Я оплачиваю его труды и опускаю маленький бархатный мешочек в карман.
После того, как Аня отправилась в объятия бывшего мужа, я заметил на полу блестящую полоску. Переводчица была так рада их встрече, что не заметила своей пропажи. Я помню, Кирилл уже говорил, что чинил заедающий замок на ее браслете. Но его старания имели временный характер.
Глава 16
— Спасибо, что приехал, — я обнимаю Лёшу и еле сдерживаю слезы. Очень рада его поддержке.
— Ань, она и моя подруга тоже. Я сильно за неё переживаю. Врачи говорят, что удар был сильный. Повезло, что машина влетела в заднюю дверь. Если б удар пришёлся по Оле… — он замолкает.
С аэропорта едем прямиком в больницу.
Мы познакомились с Олей на вступительных экзаменах в университете и стали как сестры. Весёлая, жизнерадостная и очень аккуратный водитель. Чего не скажешь о пьяном уроде, который протаранил её авто и чуть не унёс за собой на тот свет.
После вуза, она поступила в аспирантуру, а потом уехала из страны и устроилась на работу в посольство, а я осела в своем агентстве. Мы виделись только два раза в год, когда Оля приезжала проведать родителей. Связь с ней поддерживали только по телефону. Мне её очень не хватало. Однажды она прилетела в отпуск на мой день рождения и подарила мне браслет с гравировкой: "Я всегда с тобой", который стал моим талисманом.
Вчера я не успела остыть от злости на Демида, как увидела сообщение от Лёши. Он просил взять трубку, поскольку речь шла об аварии. После короткого разговора я не могла найти себе место и проревела всю ночь. Теребила браслетик и молилась, чтобы подруга поскорей очнулась.
К моменту, когда мы подошли к палате Оли, я обнаружила, что её подарок исчез. Надо ли говорить, как сильно я расстроилась? Как плохой знак — авария и утеря.
— Привет, Гейша, — шепчет мне забинтованная подруга. — А я вот, в передрягу попала. Врачи говорят, что быстро встану на ноги, а я знаешь, за что переживаю?
— Нет, — сквозь слезы говорю я.
— Что даже после аварии мой страшный нос останется таким же. Я так надеялась, что мне его прооперируют. А он вышел сухим из воды, даже когда подушка безопасности треснула меня со всей дури в лицо.
— Ну, какая же ты дурочка, — смеюсь и вытираю мокрые дорожки на лице.
Всю неделю я навещаю подругу. Прихожу с момента начала посещения, и ухожу только после того, как меня выгоняют медсестры. Вид бинтов, кровоподтеков на ее теле и капельниц вгоняет меня в депрессию. Я не могу прогнать мысли, что могла потерять такого родного мне человека. А трагичная судьба браслета на фоне переживаний загоняет меня в это состояние ещё больше.
Оля все еще прикована к постели, а я начинаю ощущать слабость и головокружение. За эти дни я почти ничего не съела, кусок в горло не лез.
Бурцев постоянно рядом, подбадривает меня как может. Я знаю, что он хочет вернуть меня, но не могу обманывать его чувства. Мы, наконец, говорим по душам. С грустью в глазах, но он принимает мой твердый отказ. Я не хочу больше врать себе и давать ему ложные надежды.
— Я люблю другого, Леш. Вот, почему не даю тебе второго шанса. Даже если я закрою глаза на твою измену и придумаю твоему поступку тысячу оправдывающих причин, я не смогу играть с тобой в любовь.
— Другого, — он повторяет за мной и смотрит куда-то вперед. Взгляд просто растворяется.
— Прости, Леш, — мои извинения ударяются о него как об стену и летят вниз.
— Это я виноват, Ань. Тебе не за что извиняться.
Ничего не поделать. В этой ситуации никто не в выигрыше. Лёша сам загубил наши отношения, а я не хочу стать следующей Светой для Демида. Рабочие отношения должны оставаться таковыми, чтобы не было неловких ситуаций, интриг и разбитых по итогу сердец, за которыми следует крах карьеры и репутации.
Пока я слушаю врача Оли, мой телефон разрывается. Ваня просил меня помочь с переводом документов, а я совсем об этом забыла. Видимо, пришло время напомнить.
Оставляю подругу и выезжаю с больницы. С трудом добираюсь до офиса. Слабость темными кругами переносится в глаза. Периодически мое состояние сопровождается головной болью. Я помогаю Ване с договорами, но понимаю, что мне нужна небольшая передышка. Пока стою на маленькой кухне и жду свой кофе, пишу Лёше, чтобы он забрал меня через час. Я знаю, что домой сама уже не доберусь.
Возле аппарата с кофе обычно бывают маленькие шоколадки в вазе. Но, как назло, сегодня нет ни одной.
— Аня, зайди потом ко мне в кабинет, — я поднимаю глаза на чертовски красивого демона, который останавливается в коридоре. — Пожалуйста.
Кажется, моё сердце сейчас заберет последние силы, и я упаду в голодный обморок. Его нервный стук разносится по всему телу. Я сажусь на стул, не в силах больше стоять.
— Ты заболела? — его обеспокоенный вид пропадает на секунду из поля зрения, потому что глаза опять застилает темная пелена.
— Я просто ничего давно не ела, — я морщусь, вспоминая вкус тех маленьких квадратиков с дробленым фундуком, завернутых в фольгу.
— Любишь ты мои планы съедать, — он протягивает мне шоколадный батончик.
— А я говорила, что ты волшебник? — мне кажется, я сейчас расплачусь.
— Зайди, — коротко произносит, кивает и оставляет меня на кухне одну.
Сил от жадно поглощенной шоколадки хватает, чтобы закончить с переводом. Ваня благодарит меня, говорит, что задержится еще немного, и мы прощаемся. Леша уже ждет в конце парковки. Обессиленной походкой я иду в его сторону.
— Аня! — я слышу Демида. Он стоит возле своей машины.
— Блин! Прости, я забыла. Правда, вылетело из головы. Я не нарочно, — я извиняюсь перед приближающимся мужчиной, мне стыдно, что я не зашла в его кабинет.
— Ты кое-что обронила, — протягивает мой браслет. — Тебе его починили, больше не потеряешь.
Я не могу передать словами, что сейчас творится в моем сердце. Я беру свой талисман из его рук и вжимаюсь в Демида. Обнимаю обессиленными руками и чувствую его замешательство.
— Я не хочу, чтобы у вас с мужем опять возникли разногласия, тем более, из-за меня, — я чувствую телом вибрацию его голоса.
— Нет, Леша все поймет правильно. Спасибо! — от переизбытка эмоций, мои глаза наполняются влагой. Рубашка Демида очень быстро промокает от моих слез.
— Ань, у тебя все хорошо? — он поднимает мою голову и смотрит в заплаканные глаза.
— Теперь все так и будет! Ты даже не представляешь, как он мне дорог, — держа браслет в руках, я ухожу к Леше.
Взгляд бывшего мужа полон печали.
Глава 17
— Езжай, не отказывайся. Гейка, это же работа! Ты сама видишь, мне намного лучше. Еще пару дней и я буду бегать, — мы с Олей прогуливаемся по больничному коридору.
Я не хочу оставлять подругу одну, но на носу важная для компании Демида командировка. Даже Ваня полетит с нами.
— Меня не будет больше недели, Оль! Кто будет тебя подкармливать все это время и ходить в аптеку?
— Ань, на дворе двадцать первый век. Все можно заказать, даже пилюли. Вали в свою командировку, а я примчу к тебе на день, как только меня выпишут. Закончишь свои дела и вечером прошмыгнемся по магазинам. Ты же знаешь, я только рада буду. Кроме стен своего посольства я почти ничего не вижу.
— Ладно, но только если ты приедешь, — я соглашаюсь с идеей подруги с радостью.
Через два дня мы вылетаем большой делегацией. Встречи с предполагаемыми партнерами проходят очень натянуто. Заключение договора на грани срыва. Юристы не могут договориться между собой, каждая сторона предлагает не самые выгодные условия сделки. Работают усиленно все. Не знаю, что бы я делала без Вани. Это не те привычные размеренные переговоры, на которых я присутствую обычно. А бесконечный поток речи, летящий со всех сторон. С моим самочувствием я бы сама не справилась. Периодически я ловлю на себе задумчивые зеленоглазые взгляды, но босс больше не достает меня. Это одновременно и радует, и огорчает.
