— Понимаю твои сомнения. Но какое отношение имеет твоя бабушка ко мне?
Я впервые увидела растерянность в глазах Джорджа. Он встал и побрел к окну. Дождь все так же немилосердно бросался на стекло и сбегал по нему струйками.
— Подумал, ей будет очень приятно, если я приеду с тобой.
— Со мной? — Я изумленно воззрилась на него.
— Ты понравишься Летиции. Она всегда давала отставку девушкам, которых я привозил раньше. Называла их «трясогузками», и, надо отдать ей должное, они в большинстве вполне этому определению соответствовали. Я думал, она примет Аннабель, но когда сказал, что помолвка расстроилась, фыркнула и сообщила, что провидение хранило меня от той петли. У Аннабель, говорит, нет стержня.
— Ты думаешь, у меня есть?
— Всякий, кто провожает взглядом твою прямую спину, нисколько не сомневается в этом.
Его глаза излучали тепло и покой, под их взглядом я почувствовала, как что-то теплое зашевелилось в ответ у меня внутри, и насторожилась. Возможно, иметь в себе стержень не столь волнующе, как быть милой, сексапильной и забавной, однако это льстит.
— Именно Летиция выбранила меня и велела взяться за ум, сказала, что будет счастлива только тогда, когда увидит рядом со мной настоящую женщину. «Найди себе благоразумную девушку, — говорила она, — тогда я смогу умереть спокойно». Я думал, какой подарок преподнести ей, и решил, пусть поверит, что я нашел ту самую женщину. Такую, как ты, Фриз. — Он посмотрел мне в глаза.
Разумную. Это про меня. Я твердо веду свою линию в жизни, что может быть благоразумнее? Тем не менее я была смущена. Пусть стержень и есть, но мне ли похваляться разумом? Почему бы прямо не назвать вещи своими именами: я тупая, серая зубрилка.
— Конечно, ей ни к чему знать, что ты из тех выдумщиц, которые заливают сестрам про ухажеров, чтобы потрафить их свадебным планам. — Джордж, бесспорно, порой был способен читать мои мысли.
— Надеюсь, ты не предполагаешь, что мы поженимся и будем жить вместе, чтобы угодить твоей бабушке?
— Я не загадывал так далеко. Достаточно, если она поверит, что я познакомился с подходящей девушкой, пусть и дальше так думает.
— Желаешь лгать бабушке?
— Нам нет нужды притворяться, что мы помолвлены и все такое. Но я же знаком с тобой. Это не ложь. Думаю, ей понравится уже то, что я нашел наконец девушку по ее вкусу. У Летиции тяжело на сердце из-за этого семейного раскола. Хочу, чтобы она почувствовала: все налаживается и теперь не надо обо мне волноваться. Я чего-то недопонимаю?
— Притворяться влюбленной парочкой — уже ложь. Даже не представляю, как я буду смотреть в глаза твоей бабушке.
— Сестру обманывать ты не стесняешься?
— Это совсем другой случай. Саффрон наплевать на наши отношения. Ей важно соблюсти свой план застолья.
— Но ты прихватишь меня с собой, потому что тебе не наплевать на нее, а ведь ты наверняка можешь быть безупречно правдивой. Сказать ей, что гордишься своей независимостью и счастлива присутствовать на свадьбе без сопровождающего, послать ее план ко всем чертям, но ты так не поступишь.
Я отвела глаза. Не поступлю, и он прекрасно это знает.
— Я мог сказать Летиции, что мое будущее ее не касается, и я скорее выколю себе глаза, чем буду участвовать в шоу «Счастливая семья» на пару с родителями, но это обидело бы ее, а я не желаю ей зла, как и ты Саффрон.
Он оторвался от ксерокса и выпрямился, прежде чем я успела открыть рот.
— Почему бы тебе не поразмыслить над этим? Нет, я не давлю. Если не желаешь ехать на торжество по случаю воссоединения семьи, не буду винить тебя. Ни в коем случае! — Он уже обувался и снимал куртку с вешалки. — Я все равно буду рад притвориться твоим бойфрендом на свадьбе Саффрон. Не хочу упускать шанс обиходить такую сексуальную киску, как ты!
Сексуальная киска. Так меня еще никто не называл! И я не из таких! Я смутилась: вдруг он не шутит и хочет быть со мной, потому что не в силах выпустить из рук? Морозная дрожь зазмеилась вдоль позвоночника. Разум разумом, но мысль о том, что я могу взбрыкнуть от страсти, грела самолюбие, хотя я знала: мне и миллиона лет не хватит, чтобы сорваться с привязи.
— Я не киска, скорее тигрица. — Пусть не думает, что воспринимаю его всерьез. И для убедительности обнажила зубы: — Гр-р-р.
Джордж ухмыльнулся, открывая дверь, и я спохватилась. Сэндвич.
— Спасибо за ланч.
— Всегда пожалуйста. Сообщи, как только примешь решение.
Так ли все это гнило? Я всю ночь размышляла над вопросом Джорджа.
Во всяком случае, мой зритель будет только доволен. Что толку притворяться, на свадьбе Саффрон мне будет гораздо веселее под крылом Джорджа.
Да, он правильно подметил, я горжусь своей независимостью, однако в эти предрассветные часы могу сознаться: меня не радует перспектива выступать соло на свадьбе. Все друзья Саффрон привыкли считать меня закоренелым «синим чулком». Представляю, как вытянутся их физиономии, когда я появлюсь под ручку с таким мужчиной, как Джордж. Ради этого стоило постараться.
И речь не только о друзьях. Насколько я поняла, на свадьбу приглашен весь «бомонд». Гламурный журнал Glitz приобрел эксклюзивные права на фоторепортаж. Вовсе не хочется быть означенной как «грустная и одинокая сестра Саффрон Тейлор».
Джордж, надо отдать ему должное, заявил, что по-любому придет на банкет в честь моей сестры. Он прав. Что плохого в том, чтобы доставить радость старушке? Я думала о его ершистом характере. Чем бы он там ни насолил своей семье, будет нелегко снова взглянуть им в лицо.
Нет, заискивать ради этого он не станет, но при некоторой поддержке смог бы выдержать испытание. Я и сама дергалась, стоило представить, что придется увидеться с отцом, пусть на свадьбе, в толпе гостей. Напряжение может и рассосаться. Родители и брат Джорджа на юбилее бабушки тоже неизбежность. Я подозревала, что Джорджу будет там неуютно и одиноко без моей подстраховки.
Не знаю почему, но именно последнее соображение убедило меня.
Мне не терпелось сообщить ему о своем решении. Я позвонила, он сказал, что сейчас в конюшнях, и, когда рабочие ушли на обеденный перерыв, я поехала туда. Пристроив Одри с наружной стороны ворот, прошла под арку симпатичного конюшенного двора. Породистая голова Джаспера высунулась из-за дверцы стойла. Он таращил на меня глаза, пока я обходила его стороной, памятуя свой сон.
Джордж в сарае вычесывал гнедую кобылу. Лошадь удивленно уставилась на меня. Джордж распрямился и обернулся ко мне с улыбкой.
— Ну-ка подойди, поздоровайся с Мейбл.
