех, кто будет терпеть вмешательство в его личные дела.
