Свежая летняя роза будет срезана и поставлена в хрустальную вазу.
Вспоминая впоследствии тот день, Нэнси пришла к выводу, что проникшая в ее мозг инфекция уже влияла на рассудок. А жуткая головная боль была симптомом начальной стадии заболевания, которое вскоре ввергло Нэнси в коматозное состояние.
Истерика наверняка тоже была вызвана болезнью. Именно под ее воздействием Нэнси лихорадочно побросала в сумку самые необходимые вещи, вызвала по телефону такси и укатила на вокзал. Там она купила в кассе билет до Глендейла. В одну сторону. Потому что не собираюсь возвращаться в Лос-Анджелес.
До отправления поезда оставалось еще около часа, и Нэнси устроилась в зале ожидания. Она думала о будущей жизни — своей и той, что созревала в ней. Ей представлялось, что она вернется в университет, найдет работу. В крайнем случае, поможет отчим. Он часто повторял, что Нэнси может на него рассчитывать.
Потом родится ребенок, но она будет двигаться дальше. Развиваться. Следуя собственному плану, а не тому, который составил для нее Грег.
А если он захочет воссоединиться с ней, ему придется отыскать ее и смириться с выдвигаемыми ею условиями.
Потом Нэнси догадалась позвонить проживающей в Глендейле подруге Ширли, сообщить о своем приезде и попросить встретить на станции. Поговорив с подругой, она немного подумала и решила на прощание сказать несколько слов Грегу.
Тот откликнулся сразу, будто дежурил у телефона.
— Дорогой…
— Нэнси! Где ты?
Она глубоко вздохнула.
— Мне нужно на некоторое время уехать. Пожалуйста, постарайся меня понять.
— Понять? Что?
— Мне требуется свободное пространство. Свое собственное…
— Нэнси, — произнес Грег, очевидно изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие, — где ты сейчас находишься?
— Я уезжаю из Лос-Анджелеса. Мне нужно во всем разобраться…
— Боже мой, что ты говоришь!
— Прошу тебя дать мне время.
— Сколько? — спросил Грег таким тоном, будто не верил собственным ушам.
— Столько, сколько потребуется.
— Тебе требуется помощь врача, — натянуто произнес он. — Я договорился с лучшим гинекологом Лос-Анджелеса, он осмотрит тебя завтра!
— Не стоит. Я сама схожу к врачу. Мне не нужен какой-то особенный доктор, достаточно просто хорошего специалиста.
— Нэнси, прошу тебя, вернись! Где бы ты сейчас ни находилась… Умоляю!
— Нет, дорогой, — вяло произнесла она. — Не могу. Все мои силы ушли на то, чтобы убраться из дому.
— Но почему? Почему тебе так нужно уйти от меня?
— Похоже, ты не слышал ни слова из того, что я говорила в течение последнего месяца, — вновь вздохнула Нэнси. — Или ты притворяешься, что не понимаешь?
— Разумеется, я все слышал, — возразил Грег. — И многое понял. Но нам нужно серьезно поговорить. Убегая от меня, ты ничего не решишь!
— Мне больше ничего не остается. Мы много беседовали. Но ты не желаешь слышать неприятные для тебя вещи. И потому никогда до конца не поймешь меня. Впрочем, если бы даже и понял, тебя бы это не тронуло. Мои проблемы тебе безразличны.
— Нэнси…
— Я больше так не могу, дорогой. Не могу быть рабыней в шелках. И поэтому ухожу. Таков мой выбор.
— Дорогая, послушай меня. Я стану все делать так, как ты захочешь, только вернись. Я люблю тебя! Ведь этого-то ты не можешь отрицать.
Глаза Нэнси наполнились слезами, которые хлынули по щекам.
— Нет, — Прошептала она. — Я знаю, что ты любишь меня. Никто никогда не полюбит меня так, как ты. Только ты не готов позволить мне быть свободной.
— Но ты всегда была свободной, Нэнси. Однако, похоже, не понимаешь этого.
Она крепче стиснула телефонную трубку.
— Если ты действительно любишь меня, то позволь уйти.
— Любовь не переносит разлук. И склонна к компромиссам. Не нужно быть рабыней в шелках, но и не следует удирать от меня за сотни миль. Можно найти нечто среднее между двумя этими крайностями. Что-то такое, о чем мы вполне способны договориться.
— Я не верю, что ты, в самом деле, желаешь о чем-то договариваться, — всхлипнула Нэнси.
Она никак не могла унять слезы.
— Тебе непременно нужно, чтобы все было по-твоему.
— Дорогая, я намерен разыскать тебя и вернуть домой, — твердо произнес Грег.
— Лучше послушай, что я скажу! — воскликнула Нэнси с истеричными нотками в голосе. — Если ты попытаешься найти меня, я отправлюсь в клинику и сделаю аборт!
Страшная угроза слетела с ее уст до того, как она успела осознать смысл сказанного. Однако в следующую секунду Нэнси поняла это и сама ужаснулась.
— Нэнси! — ахнул Грег.
— Да-да, — сдавленно подтвердила она. — Я так и сделаю. Поэтому оставь меня в покое!
С этими словами она повесила трубку и стремглав бросилась в туалет, где ее стошнило.
То же самое происходило в поезде: Нэнси плакала втихомолку и то и дело бегала в туалет. Наконец поезд прибыл на вокзал Глендейла. К этому времени Нэнси стало совсем плохо — ее тошнило, голова будто разламывалась на части, перед глазами стоял красный туман.
Она вышла из вагона, не на шутку напуганная тем, что с ней происходит, Это больше не походило на обычный токсикоз беременности, а было чем-то гораздо более опасным. Сейчас Нэнси остро нуждалась в помощи Грета, но…
Ожидавшая ее на перроне Ширли при виде подруги ужаснулась.
— Золотце, что с тобой? Ты больна?
— Кажется, подхватила грипп, — произнесла Нэнси побелевшими губами.
Она испытывала такую сильную слабость, что с трудом держалась на ногах.
— А возможно, пищевое отравление. Думаю, мне нужно показаться врачу…
— И как можно скорее! Мы поедем в больницу прямо отсюда. — Ширли решительно взяла сумку Нэнси. — Ты выглядишь ужасно!
— Постой… Где здесь телефон? Мне нужно позвонить в Лос-Анджелес…
— Потом, Нэнси, Позвонишь из больницы. Пойдем скорей.
Ширли сильно взволновало состояние подруги.
Вздохнув, Нэнси повиновалась. Грегу она так больше ни разу и не позвонила.
— Так что случилось с фургоном? — озабоченно спросила Сюзен, когда в начале нового рабочего дня Нэнси подъехала к магазину, по пути успев завернуть на цветочный рынок.
— Ничего страшного. Проколола шину, только и всего, Пришлось заменить колесо.
— А ты цела?
— Как видишь, — ответила Нэнси, вытаскивая из фургона огромную корзину тропических лиан.
— Ты сама меняла колесо?
— Нет, вызвала техпомощь.
— Но ведь это влетит в копеечку! — округлила Сюзен глаза. — И еще эти лианы! Наверное, стоят бешеных денег… Зачем они тебе?
Нэнси усмехнулась.
— Не волнуйся, дорогая, за все платит наш новый клиент. А лианы действительно обошлись недешево.
Сюзен удивленно взглянула на нее.
— Какой новый клиент?
— Грег Уордсворт. Тот, что на днях заходил к нам, помнишь? Шину я проколола, отправившись по одному делу, которое он поручил мне, — соврала Нэнси не моргнув глазом. — Так что ему платить и за техобслуживание. Правильно я рассуждаю?
— Грег Уордсворт? — изумленно переспросила Сюзен, — Ты это серьезно? И что заставило тебя передумать?
— Мы займемся оформлением его вечеринок, — сказала Нэнси, — а, кроме того, я буду обустраивать его виллу.
— Что? — ахнула помощница.
— Да, от начала и до конца. — Нэнси поставила корзину возле своего рабочего стола. — К тому же сегодня мне предстоит украсить на вилле зал и накрыть стол на шесть персон. Для этого я и купила лианы.
Глаза Сюзен заблестели.
— Постой, остановись на минуту! Как же вы поладили? Ведь еще совсем недавно ты говорила, что не желаешь иметь дело с этим человеком!
— Скажем так: он сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться.
Сюзен на миг задумалась.
— Насколько я понимаю, он уложил тебя в постель и ты неожиданно прозрела. — Она прищелкнула языком. — Повезло тебе! Неудивительно, что ты вся сияешь. Ох, я сейчас позеленею от зависти! Как же тебе отомстить? Подсыпать стрихнина в кофе, что ли?
Нэнси рассмеялась.
— Все совсем не так, как ты думаешь.
— Да? А как же?
— Ну, мне не хотелось бы вдаваться в детали…
— Представляю! От этих деталей мои уши наверняка свернутся трубочкой. — Сюзен блеснула глазами. — Но не нужно меня щадить. Я давненько не была с мужчиной, поэтому небольшой рассказ о том, как это бывает, вдохновит меня. Расскажи, что этот красавец делал с тобой. И что ты делала с ним. Поделись подробностями, иначе я умру от любопытства.
Нэнси немного помедлила, потом произнесла:
— Он предоставил мне свободу действий.
Глаза Сюзен расширились, она прижала ладонь ко рту.
— Правда? А ты что? Неужели привязала его к кровати?
— Речь идет вовсе не о той свободе, — вздохнула Нэнси. — Я имею в виду, что Уордсворт дал мне возможность свободно распоряжаться собой. Он согласен поддерживать со мной отношения на моих условиях. — Она выдержала многозначительную паузу. — И я действительно выдвину ему условия! Если он настолько размяк, что согласен плясать под мою дудку — так тому и быть. Посмотрим, как это ему понравится.
