Сказав это, он снова прилег и отвернулся. В другой ситуации я удивился бы перемене его тона, но удивило меня другое.
— Твое сердце. Оно не бьется?.. Я его не слышу.
— А что если так? Я противоречу очередному идиотскому правилу темной медицины?
— Любой медицины! Впрочем… теперь понятно, почему у тебя все шиворот-навыворот.
Наннар надменно хмыкнул, но решил не отвечать.
— Если у тебя не бьется сердце, то и отдых тебе не нужен. Только кровь для поддержания существования, вот и все. Подумать только. И правда, для Элвена ты был бы лучшим подарком, который он когда-либо получал. Ты ведь не имеешь ничего против темных эльфов?
— Знавал одного. Он очень хотел превратить меня в тебя и старался как мог, но мы разошлись во мнениях, и я решил остаться вампиром.
— Так кого же ты боишься? Поведай. Мне интересно.
— Твоя сестрица не рассказала тебе? А я-то думал, что вы близки.
— Не так близки, как вы.
Наннар поднял брови — удивление выглядело чересчур наигранно, чтобы быть искренним — и улыбнулся. Я уже замечал, как улыбка меняет его лицо: он буквально расцветал. Если бы Веста могла влюбиться в кого-нибудь только из-за улыбки, то был именно тот случай.
— Что это? Ревность? Это тебе не к лицу, каратель Винсент. Прекрасная Елена была бы недовольна, узнай она, как ты себя ведешь.
— Дана быстро загорается идеей мести и так же быстро забывает о ней, так что вряд ли это она, даже если учесть, что во время Реформы ей пришлось несладко. Авирона? Она такой ерундой заниматься не будет. Наша вампирская парочка, уверен, была на твоей стороне. Кто тогда? Может, Киллиан?
Он выпрямился и вперил в меня недовольный взгляд.
— Все-таки Киллиан, — продолжил я. — Боюсь и подумать, что ты сделал, но рано или поздно он тебя найдет, как бы ты ни прятался. Так что можешь смело рассказывать — жить тебе осталось недолго.
— Почему бы тебе не спросить об этом у него? Веста сказала, что вы приятели.
— Мы друзья, а не приятели, — уточнил я. — Черт с тобой. С Киллианом я еще поговорю. Если тебя убьет не он, это сделает Мао. Скоро, скоро.
Наннар устроился на траве в прежней позе, положив руки под голову.
— Ну, а теперь великий служитель культа Равновесия наконец-то изволит свалить подобру-поздорову?
— Винсент, Наннар. Вот вы где.
Веста заглянула в грот. Она выглядела отдохнувшей, но мысли о Клаусе, конечно же, до сих пор печалили ее.
— Солнце уже село, и нам пора в путь. Если вы планируете подняться до замка, то нам нужно быть у подножия горы до полуночи.
— Заброшенный замок, ты сказал? Это не заброшенный замок. Это самые настоящие развалины. Удивительно, как там еще комнаты сохранились.
Я вышел на горное плато и подождал, пока Веста с Винсентом поднимутся следом.
— Незнакомцы, — сказал последний.
— И правда, — кивнул я. — Двое?.. Молодые.
— В данном случае возраст весьма обманчив.
Мы приблизились к замку и ступили на импровизированный двор — большую площадку, обложенную по периметру крупными булыжниками. Кто бы тут ни жил, он унес ноги несколько веков назад, потому что в этом районе не осталось ни намека на человеческий запах. Кто бы ни разрушил это сооружение, постарался он основательно: от половины замка остались одни только камни, лишь отдаленно напоминающие строение. Выглядело строение так, будто великан поднял свой меч и рассек его пополам.
— Интересно, где они прячутся, — подала голос Веста.
— Не плевать ли? — отозвался я. — Незнакомцы меня сейчас интересуют в последнюю очередь.
— Очень жаль. — Винсент наклонился и поднял с земли небольшой камень с округлыми краями. — Они могли бы привести тебя к Мао. Это ее мальчики.
— Мальчики? — поморщился я. — В смысле, дети?
Винсент выдержал паузу, внимательно изучая камень со всех сторон.
— Именно так. Двое маленьких очаровательных Незнакомцев. Посмотри, какие они заботливые — понатаскали гальки с берега моря, хотя оно находится черте где, и теперь их создательница сможет ходить по двору, не поранив ноги. Насколько я помню, обуви она не носит.
— Мао в жизни не пошла бы куда-нибудь босиком, и детей точно не завела бы. Она приходила в ужас при одной мысли о том, что кто-то будет орать у нее под ухом и двадцать четыре часа в сутки требовать крови.
— Похоже, все на самом деле изменилось, да, Зеленоглазый Принц?
Веста оглядывала плато.
— Никого не вижу, Великая Тьма их разбери, — не сдержалась она. — Хотя здесь все как на ладони.
— Где бы они ни были, пусть наш гость поищет сам, — ответил ей Винсент. — Мы его проводили до самого порога. Может, нам еще и в дверь постучать вместо него?
— Вот уж нет! — Я сделал шаг назад и раскинул руки в стороны, давая понять, что никого никуда не отпущу. — Вы привели меня черт знает куда, заставили искать черт знает что — а теперь бросаете? Откуда мне знать, что Мао здесь?
Веста положила руку мне на плечо.
— Наннар. Мы не можем оставаться тут долго. У меня есть дела. У Винсента еще больше дел.
— … интересно, каких? Вытирать пыль с библиотечных манускриптов? Или тебе доверили что-то более серьезное — к примеру, перекладывать их с места на место, ища знакомые буковки темного языка, а, каратель? Ты никуда не пойдешь! — Я повернулся к Весте. — И ты тоже никуда не пойдешь. Никто из вас не сдвинется с места, пока я не встречусь с Мао!
— Посмотри! Вампир!
Молодой Незнакомец вырос передо мной буквально из-под земли — долю секунды назад на плато никого, помимо нас троих, не было. Нисколько не смущаясь малого роста, он поднял голову, посмотрел мне в глаза и улыбнулся:
— Ты ничем не пахнешь, но я знаю, что ты вампир. Таль, смотри, к нам пришел вампир! Ведь ты будешь играть с нами? У нас есть летающее кольцо!
Я недоуменно заморгал, переводя взгляд с одного Незнакомца на другого. Последний появился так же внезапно, как и первый, они были похожи, как две капли воды, разве что ростом один из них повыше.
— Летающее кольцо?..
— Если ты не будешь играть с нами, мы расскажем маме, и она тебя заставит. Она заставляет всех, кто не хочет с нами играть! Как тебя зовут, вампир?
— Какая разница? — перебил его второй Незнакомец, названный Талем. — Смешной ты, Нур. Зачем вампиру имя, если он тут один такой? Мы будем звать его просто «вампир».
Мои мысли, которые и до этого не складывались в особо стройный логический узор, пустились в развеселый пляс. Я мог стоять так очень долго, если бы не услышал знакомый голос. Он произнес два слова, которые я меньше всего ожидал услышать:
