Бриллиантовые сережки-гвоздики с похожими на слезы камнями стали гармоничным завершением портрета Лизы. Диего провел подушечками пальцев по разгоряченной коже ее щек и надел их. Затем сделал шаг назад, чтобы оценить результат своего труда. Лиза, еще дрожа от его прикосновений и стараясь придать своему голосу спокойствие, спросила:
— Они часто приезжают? Я встречусь с ними?
Она знала, что этот вопрос оскорбит самолюбие Диего.
— Вряд ли. Есть женщины, которых мужчина с радостью познакомил бы со своими родителями. Ты определенно не из их числа, — ответил он с раздражением.
Лиза поняла, что была права, решив, будто ее слова заденут его. Но ей не было до этого никакого дела. После того, что она скажет ему сегодня, он уже не сможет ее обидеть.
В это время пришли Роза и Мануэль, чтобы подать ужин. Диего подставил ей стул и тихо прошептал:
— Я буду наслаждаться во время еды. Один взгляд на тебя доставляет мне удовольствие.
Даже непреднамеренно он причинял ей боль, будучи мужчиной, которого она одновременно и любила, и ненавидела. Хочет ли Лиза доставить ему это удовольствие, удовольствие человеку, который только что купил дорогую безделушку? Сначала ею восхищаются, а потом попросту забывают. В этом обладании нет страсти, отчего ей стало еще больнее, несмотря на все попытки убедить себя в том, что так и должно быть.
Мануэль и Роза подавали запеченные гребешки и разливали по бокалам вино. Они принесли перепелок под соусом из зелени и с салатом из обжаренных овощей. Когда основные блюда были съедены, слуги подали кофе, профитроли с начинкой из взбитых сливок и небольшие корзины фруктов.
— Может, стоило снабдить их роликами? — с наигранной веселостью спросила Лиза, пытаясь как-то отвлечься от неприятной мысли о том, что Диего не сводит с нее глаз на протяжении всего этого, как ей казалось, бесконечного ужина. — Они бы ездили вокруг длиннющего стола намного быстрее.
Таким образом Лиза пыталась показать Диего, что все это великолепие обстановки, красота бриллиантов на ее шее, руке и в ушах совершенно не интересуют ее.
Никакой реакции со стороны Диего не последовало. Он сидел на стуле, положив руки на подлокотники, и смотрел на нее. Лиза сказала:
— Утром я уеду. Даже если мне придется идти пешком. Делай со «Стилем жизни» что угодно. Мне надоели твои отвратительные загадки. Я уж как-нибудь переживу, если отец разозлится на меня: в какой-то степени я это терплю всю жизнь.
На самом деле она так не думала. Лиза просто хотела, чтобы Диего прекратил вести себя как самонадеянный, бессердечный идиот. Она не собиралась уезжать до тех пор, пока они не обсудят ошибки пятилетней давности, пока он не узнает, что она, увидев его с потрясающе красивой женщиной, была охвачена ревностью и наговорила ему кучу глупостей.
Наступил момент истины. В Лондоне он прервал ее, заявив, что не хочет слушать ее ложь. Теперь Лиза любым способом собиралась заставить его выслушать ее.
Ей неожиданно пришло в голову, что Диего тоже мог устать от своей игры. В таком случае он с легкостью ее отпустит. Эта мысль была для нее очень неприятна. А он заявил:
— Если ты уедешь — я отправлюсь вслед за тобой. Если спрячешься — я найду тебя.
В его голосе слышалась угроза, но Лиза решила не сдаваться.
— Я совершенно уверена, что существует закон, запрещающий это. Кстати, закона, по которому я должна здесь торчать, тоже нет. Она сделала глоток вина, чтобы набраться смелости, и продолжила: — Я останусь только в том случае, если ты согласишься ответить мне на пару вопросов. Но не здесь. Я буду ждать тебя в саду.
Лиза вышла из зала. Даже много лет спустя она не могла понять, как тогда умудрилась удержаться на ногах. Она решила не оборачиваться. Через несколько мучительных минут Диего отправился вслед за ней.
Он оставил в зале пиджак, закатал рукава рубашки выше локтей и снял галстук. Лиза могла различить его силуэт в блеклом свете луны. Удивительное высокомерие читалось в каждом его движении.
Лиза решила, что именно сегодня они обязательно должны попытаться разобраться в событиях прошлого.
Она сидела за столом под ветками старого фигового дерева и смотрела, как Диего идет к ней по освещенным луной плитам дорожки. Приблизившись к ней, он произнес:
— Давай во всем разберемся. Задавай свои вопросы, но я буду отвечать только на те, которые посчитаю важными. Ты останешься здесь до тех пор, пока я не отпущу тебя. — Он поставил бокалы и бутылку вина, которые принес с собой, на стол. — Сядь так, чтобы я мог тебя видеть.
Он указал на стул, повернутый в сторону увитой лозами винограда стены.
«Наверное, включил освещение», — рассеянно подумала Лиза, заметив, как спрятанные лампы высвечивают листву.
Увы, Диего Раффачани был все еще небезразличен ей.
Она выпрямилась и сказала:
— Ты обращаешься со мной как с преступницей, винишь в том, что случилось пять лет назад, только меня. Но ведь ты лгал мне с самого начала. Что, в конце концов, все это значит?
Диего спокойно разлил вино по бокалам и один протянул ей.
Ей так хотелось, чтобы вернулся прежний Диего, ее Диего, такой, каким он был пять лет назад, когда они так любили друг друга. Но этого никогда не случится. Настоящий Диего отличался от придуманного ею образа. Теперь она увидела его подлинное лицо. Но, несмотря на это, все еще любила его!
Диего сел напротив нее. Так как он расположился в тени, Лиза не могла следить за выражением его лица и понять, о чем он думает. Диего наконец ответил:
— Для преступницы я обращаюсь с тобой слишком хорошо. Ты еще не понесла свое наказание. На твоем месте я бы не жаловался. — Он поднял бокал и слегка потряс его, заставив отражавшиеся в вине лунные блики сверкать. — Правда, это нормально для женщин. Если вас загнать в угол, вы всегда попытаетесь вырваться с помощью встречных обвинений.
— Похоже, ты общался с очень странными женщинами, — тихо проговорила Лиза. Она знала, что если хоть чуть-чуть повысит голос, то уже не сможет контролировать себя. — Ответь лучше: почему ты говорил мне, что всего лишь бедный официант, когда на самом деле ты сногсшибательно богат?
Диего, откинувшись на стуле, заметил:
— Ты сама решила, будто я простой официант. Я только сказал тебе, между прочим ничуть не соврав, что по вечерам работаю в ресторане одного из отелей. Видишь, мой порочный ангел, я помню каждое слово, которое мы говорили друг другу. Гостиница, в которой мы должны были встретиться в тот последний вечер, принадлежит моей семье. Отец настоял на том, чтобы я приобрел опыт в каждом ответвлении нашего бизнеса. Тогда я работал ночным управляющим.
