— Ева, ты составишь мне компанию? Я заодно представлю тебя семье?
В небольшой церквушке святого Марка в полдень началось крещение. Ева сидела на скамье в черном строгом платье из блестящего атласа и держала за руку Алекса. Она осматривала всех присутствующих на церемонии и пыталась догадаться, кто кому приходится.
Из родственников Алекса Ева знала только Ирэн, которая стояла рядом со святым отцом и, держа на руках младенца в розовом платье с кружевами, что-то говорила крестному в строгом костюме. Поодаль находились мать Софии, темноволосая невысокая Кейт и отец ребенка, высокий, с пивным животиком и небольшой бородкой Бернард.
— Вон мои родители, — шепнул Алекс на ухо Еве и показал на сидящую в первом ряду пару средних лет.
Ева подмигнула Алексу и немного привстала, чтобы лучше разглядеть чету Харрисонов. Ребекка, мать Алекса, оказалась полноватой женщиной с темными вьющимися волосами. На ее счастливом личике рдел румянец. Она все время поправляла то ворот рубашки своему мужу, то, носовой платок в нагрудном кармашке. Ева невольно улыбнулась и перевела взгляд на отца Алекса, Джеймса. Мужчина был чуть старше Ребекки и худощав. Он спокойно реагировал на ухаживания и наставления жены. Алекс был копией Джеймса: такие же русые волосы и голубые глаза. Еве уже не терпелось познакомиться с ними, и она, сев на свое место, начала ждать начала церемонии.
Святой отец, достав потрепанную Библию в кожаном переплете, начал зачитывать молитву. Вскоре он подошел к чану со святой водой. Перекрестив воду, святой отец черпнул маленьким серебряным кувшинчиком и подошел к младенцу. Он закрыл книгу и полил святой водой темечко Софии.
— Нарекаю тебя Софией Августиной. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь, — сказал святой отец и перекрестил младенца.
Малышка вела себя совершенно спокойно, а потом и вовсе заснула. Ирэн не могла отвести взгляда от спящей племянницы. Она прижала ее к груди и поцеловала.
После церемонии Алекс взял Еву за руку и повел к родителям. У нее свело живот, потемнело в глазах и на лице выступил румянец. Ева не могла понять, отчего она так сильно волнуется. Она шла за Алексом вдоль деревянных скамеек, а ей казалось, что она еле плетется по раскаленным углям.
Черт возьми, я же не в космос лечу! Что я так волнуюсь? Обычные люди, родители Алекса… — И живот опять сводило.
— Мама и папа, позвольте представить, моя девушка Ева, — начал Алекс и взял ее за руку.
— Очень приятно, — Ребекка мило улыбнулась. — У вас красивое имя. Вы еврейка?
— Да. Моя мама еврейка, а отец американец, — ответила Ева не своим голосом.
— Еврейские женщины очень красивы, — заулыбался Джеймс. — Алекс знает толк в красоте, — с этими словами он похлопал сына по плечу.
— Вы поедете в «Воронку» после церемонии? — спросила Ребекка Алекса.
— Конечно! — ответил он.
— Тогда до встречи! — Ребекка еще раз улыбнулась и направилась к виновнице торжества.
— В «Воронку»? — переспросила Ева.
— У моих родителей свой загородный дом. Мы называем его «Воронкой», потому как рядом располагается одноименный фермерский поселок. Тебе понравится! Это убежище после нудной работы, многочисленных проблем! Это маленький кусочек рая. Я вырос в «Воронке». Все мое детство там прошло. Этот уютный домик на берегу Арканзаса, тенистый сад, беседка, которую построил мой дед. Все настолько родное, что, оставшись на одну ночь, я потом не хочу оттуда уезжать. Я люблю «Воронку» всем сердцем.
Как только солнце стало уходить за горизонт, повеяло прохладой. Во дворе загородного дома Харрисонов зажглись фонари. В большой деревянной беседке, стоящей недалеко от тенистого сада, за огромным столом веселилась вся семья. Джеймс разливал вино по бокалам. Ребекка угощала гостей своей отменной выпечкой. Ирэн, сидящая рядом со своим любовником Бобом, играла с проснувшейся Софией Августиной. Кузина Кейт со своим мужем рассказывали о поездке в Китай. Также за столом сидели две родные сестры Ребекки, три двоюродных брата Алекса, четыре сестры с мужьями и малолетними детьми — и это только близкие родственники!
— Пойдем, я кое-что покажу тебе. — Алекс встал из-за стола и протянул руку Еве.
Он привел ее к небольшому висячему мосту. Ева увидела, как раскачивается мост, и начала сопротивляться. Она очень боялась высоты. Все началось еще в детстве, когда Ева с матерью и бабушкой сели на аттракцион «Колесо обозрения». Как только их кабинка подползла к зениту, один трос лопнул и аттракцион словно сошел с ума — с бешеной скоростью начал крутиться. С тех пор Ева боялась высоты и не доверяла конструкциям, державшимся на тросах.
— Я не пойду! — уперлась Ева. — Я боюсь!
— Чего ты боишься? — усмехнулся Алекс. — Это обычный мост. Он уже стоит больше века. Что с тобой?
Алекс подошел к Еве и обнял.
— Прости, что принуждаю тебя. Прошу что-то сделать против твоей воли. Обещаю, больше никогда не буду.
Ева взглянула в небесно-голубые глаза Алекса. Потом она посмотрела на мост и, выдохнув, ступила на железные ступеньки. Поднявшись и громко цокая высокими шпиками, Ева осторожно, маленькими детскими шажками направилась на середину моста. Алекс шел сзади и ничего не говорил.
Пусть сама откроет для себя то, что я открыл еще в детстве, думал он.
Как только Ева вышла на середину, подул легкий ветерок, растрепав ей волосы. Прохладный, с каким-то цветочным ароматом, он ласкал ей лицо. Ева рассмеялась и, закрутив волосы в тугую шишку, взглянула на горизонт. Уходящее солнце, казалось, таяло в холодной реке. Волны Арканзаса разносили солнечное изображение по воде, и от этого река становилась темно-красного цвета.
— Посмотри вон туда… — Алекс показал на поворот Арканзаса.
Ева взглянула и рассмеялась.
— Это что, шутка? — недоверчиво спросила она.
Она попыталась внимательно вглядеться, но оказалось, что это не обман зрения. На повороте река была усыпана лепестками роз — бордовых, кремовых, алых и розовых. Ветер разгонял их, как будто пытаясь равномерно распределить на поверхности речного пространства.
— Чувствуешь, какой сладкий запах? — Алекс обнял Еву за талию. — Сейчас подует ветер, и ты поймешь…
Ева закрыла глаза и опять почувствовала цветочный аромат, который тонким шлейфом дотянулся до ее лица.
— Откуда лепестки? — шепотом, как будто боясь, что спугнет такую красоту, спросила Ева.
— За этим поворотом находится цветочная ферма.
Ева еще раз с умилением посмотрела на плавающие по реке лепестки роз.
