встретив тебя, я как будто родился заново.
Они посмотрели друг на друга, и время расплавилось, отпуская, возвращая на дно всколыхнувшийся грязный осадок. Все вокруг перестало иметь значение под действием непреодолимой тяги, что захватила их мысли, сердца и тела.
— Значит, с моей помощью ты решил искупить вину? — с притворной обидой спросила Эля.
— Сначала так и было, — признался Вадим. — А потом я влюбился.
Он перекатился на живот, увлекая её за собой.
— Ты все врешь! — возразила она, шутливо отвергая его ласки.
Вадим развел ее бедра в стороны, и Эля вновь ощутила его возбуждение.
— Я тебя никому не отдам, — прошептал он, прижимая ее к себе в отчаянной неутолимой жажде любви.
Она запрокинула голову. Ей захотелось остаться здесь, с ним. Навсегда! В этой маленькой комнате, которая сейчас казалась ей краше любого пентхауса. И все же навязчивый страх держал на поверхности, не давая нырнуть без оглядки. У этого страха было имя. Его звали Кирилл…
Наутро в спальне пахло розами. Нежные бутоны, высоко задрав свои плотно сжатые головки, неподвижно теснились в напольной вазе. Огромные, по пояс! Ее любимого алого цвета…
Сама она лежала на кровати, лицом в подушку. Не только в тщетных попытках избежать его взгляда, но и потому, что лежать на спине было больно.
— Чтобы помнила, чья ты! — произнес Кирилл, протирая льдом ее запекшуюся, обожженную металлом кожу.
Эля вздрагивала, когда рука его касалась спины. Он не спешил, наслаждаясь сотворенным шедевром, любуясь результатами своих трудов.
— Ты убил её, — произнесла она.
— Кого? — с притворным любопытством уточнил Кирилл.
— Свою жену, — без колебаний ответила Эля.
Он промолчал. И, хотя выражение его лица оставалось за кадром, девушка знала, что угодила в цель. Нет, она не надеялась услышать признание. Говорить напрямую было не в его духе! Ей просто хотелось задеть за живое.
— Я не убивал, — спокойным тоном возразил Кирилл, — Я лишь предоставил ей выбор. И она его сделала!
Кусочек льда, уже согретый её теплом, скользнул по спине, оставляя на коже влажный след. Он наклонился и коснулся языком, повторяя его траекторию. Пересиливая раздражение, Эля стиснула зубы.
— Какой выбор? — уточнила она.
— Уйти, или остаться, — ответил Кирилл, сдвигая в сторону покрывало, обнажая манящие округлости ягодиц.
— И… что же она выбрала? — спросила Эля, сжимаясь в комок.
Однако рука его уже пробралась между ног, ощупывая равнодушные к его прикосновениям впадины.
— Альбина ушла от меня, — напомнил он, — Ушла навсегда!
В его голосе не было сожаления. Как будто речь шла о кошке, что сбежала прочь, не оценив стараний хозяина. Возможно, Эля тоже была лишь эпизодом? Он отпускал её, ослабляя хватку, разрешая думать, что заветная свобода близка. Но всякий раз, за пару минут до того, как дверь успевала захлопнуться, в проеме возникала его вездесущая черная тень.
— Я тоже хочу выбор, — произнесла она, морщась от боли. — Ты не даешь мне выбора!
Кровавая метка, принявшая форму его инициалов, пожизненным напоминанием застыла на теле.
— Ошибаешься! — возразил Кирилл, — Просто ты всегда поступаешь неправильно. И мне приходится решать за тебя.
Царившая в зале аэропорта суета щекотала и без того напряженные нервы, заставляя ее тревожно озираться по сторонам. Одной из причин беспокойства был предстоящий переход границы с поддельными документами на руках. Теперь её звали Анастасия. Красивое русское имя, привыкнуть к которому было трудно. Наедине они с Вадимом называли друг друга прежними именами. А на людях предпочитали уменьшительно-ласкательные прозвища. Что вполне соответствовало образу влюбленной пары!
Вереница людей отбывающих за границу, постепенно сокращалась, сзади уже образовался внушительный «хвост», но Эля никак не могла заставить себя посмотреть вперед. Взгляд ее то и дело ускользал в толпу, и, отыскав среди разноцветных людских одежд черный цвет, замирал, фокусируясь, стремясь опровергнуть возникшие страхи. Вероятно, он искал ее среди мертвых? Но ведь она была жива! По крайней мере, пока…
— Малыш, все хорошо, — почувствовав очередной приступ паники, он сжал её руку. — Ребята дежурят по периметру. При малейших опасениях будет сигнал.
Эля устало прикрыла глаза:
— Ты не знаешь его! — произнесла она, поправляя рюкзак на спине.
— Просто расслабься, — посоветовал Вадик, снимая с плеч ее ношу.
Это решение далось нелегко! И, глядя на билет в один конец, Эля размышляла о том, что возможно, уже не сумеет вернуться.
— Я не могу всю жизнь прятаться! — протестовала она, обрушивая свой гнев на Вадима. Практически упрекая его в сиротстве.
— А я не могу рисковать тобой! — упрямо заявлял он.
Уже накануне отъезда, раздобыв безымянную сим-карту, они совершили дозвон. Смартфон испытывал терпение, транслируя гудки по громкой связи. Вдруг монотонный сигнал оборвался, и на том конце провода взяли трубку.
— Алё! — встревожено бросила мама.
Облегчение было настолько сильным, что Эля едва не вскрикнула, разоблачая себя.
— Тшшш, — беззвучно велел Вадим.
— Простите, могу я услышать Аркадия Петровича? — гнусаво произнес один из его друзей, человек-гора по имени Миша.
— Аркаш, это тебя! — послышалось в трубке.
Спустя мгновение Эля услышала голос отца.
— Я у телефона, — произнес папа, как всегда спокойным, уравновешенным тоном.
Она неосознанно стиснула руку Вадима, воображая себе, как отец, деловито напялив очки, чиркает что-то в блокноте.
— Не переживай, Настюха! Мы будем приглядывать за ними, — заверил её Михаил.
Это имя, непривычное и чужое, как будто оскомина на зубах, заставило её поморщиться.
— Привыкай! — улыбнулся Вадим. Мужчины переглянулись, заключая негласный договор. Как бывает только у давних друзей, которые понимают друг друга без слов…
Миновав все кордоны, Эля расслабилась. Где-то поблизости Вадим изучал ассортимент табачной продукции магазина Дьюти Фри. Она уже закончила беглый обзор парфюмерных новинок, и собиралась отправиться на его поиски. Как вдруг…
Ошибки быть не могло! Мужчина стоял у витрины с названием бренда, излюбленного им парфюмерного дома. Элегантный темный драп подчеркивал ровные плечи, зачесанные назад льняные пряди повторяли форму ушей. Он стоял неподвижно, в пол оборота, но даже издалека она опознала его торжествующий профиль.
«Ну, вот и всё», — подумала Эля. Состояние паники уступило место смирению. Решению сдаться с поличным. Она нужна ему! Нужна живой. В отличие от Вадима…
Ноги не слушались, и каждый шаг давался с трудом. Приободренное долгожданным спасением, её тело отказывалось возвращаться назад. Она шла через силу! Заставляя себя. Надеясь только, что Вадик, потерявший её из виду, не отыщется раньше срока.
— Настя! — прокричал он сквозь зал незнакомое имя.
«Я Эля! Эля!», — думала девушка, зачарованно глядя на темную спину мужчины. Он обернулся, и почва ушла из-под ног…
— Детка, что с тобой? — воскликнул Вадим,
