она бежала сюда из своей квартиры, а не ехала на спортивной машине Ника. — Я не могу поехать с тобой.
Ник обнял ее за плечи и развернул к себе лицом.
— Мои люди и глазом не моргнут, если я возьму тебя на руки и отнесу на борт, — тихо сказал он. — Ты можешь кричать и пинаться, но они проигнорируют тебя. Я по-прежнему имею право похищать наложниц для своего гарема.
Он улыбался. Он дразнил ее — она знала это. Тем не менее она могла представить, как это происходит. Ник подхватывает ее на руки и несет в самолет. Как только они взлетают, он раздевает ее…
— Я дал тебе слово, дорогая. И я его сдержу. Ты будешь в безопасности. Я не прикоснусь к тебе, если ты не захочешь.
Он протянул ей руку — Аманда медлила.
Наконец он провел ее в роскошный салон, оформленный в сине-золотых тонах. По бокам небольшого дивана стояла пара удобных кресел. Куда бы Аманда ни посмотрела, она видела вышитое изображение того же свирепого льва, которое было на фюзеляже самолета.
— Лев Пустыни, — тихо произнесла она.
К ее удивлению, Ник покраснел:
— Это герб Квидара. Лев был символом моего народа на протяжении трех тысяч лет.
Аманда посмотрела на него.
— По-моему, чудесно быть частью чего-то древнего и благородного.
— Да, — сказал он через несколько секунд, — ты права. Не все это понимают в век компьютеров и спутников…
— …И маленьких быстрых самолетов. — Она слегка улыбнулась.
— Да. В наше время легко забыть старинные обычаи, но они важны. Их следует уважать, даже когда это трудно. — Он улыбнулся ей в ответ. — Прости, дорогая, обычно я не обсуждаю государственные дела рано утром. — Он наклонился и осторожно поцеловал ее в лоб. — Я вернусь через минуту, дорогая. Мне надо поговорить с Томом.
Кто такой Том? Что еще важнее: кто на самом деле Ник, который так убедительно говорит о прошлом? Этот мужчина уже называет ее «дорогая», хотя еще слишком рано так обращаться к ней. Аманда может сказать ему об этом, но она не хочет показаться глупой и даже чопорной. Зачем придираться к словам? Он наверняка называет «дорогой» сотню других женщин.
Но Аманда не станет его любовницей. Она не допустит близости с ним. Это будет просто поездка, в которой они обсудят дела. Аманда напомнила себе, что должна думать о работе, когда Ник вернулся в салон, сел на диван и притянул ее к себе.
— Мы взлетим через несколько минут.
— Хорошо. — Она откашлялась. — Кто такой Том?
— Пилот. — Ник переплел свои пальцы с ее пальцами. — Обычно я сижу в кабине пилота. Но сегодня я решил побыть с тобой.
— Ага. — Она непринужденно улыбнулась. — Значит, обычно принц сидит рядом со своим пилотом и нервирует его?
Он ухмыльнулся:
— Принц сидит рядом со своим вторым пилотом и сам управляет самолетом.
— Ты умеешь летать?
Ник откинулся назад, положил ноги на низкий столик перед диваном и кивнул.
— Я научился этому еще в юности. Квидар — большая страна. Полет на самолете — простейший способ перебираться с места на место.
— Мои сводные братья говорят то же самое.
— Это логично, особенно когда на тебя возлагают ожидания.
— Какие ожидания?
— Одна из моих первых обязанностей дома — стать преемником своего отца.
Аманда попыталась представить себе юношу с серебристыми глазами, который берет на себя бремя обязанностей абсолютного монарха.
Он поцеловал костяшки ее пальцев.
— Я почти всю жизнь провел в Штатах. Моя мать сохранила дом в Калифорнии даже после того, как вышла замуж за моего отца. Но Квидар всегда был моим настоящим домом. А у тебя?
— Не надо. — У нее перехватило дыхание. — Ник, не делай этого.
Он поднял брови.
— Не спрашивать тебя о детстве?
Она постаралась хихикнуть.
— Не целуй мою руку. Ты обещал не трогать меня, если я не захочу.
— Ты права. — Он отпустил ее руку. — Расскажи о себе. Где для тебя дом?
Ее пальцы покалывало. Она почти чувствовала тепло его губ на своей коже.
— Вообще-то я не считаю, что у меня есть дом, — бодро произнесла она. — Я родилась в Чикаго, но мои родители развелись, когда мне было десять лет. Моя мать нашла работу в Сент-Луисе, и мы переехали туда. Примерно через год она отправила нас — двух моих сестер и меня — в школу-интернат. Мы приезжали ней на одни каникулы, а на другие — к моему отцу. — Она жаждала, чтобы Ник снова взял ее за руку. — Иногда Чикаго кажется мне домом. Иногда Сент-Луис. Иногда Коннектикут, где я училась в школе. А иногда Даллас, где я жила, пока была замужем.
— Каким был твой муж?
— Таким же, как мой отец. — Она рассмеялась. — Но не я не понимала этого, выходя за него замуж. Он очень эгоистичный и отстраненный. По-моему, он думает только о себе. — У нее перехватило дыхание, когда Ник снова взял ее за руку. Он поигрывал с ее пальцами, рассматривая их, как нечто новое и замечательное.
— Ты любила его?
Она моргнула, и он поднял голову. Теперь он смотрел ей в глаза, а не на руку, и все еще улыбался, но его улыбка была фальшивой. Она видела напряженность на его лице и холод в серебристых глазах.
— Наверное, любила. Иначе я не вышла бы за него замуж.
— Ты по-прежнему его любишь?
— Нет. На самом деле я сомневаюсь, что вообще любила его по-настоящему. Ник, ты делаешь мне больно.
Ник посмотрел на их сцепленные руки.
— Извини, — быстро сказал он, — я… - Он нахмурился, задаваясь вопросом, почему ему важно, любит Аманда Беннинг своего бывшего мужа или нет. Но он не захочет спать с женщиной, которая думает о другом мужчине. — Извини, — повторил он и отпустил ее руку. — Итак, — его голос стал бодрым, а улыбка вежливой, — ты покинула Даллас и двинулась на восток. Ты сильно изменила свою жизнь.
Аманда улыбнулась.
— Это изменение не сравнится с твоим переездом из Квидара в Нью-Йорк.
— Ну, в детстве я провел много времени в Штатах. И здесь я учился в школе. — Его улыбка смягчилась. — Но ты права: Нью-Йорк совсем не похож на Квидар.
— А на что похожа твоя страна? — спросила она.
Он колебался. Неужели она действительно хочет услышать о пустыне, остроконечных горах на севере и сапфировом море на юге? Она выглядела заинтересованной, поэтому он начал неторопливо рассказывать ей о своей родине и ее дикой красоте.
— Я утомил тебя, — сказал он после долгого разговора.
— О, нет. — Она сжала рукой его пальцы. — Мне очень интересно. Где ты живешь в
