Измученная июньской жарой, проведшая полдня в школьном кабинете без кондиционера и затем несколько часов под открытым солнцем на спортивной площадке, Эдди чувствовала себя разбитой. Она доплелась до ванной в предвкушении освежающей прохлады… и, открыв дверь, застыла на месте.
Ее вещи были разбросаны повсюду. На кафельном полу проступали грязные лужи. Подобно матросу на палубе корабля, она с трудом добралась до противоположной стены, заглянула в раковину. Пожалуй, стоит умыться холодной водой, чтобы прийти в норму, подумала Эдди. Ее взгляд упал на навесную полочку над раковиной. Пластмассовые ящички были расставлены на ней в несколько рядов, открывая взору косметику всех известных парфюмерных фирм мира. Образцы баночек и тюбиков всех мастей, которые только можно было себе представать, красовались, как на выставке.
Еще через минуту, набравшись смелости, Эдвина отодвинула клеенчатую занавеску, чтобы заглянуть в большой бак для воды. Увы! В нем не было ни единой капли!
— Прекрасно, — сказала она вслух. — Я приняла отличный душ! Освежилась. Отдохнула. Может быть, стоит только задвинуть занавеску, как придет фея из сказки и все исправит?
Эдди решила проверить содержимое навесного шкафчика над ванной, открыла дверцу и, поднявшись на цыпочки, увидела перед собой… пустые полки.
— Проклятие! — закричала она, захлопнув дверь ванной.
Оказавшись одна в спальне, Эдди сорвала с себя мокрую от пота футболку и начала судорожно сбрасывать вещи со стульев и кровати. Собрав их в большую корзину, она направилась вниз, к маленькой кладовке, оборудованной для стирки белья, посылая проклятия незваным гостям этого несчастного дома.
— Благодарю тебя, Боже, за все эти маленькие радости! — рыдала она, не сдерживая эмоций.
Быстрыми шагами девушка спустилась вниз. Если будет такой же беспорядок и в кладовке, она, наверное, схватит нож, оставленный в кухне, и…
Чарлз оторвал голову от блокнота, когда Эдвина бурей пронеслась мимо. Он собирался что-то сказать, однако одного взгляда на нее было достаточно, чтобы снова углубиться в вычисления.
За несколько секунд Эдди наполнила стиральную машину и установила режим стирки. «Если я хочу успеть принять душ и вернуть ванной привычный вид, — подумала она, — надо возвратиться сюда через час, чтобы загрузить сушилку». Подобно молнии, она снова промелькнула в кухне и помчалась наверх. Чарлз больше не пытался заговорить с ней. «И слава Богу», — подумала она.
Очутившись снова в ванной, Эдди окинула взглядом огромное количество баночек, коробочек, пузырьков и тюбиков, которые занимали все свободное пространство. Столько же она видела разве что в аптечной лавке или парфюмерном отделе большого городского универмага.
Первое, что она сделала, — расставила свои вещи на полки навесного шкафчика. В следующие несколько минут вся парфюмерия Хлои была аккуратно убрана в стеллаж с выдвижными ящиками. В каждый были заботливо уложены, согласно назначению, тушь и тени, пудра и кремы, бигуди и средства для волос. В нижнем ящике оказались предметы, принадлежавшие скорее всего Чарлзу: бритва и одеколон. Теперь все было разложено по местам.
Взглянув на часы, Эдди помчалась вниз, чтобы положить выстиранные вещи в сушильный шкаф. Еще через пару минут она стремительно поднялась в ванную, чтобы оттереть раковину и вымыть пол и стены. С корзиной свежего белья она возвратилась в спальню. Шаги ее стали медленнее. Господи, наконец с этим покончено. Теперь можно спокойно принять душ.
— Что ты сделала? — раздался крик Хлои. — С моими вещами! С моей косметикой! Где она?
Эдди направилась в ванную, моля Бога, чтобы весь ее труд не оказался напрасным.
— С чем сделала? А где она была до этого? По-моему, в твоей комнате есть туалетный столик. Ах, на нем не хватает места? — Эдди говорила ледяным тоном.
— Я же не могу класть косметику на стул! Комната такая маленькая! — Хлоя пищала, подобно назойливому комару. — Кроме того, в ванной больше света.
Эдди молчала.
«Нельзя позволять себе распускаться! Не спорь с ней, иначе вообще никогда не примешь душ!»
Она постаралась придать голосу тон строгой, но справедливой учительницы, спокойно дожидающейся, пока ученики в классе наконец угомонятся:
— Я убрала твои вещи на место. Вот они, в этих ящиках, разложены по назначению.
— Как ты посмела?! — Хлоя захлебывалась от гнева.
— Иди сюда и смотри, — приказала Эдвина. — Если хоть одна вещь будет переставлена, все это окажется в мусорном ведре! — Она подвела Хлою к стеллажу. — Последние два часа моего драгоценного времени я потратила на то, чтобы вернуть себе свою ванную, и не позволю никому нарушать заведенный здесь порядок. И если вы намерены здесь оставаться, запомните: я вам не горничная! Если тебе не нравится, можешь забрать это в свою комнату. А я прямо сейчас собираюсь принять душ. — Хлоя была выставлена за порог. — Предпочитаю делать это в одиночестве.
С последними словами дверь была заперта изнутри.
Еще некоторое время Эдвина стояла в тишине, прислушиваясь, как Хлоя зовет Чарлза, разыскивая его по всему дому. Она включила воду на полную мощь, бросила в ванну несколько кубиков концентрата с запахом сирени и спустя мгновение с наслаждением окунулась в ароматную пену.
Эд навалился могучим плечом на дверь ванной, удивляясь, почему она не поддается, вошел… и застыл на месте, увидев обнаженную Эдвину, полулежащую в пене. Ее голова была откинута, а распущенные волосы почти касались пола.
Она беззаботно болтала ногой, создавая как бы игрушечные волны, в которых то исчезали, то появлялись вновь ее круглые плечи. Прямо над водой она держала книгу, поглотившую, казалось, все ее внимание. Она читала быстро, с нетерпением переворачивая страницы.
Эд сделал большой глоток из стакана с лимонадом. Это не помогло. Он хотел потихоньку уйти, но ноги не слушались. Эдисон закрыл глаза, представляя себя эскимосом в снегах Аляски. Вместо этого воображение рисовало образ прекрасного тела Эдди, контраст загорелых рук, смуглых стройных ног с молочной белизной груди и живота. Эд почувствовал, что задыхается от накатившей волны чувственного безумия. Набрав в легкие побольше воздуха, он попытался побороть нахлынувшую страсть. Его сознание подсказывало, что надо бежать отсюда, освободив себя от искушения, однако ноги отказывались повиноваться.
Эд закрыл глаза и заставил себя представить вместо Эдвины дряхлую старуху. Седые волосы, дряблая кожа, круги под глазами… Нет, нет, нет! Все напрасно! Перед ним представал прекрасный образ милой Эдди в одной из любимых коротеньких ночных рубашек! Эд почувствовал, как весь напрягся от желания.
