разговоров, ведущихся за столом, узнал полезную информацию. Он вообще умел хорошо слушать, не участвуя в разговоре. Главное – не привлекать к себе внимания и запоминать. Тогда можно узнать что-то интересное, неожиданное, не предназначенное для твоих ушей.
Оказывается, в столовой работали девушки из студенческого стройотряда. Это были второкурсницы педагогического института города Липецка, которые выполняли работу подавальщиц и посудомоек. В те годы студенты институтов всей страны должны были отрабатывать летнюю практику в трудовых отрядах. Но, независимо от того, чем они занимались, эти группы назывались стройотрядами, даже если ничего и не строили. А по вечерам для зачета практики девушки еще проводили разные развлекательные мероприятия для отдыхающих, концерты, лекции, шарады, викторины, караоке. В общем, загрузка у них полная, Таня и была такой студенткой. Работают они здесь уже давно, им осталось три дня, потом они разъезжаются на свои студенческие каникулы.
Девушка с неординарной внешностью привлекла к себе внимание, ее обсудили с разных сторон. Женщины сошлись в том, что для разноглазой альбиноски она довольно мила. Мужская часть компании неопределенно похмыкивала, но благоразумно молчала.
Остаток дня прошел в каких-то хлопотах по разборке привезенных вещей и благоустройству на новом месте. Максим бесцельно тыкался туда-сюда и, по-видимому, всем мешал. Его постоянно дергали по мелким поручениям типа "подай-принеси", но ничего путного он так и не совершил. Танино смеющееся лицо постоянно стояло перед глазами, заставляя с нетерпением ждать ужина. За ужином Таня очень торопилась, потому что сегодня была ее очередь проводить викторину для отдыхающих, но все же успела поулыбаться Максиму. А когда она, отходя от столика, мимолетно потрепала его по плечу, даже скорее просто прикоснулась мягким поглаживающим движением, щеки его загорелись румянцем, сердце радостно бубумкнуло несколько раз, видимо одобряя такое проявление ее внимания. Ехидная Валя, внимательно следившая за всем, что происходит, радостно завопила:
– О! А Макс на пляже сгорел! У него уже лицо красное. Его надо сметаной намазать и никуда не пускать больше!
Но ее провокация не удалась. Максиму, внимательно его рассмотрев и не найдя следов обгорелости на лице, выдали общие два рубля, и отправили в киоск за мороженым на всю компанию. Когда он вернулся, осторожно неся полиэтиленовый пакет с восемью порциями мороженого, Таня уже ушла готовиться к викторине, ее заменила рыженькая подружка.
Наконец, этот день подошел к концу. Ложась спать, Максим положил на тумбочку у изголовья кусок белого кварцита, принесенный с пляжа утром, и быстро заснул с мечтой о завтрашнем дне, и о новой встрече с удивительной девушкой-одуванчиком.
Но завтрашний день принес разочарование, Таня обслуживала "питающихся" в другом зале. Она правда успела несколько раз приветливо помахать Максиму рукой, но не подходила, некогда было. "Питающимися" всех называла тетка администратор. То и дело был слышен ее голос, усиленный рупором: "Питающиеся первой смены, заканчиваем обед, освобождаем помещение!" "Питающиеся второй смены! Не толпитесь у входа, дайте выйти первой смене!" И тому подобное. Это происходило с монотонной повторяемостью, так часто, что все переставали обращать на голос и распоряжения внимание. Примерно так же, как на крики чаек, постоянно звучавшие над морем. Так, звуковой фон, не более.
Отдых происходил своим чередом. Пляж, море, катание на катамаранах, ныряние с маской и без нее, беготня за мороженым и напитками. Особенно всем полюбился лимонад грушевый "Дюшес" в стеклянных запотевших бутылках с металлическими пробками, которые надо было открывать специальной открывашкой, похожей на клешню краба. Крабиков, кстати было неимоверно много на пляже. Мелкие, темненькие, юркие, они постоянно сновали под ногами, не давая себя поймать, но, как бы дразнясь. Еще Максим набрал много пустых раковин мидий и рапанов, и кучку разноцветных камней. Валентина не отставала от него, соревнуясь в красоте и количестве этих бесплатных сувениров. Валина мама, с сомнением осмотрев ее запасы, сказала, что все это они в Ленинград не повезут. Максим, чтобы не подвергаться насмешкам, свой мешок с камнями и ракушками благоразумно спрятал далеко под кровать.
Зато вечером, после ужина случилось важное событие, он встретил Таню на площадке перед столовой, и она с ним заговорила сама.
– Куда ты идешь? – спросила она после приветствия и улыбки.
– Мы… на море, гулять, – смутился он, оглядываясь на свою компанию, которая горячо обсуждала, чем заняться, идти в кино, или прогуляться по пляжу.
– Здорово! Мы тоже погулять решили. Сегодня у нас свободный вечер.
К Тане подошли еще две сокурсницы и парень из отдыхающих.
– Пойдем с нами.
– Хорошо, – сказал Максим, – только своих предупрежу.
Он быстренько сбегал и сообщил, что пойдет со студентами погулять по пляжу. Возражений не последовало, поскольку все и так двигались в этом направлении, решив вопрос в пользу прогулки. Удостоившись подозрительного Валькиного взгляда, Максим быстро вернулся и присоединился к студенческой компании.
Прогулка была волшебной. Южная теплая ночь, темное небо, сверкавшее бесчисленными яркими звездами, пляж, шелест волн, набегавших на берег. Максим не слушал, о чем говорят его спутники, он любовался Таниным профилем и наслаждался состоянием всепоглощающей влюбленности. В какой-то момент он осмелел настолько, что взял ее за руку. И она ответила на его робкое прикосновение, и далее они гуляли, не разнимая рук. Потом все предсказуемо решили искупаться в ночном море, оказалось, что и купальники у девчонок при себе. Неожиданно совсем рядом нарисовались родные и друзья Максима, с энтузиазмом присоединившиеся к этому ночному купанию.
Надо сказать, что Максим плавал плохо, не довелось ему еще освоить красивый брасс или кроль. Его стиль Валька презрительно называла лягушачье-собачий. Но Таня плавала еще хуже. Поэтому, пока все остальные совершали дальние заплывы и перекликались, пытаясь удержаться на лунной дорожке, они вдвоем плескались на мелководье. Им было хорошо, они веселились от души, брызгались водой, создавали волны, толкались и хохотали.
Когда, нахохотавшись и наглотавшись попутно соленой воды, они выбрались раньше других на берег, отплевались, отфыркались, и сидели прижавшись друг к другу, Максим решился.
– Танечка, – сказал он, старательно отводя взгляд, – я тебя очень люблю и хочу на тебе жениться.
– Что?! – удивленно переспросила девушка, отстраняясь от него, и пытаясь заглянуть ему в лицо.
Он неловко молчал, понимая, что вышло глупо. Таня некоторое время смотрела на него, потом обняла и ответила:
– Хорошо. Я понимаю, только я ведь завтра уезжаю. И живу я в Липецке, а ты в Ленинграде.
– Я приеду к тебе, я обязательно приеду, я тебя разыщу, и мы поженимся, – горячо и убежденно заговорил Максим.
– Я буду тебя ждать, – просто ответила Таня.
На этом их объяснение прервалось, потому что на берег стали шумно выходить остальные накупавшиеся члены их компании.
Потом всей гурьбой возвращались к своим домикам, они с Таней снова держались за руки. Но попрощаться им как следует не дали, ее утащили хохочущие подружки.
На следующий день Таня
