Квидаре: в пустыне или в горах?
Он рассказал ей о Замидаре и Дворце слоновой кости на фоне гор, о благоухающих садах вокруг и долгих летних ночах на бескрайних просторах пустыни.
Он рассказал Аманде больше, чем когда-либо рассказывал кому-то о своей родине. И когда он замолчал и она посмотрела на него, ее золотистые глаза сияли, а губы улыбались. И она заявила, что, судя по всему, Квидар невероятно красивая страна.
В этот момент рядом с Ником зажужжал телефон. Он поднял трубку и выслушал пилота, который сообщил ему обновленную информацию о скорости полета и предполагаемом времени прибытия. Он выдохнул и понял, что еще ни разу так не радовался сухим фактам. Хорошо, что их с Амандой прервали. Ему пора заниматься делами.
Он осторожно отпустил руку Аманды, потянулся к портфелю и открыл его.
— Прости, — вежливо произнес он, — но мне нужно многое сделать до приземления.
Она кивнула и вежливо ответила:
— Не нужно объяснять. Я понимаю.
Однако он заметил, что она обиделась и смутилась. Ник нахмурился и уставился в документы с таким видом, будто ему было наплевать на то, что они содержат. В конце концов он протянул руку, обнял Аманду за плечи и притянул к себе.
— Иди сюда, — резко сказал он. — Положи голову мне на плечо и побудь со мной, пока я работаю.
— Не надо, Ник. Я не хочу тебя отвлекать.
— Слишком поздно об этом беспокоиться. — Он хихикнул. — У меня много мыслей в голове. Я всю ночь думал о тебе и не мог уснуть.
— Со мной было то же самое.
— Тогда тебе надо вздремнуть, дорогая. Мы прилетим в Техас через несколько часов.
Аманда подняла брови.
— Техас? — спросила она со своеобразным говором.
Ник застонал и усмехнулся.
— Какой ужасный акцент!
Аманда улыбнулась в ответ.
— Я очень старалась. Я не уроженка Техаса.
— Постарайся отточить техасское произношение. — Он прикоснулся пальцем к кончику ее носа. — Наш хозяин очень вспыльчивый человек.
Она зевнула и придвинулась к Нику, вдыхая его запах.
— Все техасцы буйные. Он вряд ли вспыльчивее моего отчима. Мы поедем на ранчо? Поэтому ты сказал мне взять джинсы?
— Умница. — Она прижималась к нему как котенок, теплая, мягкая и благоухающая. Ник повернул голову и уткнулся носом в ее шелковистые волосы. — Да, мы поедем на ранчо.
— Как мило. — Она снова зевнула. — Может, у нас будет возможность покататься верхом? Я люблю лошадей.
— Правда? — Ник понимал, что по-идиотски ухмыляется. — Ты любишь ездить верхом?
— Угу.
— Я тоже. Мой отец разводит арабских скакунов. Это древняя порода, изящная и быстрая.
— Угу. — Ее теплое дыхание щекотало ему шею. — Мой отчим неравнодушен к арабским скакунам.
— Ну и владелец ранчо, куда мы собираемся, тоже. Мой отец отправил ему жеребца, но во время полета что-то пошло не так.
— Где это ранчо? В какой части Техаса?
— Это недалеко от Остина. Ты знаешь эту местность?
— Немного. Неподалеку оттуда живут моя мама и отчим.
Ник отложил документы, откинулся назад и прижал к себе Аманду. Он не особо заботился о документах, которые отдал ему Абдул. Сейчас он хочет наслаждаться близостью к Аманде.
— Возможно, они знакомы с владельцем ранчо, на которое мы собираемся, — сказал он.
— Как оно называется? — Она улыбнулась.
Ник усмехнулся и поцеловал ее в висок.
— «Эспада».
— «Эспада»? — Аманда села прямо и уставилась на него. — Мы едем в «Эспаду»?
— Да. Ты знаешь это место?
Хохотнув, Аманда вырвалась из его рук и вскочила на ноги.
— Ради всего святого, Ник! «Эспада» принадлежит Джонасу Барону.
— Верно. С ним мы и увидимся.
— Джонас женат на моей матери.
Он спросил не сразу:
— Он твой отчим?
Аманда тяжело вздохнула:
— И я о том же.
Ник не верил своим ушам. Как могло случиться что-то подобное? До сегодняшнего дня он не брал с собой в деловые поездки женщин, а теперь его командировка привела Аманду прямо в лоно ее семьи.
Он никогда не встречался с членами семей своих любовниц. Нью-Йорк — огромный город, но ближний круг общения, состоящий из финансистов и промышленников, политиков и общественных деятелей, был на удивление мал.
Семейные выходные провоцировали проблемы. Они могли породить ожидания, которые он никогда не выполнит.
— Ник, скажи что-нибудь! Ты меня слушаешь?
Он посмотрел на Аманду. Она стояла перед ним, упершись руками в бедра.
— Да, — протянул он, вставая на ноги. — Я слушаю тебя.
— Ну, я не могу туда поехать — в «Эспаду». Скажи Тиму…
— Пилота зовут Том, — ответил он, словно это имело значение.
— Мне наплевать на имя пилота! — почти крикнула она и глубоко вздохнула, приказывая себе успокоиться. — Ник, мне очень жаль, но тебе придется отвезти меня обратно в Нью-Йорк. Или попроси Тома приземлиться в любом аэропорту. Я улечу обычным рейсом обратно в…
— Аманда. — Он взял ее за руки. — Не принимай все близко к сердцу.
— Близко к сердцу? — Она фыркнула и уставилась на него так, будто он сошел с ума. — Ты знаешь, что они подумают, если я появлюсь там с тобой? Ты хоть представляешь, что сделает моя мама? Что сделает Джонас?
Она попятилась. Ник притянул ее к себе и крепко обнял. Она была жесткой и непреклонной, но ему было все равно. Во всяком случае, у него появилась еще одна причина обнимать ее.
— Они подумают, что мы не захотели расставаться, — резко сказал он.
— Ник…
— Они решат, что мы не желаем быть вдали друг от друга даже пару дней.
— Ник, — повторила она, но на этот раз ее голос смягчился, а глаза засияли.
— Они сочтут меня самым удачливым человеком в мире, — прошептал он, и она обвила его шею руками и поцеловала в губы, наслаждаясь моментом.
Солнце садилось, когда Марта Барон расположилась в своем кресле на верхней террасе и вежливо улыбнулась гостям, задаваясь вопросом, о чем будет говорить с незнакомцем, который был любовником ее дочери.
По крайней мере, она предположила, что шейх Николас аль-Рашид — любовник Аманды.
Сделать такие выводы было нетрудно. Выражение красивого лица шейха, когда он смотрел на Аманду и собственнически обнимал за талию, говорило само за себя. С таким же успехом он мог носить табличку с надписью: «Эта женщина — моя».
Аманда вела себя загадочнее. На ее щеках играл нежный розовый румянец, и она посматривала на шейха, как на любовь всей своей жизни, но Марта время от времени замечала, что ее дочь сердится.
— …Поэтому я сказал: ну, зачем мне покупать лошадь у человека, который не отличает переднюю часть осла от задней? —
