— Нет, — возразил Дэниел. Отойдя от нее, он встал за креслом, в котором сидел минуту назад. — Это не пустая трата времени. Это прекрасный способ создать уверенность и взаимное доверие у людей.
— Создать. — Криста остановила его, насмешливо приподняв бровь. — Доверие, оно либо существует между людьми, либо нет.
— Я согласен, но иногда по каким-то причинам мы теряем или, что еще хуже, сами намеренно блокируем нашу способность доверять другим. И когда такое случается, необходимо взрастить ее снова из заложенного в нас семени…
— Или насильно заставить? — насмешливо предположила Криста, пожав плечами. — В любом случае, с тех пор, как я здесь по собственному желанию, я не вижу никакой необходимости подробно останавливаться на этой части вашего курса. Здесь нет никого, кому бы я хотела учиться доверять…
— Почему же, есть, — возразил Дэниел. — Это я…
— Вы? — Криста в негодовании резко отодвинула от себя тарелку с супом. — Вы ожидаете, что я научусь вам доверять? Никогда… Это будет чудом…
— Чудеса иногда случаются, — немного помолчав, мягко возразил Дэниел.
— Но не на этот раз, — пылко заверила Криста. — Вот увидите!
— Научиться доверять самому и оправдывать доверие других — неотъемлемая часть нашего курса. Сознание того, что тебе доверяют другие и, что ты в свою очередь сам можешь доверять, рождает у человека чувство собственного достоинства. Очень часто оно приходит к человеку через профессиональный и финансовый успех. Всегда приятно сознавать, что твоя работа ценится и хорошо вознаграждается, но еще приятней знать, что ценят тебя самого.
Криста слушала его речь с легким скептицизмом. Нужно отдать ему должное: он хорош — эта искренняя убежденность, эта манера горячо говорить, слегка подавшись вперед, этот энтузиазм и вера в голосе. Вне всяких сомнений, он хорош. Она теперь понимала привлекательность его речей для карьеристов, перепуганных возможной борьбой.
— Извините, я увлекся собственным энтузиазмом, — невесело улыбнулся он. — Хуже нет, когда изменяешь своим мечтам.
— Звучит идеалистично, — холодно отозвалась Криста. — Но человек не может жить исключительно с мыслью о чувстве собственного достоинства.
— Может быть, но он, это уж точно, не может жить вообще без него, — парировал Дэниел. — Это доказано всеми научными работами по данному вопросу. Лишите человека чувства собственного достоинства, и вы обречете его на такое жалкое существование, какое нельзя назвать жизнью.
— Послушать вас, так получается, что развитие у человека чувства собственного достоинства является панацеей от всех бед, — подытожила Криста.
Она старалась вложить в слова как можно больше сарказма, но, к ее удивлению, Дэниел, вместо того чтобы ответить колкостью на колкость, тихо сказал:
— Я верю, что во многих случаях это именно так. Когда мне было пятнадцать, моего отца уволили по сокращению штатов; через три месяца он покончил с собой. Ему было сорок три, и он не смог перенести позор, что потерял работу. Для него слишком мало значил тот факт, что мы любим его, что мы его ценим, что он является неотъемлемой частью нашего маленького мирка, что он нужен нам.
Криста с трудом проглотила подкативший к горлу комок. Его простые слова, лишенные театрального пыла, поражали до глубины души.
Может быть, потому, что Криста сама когда-то потеряла родителей, она понимала то, что было недосказано.
Слезы затуманили глаза. Ей очень хотелось протянуть руку и дотронуться до него, сказать, как она его понимает.
— Может быть, по этой причине финансовый и профессиональный успех никогда не имел и для меня большого значения. После его смерти мы нашли акции, которые он приобрел несколько лет назад. Ему всегда нравилось потихоньку играть на рынке ценных бумаг, в небольших размерах. Акции сильно поднялись в цене. Это была трагедия: цена акций выросла настолько, что мой отец мог бы безбедно прожить на дивиденды всю оставшуюся жизнь, если бы не принял тогда рокового решения. Деньги я потратил потом на покупку дома. Мне показалось, что это самое подходящее их вложение.
Криста сглотнула. Он казался таким искренним, таким… каким она всегда представляла мужчину, который мог бы завоевать ее сердце.
Но в то же время, он был занят в бизнесе, который, как она убедилась на своем горьком опыте, привлекает ловкачей, играющих на доверчивости попавших к ним в лапы простачков.
Женский инстинкт, какое-то шестое чувство побуждали ее открыться навстречу этому человеку, поверить ему, но опыт и здравый смысл предостерегали от подобного шага.
Чему же верить?
Почему бы не открыться ему? — безрассудно шептало сердце. Почему бы не дать ему шанс доказать, что на него можно положиться? Ведь, в конце концов, ради этого ты сюда и приехала? Разве не будет честнее признаться ему во всем, отбросив в сторону нелепое предубеждение против мужчин его склада? Чтобы… чтобы, что? Чтобы дать волю своим чувствам и влюбиться в него, рискуя испытать боль… сломаться, как это произошло с ее подругой?
Нет. Нет… Никаким хитроумным способом не заманить ее в эту ловушку, каким бы честным, каким бы обезоруживающе искренним он ни казался.
Никаким способом!
Криста сонно потянулась и, сделав над собой усилие, села в кровати. Который час? Она удивилась, посмотрев на часы. Она не могла припомнить, когда в последний раз спала так долго и так безмятежно. Дэниел, конечно же, определил бы ее состояние, как акклиматизацию, вызванную переездом в этот забытый Богом и людьми уголок дикой природы.
Но Криста придерживалась другого мнения. Интересно, что на самом деле было в той чашке какао, которую по его настоянию она выпила перед сном? Какао! Она не пила его с тех пор, как уехала из дома и поступила в университет.
В доме стояла мертвая тишина… Здесь царили покой и… пустота…
Нахмурившись, Криста выбралась из-под одеяла и, спустив ноги с кровати, на ощупь всунула их в мягкие тапочки. Вчера Дэниел сказал, что утром они обсудят все детали предстоящего курса.
— Скорее всего, этот курс будет немного отличаться от тех, которые мы обычно проводим с нашими клиентами.
— Скорее всего, — сухо согласилась Криста. — В конце концов, люди, с которыми вы обычно имеете дело, еще до начала ваших занятий переходят в новую веру, разве я не права?
— Не совсем, — возразил, Дэниел, убежденно добавив: — Между прочим, они приходят сюда не затем, чтобы обратиться в новую веру. Они приходят сюда в надежде на то, что им помогут выявить причины их стрессов и научат, как с ними бороться. Они хотят познать таинство человеческого общения, при помощи которого люди легко находят общий язык друг с другом, в том числе и со своими коллегами по работе.
