Как часто она читала о людях, погибших в пустыне. Больше всего Ким беспокоила мысль о том, что Джон настаивал на экономном использовании воды. Как будто бы сложно догадаться самой! Но она не знала, зачем Джон прикрыл радиатор машины толстым слоем одеял. Ким не задавала вопросов, потому что Джон был не в настроении на них отвечать.
На четвертый день это случилось.
Когда они позавтракали, Джон настоял, чтобы Ким выпила дополнительную кружку чая.
— Сегодня она тебе понадобится. Тебе предстоит большая работа.
— Что-то новое? — весело спросила Ким, радуясь, что хоть как-то отвлечется от монотонного занятия.
— Да. Вытащи свои рисунки из сумки, хорошенько упакуй и оставь в машине. Потом положи в сумку консервы.
— Их осталось немного.
— Для нас по отдельности хватит, — сухо произнес Джон. Его лицо оставалось бесстрастным.
Ким не поняла, что он хотел этим сказать, но сделала, как он велел. После этого они долго молчали, сберегая силы для работы. Джон положил в сумку несколько маленьких банок с фруктами, две банки молока и упаковку бисквитов, затем повесил сумку Ким на плечо и спросил, не тяжело ли ей.
— Не очень. Что происходит?
Вместо ответа, Джон вытащил парусиновую флягу и наполнил ее водой. Ким заметила, что вода течет тонкой струйкой.
— Бак почти пустой! — воскликнула она и перевела взгляд на его лицо.
— Не совсем. А теперь слушай внимательно, Ким.
Он посмотрел ей в глаза, но прочитал в них только удивление и бесстрашие. Теперь она поняла.
— Вчера ночью, когда ты заснула, я осмотрелся. Мы продвинули джип в глубь песков. Я сделал эту новую карту. Ты знаешь, как пользоваться компасом. Ты должна нести сумку с консервами на одном плече, сумку с водой на другом, а шляпу надеть на голову. Помни, что бы ни случилось, никогда не снимай шляпу. Понимаешь меня?
Ким молча глядела на него.
— Ты моя надежда на спасение, Ким, если только не будешь снимать шляпу. — Когда он произнес последние слова, по его лицу пробежала тень нежности. — Солнечный удар — твой самый опасный враг. Рано или поздно ты выйдешь к зарослям банксии. Они остались недалеко позади.
— Джон, я останусь с тобой!
— Ты сделаешь, как я сказал, Ким. Если у тебя закончится вода, выкопай корни банксии и пососи их. Так поступают аборигены…
— Ты отдал мне последнюю воду!
— В радиаторе еще осталась вода. Он почти полный. Поэтому я прикрыл его одеялами. Чтобы избежать испарения.
— Ты знал, что это может случиться?
— Конечно, я же не дурак.
Ким покачала головой:
— Я останусь с тобой, Джон.
Девушка стояла перед ним с выражением отчаянной решимости на лице. Что-то дрогнуло в глазах Джона Эндрюса, когда он взглянул на ее смешную шляпу. Но он мгновенно надел на себя маску холодной непроницаемости.
— Слушай, Ким. Ты хочешь спастись? Наверное, по доброте душевной хочешь спасти и меня? Это очень трогательно. А теперь говорю тебе в последний раз: ты наш шанс на спасение. Ты, а не я. Ты умеешь читать карту. Следи за компасом. И, ради бога, еще и еще: не снимай эту чертову шляпу! Ты доберешься до зарослей банксии, прежде чем у тебя кончится вода. Окажешься на дороге, ведущей к старой станции. Наверное, там уже забили тревогу. Мы должны были связаться с остальными два дня назад.
— Да, конечно!
— Когда выйдешь на эту дорогу, тебя найдут. В худшем случае тебя подберут на старой станции. В лучшем — за много миль до нее.
— Но Пек и Билл собирались уходить! Мы не говорили Джорджу Кроссмену, что идем к старой станции. Мы отклонились от маршрута…
— Они все равно будут нас искать. Они знают, что мы были здесь…
— Откуда? Кто им скажет?
Джон посмотрел Ким прямо в глаза. Затем на его лице появилась улыбка усталая и одновременно изумленная.
— Ты ведь оставила надпись на стене. Здесь была Ким Вентворт. Помнишь?
Ким кивнула:
— А внизу я подписала: и Джон. Это была всего-навсего шутка.
— Которая спасет нам жизнь. Ну, теперь ты идешь?
—Да.
— Не умирай от жажды, песчаной бури или укуса змеи, пока я не вернусь, ладно? — Ким не могла открыть Джону свои истинные чувства.
— Не знал, что так важен для тебя, — с удивлением произнес он.
— Я тоже не знала, зато теперь знаю. Это только потому, что я оставляю тебя одного в пустыне. Почему мы не можем идти вместе?
Его голос внезапно стал резким:
— Потому что в мешке вода только для одного. Если пойдем вдвоем… Ладно, не важно. Кроме того, мне надо позаботиться о моих растениях. Не могу же я тащить их с собой.
— О нет!
Ким всегда любила растения, но теперь они были ей ненавистны. Джон может умереть из-за ржавой воды из радиатора или другой песчаной бури, но не сможет оставить свои растения.
Джон положил руку ей на плечо и повернул лицом на северо-запад. Вложил ей в руку компас. Затем сунул в карман комбинезона карту с привязанным к ней карандашом. Поправил лямку сумки. Создавалось впечатление, что перед ним капризный ребенок, не желающий в первый раз идти в школу.
— А теперь иди! — скомандовал он. — И помни: если даже разверзнутся небеса, не снимай шляпу. Спи в ней. Солнечный удар — твой единственный враг. И не останавливайся!
Ким хотела обернуться на прощание, но не сделала этого, потому что знала: Джону это не понравится. На глазах выступили слезы.
— До встречи! — сказала она, не оборачиваясь.
— До встречи! — ответил он. Ей показалось, что он сказал «С богом!»
