— А где ваша повязка? — спросила она, пытаясь отвлечься от того, что успела разглядеть под халатом. — Ваше плечо уже не болит?
— Да. К счастью, ушиб был не серьезный.
Джонатан замолчал, потом подошел к платяному шкафу. Нащупав ручку, он открыл его.
— Мне надо одеться. Что-нибудь осталось от ужина?
— Конечно, — заверила Шери, которая оставила его порцию в холодильнике. — Принести сюда?
— Вообще-то, я не прочь спуститься вниз, — неожиданно для нее сказал Джонатан. — Конечно, если вы мне поможете.
— Буду только рада, — ответила Шери, не скрывая своей радости.
— Тогда загляните ко мне минут через десять, — попросил он.
— Все было очень вкусно. Спасибо, — поблагодарил Джонатан, расправляясь с яблочным пирогом, который Шери подала ему на десерт.
Как ни странно, но он был доволен, что выбрался из своей комнаты. И почему это раньше он предпочитал отсиживаться в ней?..
Они спустились вниз без особых приключений. Шери всю дорогу отвлекала его разговорами, пытаясь внушить ему уверенность в себя.
— Не хотите посидеть на улице? Вечер сегодня просто прелесть.
— Ну, вы прямо читаете мои мысли! — удивился Джонатан, решив, что свежий воздух ему не повредит.
Шери проводила его на террасу.
— Вам приходилось раньше работать со слепыми? — спросил Джонатан после того, как она усадила его в старую деревянную качалку, которую еще его отец когда-то соорудил для своих детей.
— Да, — ответила Шери. — У нас с мужем был сосед-вдовец, весьма почтенный старый джентльмен, у которого постепенно ухудшалось зрение. Мистер Макивор, тем не менее, был полон решимости обходиться без посторонней помощи и пошел на курсы для тех, кто недавно потерял зрение. Я подумала, что это будет полезно для меня, как медсестры, и попросила разрешения понаблюдать за ним.
Джонатан слегка покачивался на качалке и мысленно восхищался Шери, которая смогла ненавязчиво присмотреть за соседом, приобретя тем самым ценный опыт для работы.
За то короткое время, что она работала на него, Шери показала себя душевно щедрой, доброй и трудолюбивой женщиной, которая умеет находить общий язык как с детьми, так и со взрослыми.
Упоминание о муже усилило ту ауру таинственности, которая окружала се. Его так и подмывало спросить, замужем ли она сейчас. А если нет — ему почему-то казалось, что Шери свободна, — то что послужило причиной развода. Как брак с такой чудесной женщиной мог оказаться недолговечным? Но Джонатан сдержался, зная по собственному опыту, как быстро проходят любовь и доверие.
Он глубоко вдохнул и ощутил аромат цветов, которые его мать каждую весну сажала на террасе, а также знакомый и любимый с детства запах лошадей и свежескошенной травы.
— Вы ездите верхом? — неожиданно спросил Джонатан и услышал, как часто задышала Шери.
— Да, — ответила она после странной паузы.
Своим вопросом он застал ее врасплох. Она любовалась зелеными холмами, поблескивающим между ними морем, и на время забыла обо всем на свете.
— Я рассчитывал, что идея нашего переезда в «Земляную орхидею», где Мэри Клер может научиться ездить верхом и иметь свою лошадь, понравится ей, — задумчиво сказал Джонатан. — Однако сейчас мне вряд ли удастся затащить ее в конюшню. Я уж не говорю о том, чтобы посадить верхом на лошадь.
— Время и верный подход — это все, что вам нужно, — заметила Шери. — Мне кажется, Джек упомянул о том, что одна из кобыл вот-вот должна ожеребиться. Обычно дети любят детенышей животных.
— Шери, вы гений! — воскликнул Джонатан, широко улыбаясь. — Собственно говоря, я пользовался тем же приемом раньше, чтобы помочь подруге сестры преодолеть страх перед водой, — предложил ей посмотреть, с каким удовольствием купается щенок нашей собаки.
У Шери перехватило дыхание, а сердце учащенно забилось, ибо речь шла о ней.
Ей было только три года, когда ее отец устроился работать в одном яхт-клубе разнорабочим. Мать взяли уборщицей в закусочную. И поскольку они не могли позволить себе нанять няню, то решили, что за Шери будет приглядывать многодетная соседка. За мизерную плату та согласилась.
Шери нравилось играть у воды, наблюдать, как причаливают красивые кораблики, как ветер надувает разноцветные паруса. И вот однажды она убежала из дому, чтобы полюбоваться на катера и яхты. Соседка, занятая своими детьми, не обратила внимания, что ее подопечная исчезла.
Подбегая к пристани, Шери оступилась и упала в воду. На ее счастье, прогуливавшаяся поблизости супружеская чета заметила это… Одним словом, Шери спасли, но она страшно испугалась. В состоянии истерики, она громко кричала, зовя родителей на помощь. Подоспевшей матери удалось успокоить дочь, но с тех пор Шери стала бояться даже близко подходить к воде.
Это продолжалось до тех пор, пока она не приехала в «Земляную орхидею». Эйприл, которой она доверилась, рассказала обо всем Джонатану. Шери думала, что тот станет смеяться над ней, но он просто повел ее к озеру, взяв с собой толстого лопоухого щенка. Очень похожего на того плюшевого, с которым не расставалась Мэри Клер, неожиданно подумала Шери.
Перспектива провести время наедине с Джонатаном пересилила ее нежелание подходить к воде. Он был нежным и обворожительным и рассказывал случаи из своего детства, связанные с домашними животными.
Слушая его болтовню, Шери не заметила, как они подошли к самой пристани, около которой покачивалась небольшая парусная лодка. Они остановились на самом краю. Джонатан, говоря ласковые слова, пустил щенка в лодку. И тот, забавно переставляя толстые лапы, принялся обнюхивать незнакомые предметы. Шери рассмеялась, глядя на него.
Тогда Джонатан улыбнулся ей и протянул руку, приглашая последовать за щенком. Очарованная его улыбкой, она превозмогла чувство страха и доверчиво вложила свою руку в его. Продолжая улыбаться, он сжал ее ладонь. Чувство страха постепенно отступило. А когда Джонатан отвязал лодку и направил ее к середине озера, Шери неожиданно охватило чувство радости и восхищения. Водная гладь больше не пугала ее, она казалась ласковой и такой красивой в лучах солнца.
Менее чем через неделю она уже мастерски управлялась с парусом. А потом Джонатан научил ее ездить верхом…
— Шери… Шери, вы еще здесь? Я знаю, вы не уходили…
Обеспокоенный голос Джонатана вернул, ее к действительности.
— Да, да, я здесь.
Она отошла от ограждения террасы, где стояла, и села рядом с ним в качалку.
— Простите, я любовалась отсюда открывающимся видом. Я забыла, как это…
Она тут же осеклась, проклиная себя за несдержанность, и украдкой взглянула на Джонатана. Обратил ли он на это внимание?
