— Ты здесь остановился? — Кружу глазами по помещению, подразумевая отель при бизнес-центре.
— А как же.
Я хлопаю ресницами и облизываю губы. Адриан склоняет голову набок, наблюдая.
Чуть подаюсь вперед, позволив ему рассмотреть меня получше.
— А правда, — игриво понижаю голос, — что у них в люксах краны и унитазы позолоченные?
В зеленых глазах вспыхивают веселые искорки, которые мгновенно сменяются обычной серьезностью.
— Хочешь подняться? — Адриан недоуменно приподнимает брови.
Неопределенно пожимаю плечами и решительно отставляю стопку, стараясь угомонить бьющееся о ребра сердце. Что я творю?!
Снова осматриваю его. Красивого, невозмутимого, взрослого, состоявшегося мужчину-иностранца. Когда-то моего…
Макрис обводит меня беглым взглядом с ног до головы, будто бы оценивая. Ничего не пропускает. Скулы заостряются и лицо становится жестким.
Неожиданно сильное тело резко приближается ко мне и, обняв за талию, мой старый греческий знакомый приглашающе кивает в сторону лифта. Словно мотылек от нектара, оживаю, ощущая аромат знакомой туалетной воды.
Я могла бы послать Макриса далеко и надолго. Но… вру себе, что для дела надо. Крайне важно попасть к нему в номер! Куда я опять вляпалась?..
Схватив сумочку, аккуратно стряхиваю его руку и, не глядя по сторонам, начинаю продвигаться сквозь толпу, намеренно покачивая округлыми бёдрами.
Глава 2.
Вера
У лифта я резко останавливаюсь и, перенеся вес тела на левую ногу, нервно постукиваю правой шпилькой по мраморному полу. Складываю руки на груди, стараясь дышать ровнее, и смотрю прямо перед собой. На то, как на электронном табло сменяются этажи.
Зачем я во все это ввязалась?
Я готова по головам идти ради карьеры, но что, если голова будет его?
Что тогда, Верунчик?!
— Всё в порядке? — слышу позади хриплый голос ничего не подозревающего Адриана.
— Всё отлично, — отвечаю тихо, не шевелясь.
— Кое-как догнал. Не передумала?
— Нет. — Оборачиваюсь и впиваюсь глазами в строгое лицо.
На долгое время мужественность и прирожденная темпераментность Макриса стали моими главными врагами. У него они проявлялись буквально во всем: начиная с того, с каким достоинством Адриан преподносил себя этому миру, и заканчивая короткими густыми волосками на мощной груди.
От свидания к свиданию я искала именно такого!
Мужественного и темпераментного самца, которого я захочу физически. Хотя бы физически…
К сожалению, поклонники, приглашавшие меня на свидания в последние два года, казались юными мальчиками и никакого сравнения с человеком, что сейчас стоит напротив, не выдерживали. Адриан нажимает на кнопку лифта и устало опирается плечом о выкрашенную в серый цвет стену. Внимательно разглядывает мое пылающее лицо.
— Не думал, что сантехника лежит в сфере твоих интересов.
Я тоже.
С улыбкой закатываю глаза.
— Я умею удивлять.
— Это правда, — соглашается он.
Вздрагиваю. Не то от его прикосновения, не то от рекламного женского голоса, который раздается из динамика, закрепленного на стене под потолком.
В лифте расслабиться тоже не получается. Слишком мало пространства, слишком много нас.
— Ты похудела, — замечает Адриан, чуть наклоняясь.
— Надоели щеки на пол-экрана. — Закусываю губу.
— Не было у тебя их никогда.
— Были, конечно, — усмехаюсь я. — Ты просто привык к Греции. У нас другие стандарты красоты.
— Стандарты красоты не зависят от государственных границ.
— Конечно, зависят, — возражаю.
— Если женщина красива, то неважно, откуда она. Хоть из Перу.
— Тебе виднее. — Царапаю его высокие скулы колким взглядом.
Макрис вдруг становится серьезным, даже немного хмурым.
— Я восхищаюсь твоей способностью любой разговор выворачивать в свою сторону, — произносит сквозь зубы.
— Спасибо за комплимент, это профессиональное.
— Забыл, что в тебе все профессиональное, — отбивает он. — Для личного места не остается.
— Ну почему же… — Тут же прикусываю язык.
Пока мы на расстоянии полуметра друг от друга вышагиваем в сторону забронированного Адрианом люкса, я прокручиваю в голове возможные варианты развития событий и снова пеняю на судьбу.
Почему именно сейчас? Когда у меня все вроде как налаживается!
Почему Адриан за два года не смог обзавестись греческой женой и выводком маленьких Макрисиков? Ему сорок один. Давно пора.
А может, рассказать все? Украдкой поглядываю на размашистые плечи.
И что тогда будет? Он снова уедет как ни в чем не бывало, а я здесь останусь. Один на один с влиятельными людьми, которые точно не простят такого поступка.
— Располагайся, Вьера, — вежливо проговаривает хозяин апартаментов, когда мы оказываемся внутри.
Настороженно озираюсь.
Здесь довольно просторно и такой же крышесносный вид на город, как в банкетном зале.
Адриан зажигает свет, вынимает из кармана брюк телефон с банковской картой и кладет их на журнальный столик.
Я же первым делом скидываю ненавистные туфли и разминаю пальчики на ногах.
— Не возражаешь, если я переоденусь? — спрашивает он и тут же стягивает свитер через голову.
На миг крепко зажмуриваюсь, а потом смотрю вслед удаляющейся обнаженной спине, на которой красуется знакомая татуировка.
— Если тебе будет удобно, — проговариваю себе под нос.
— Я не притязателен, — доносится из соседней комнаты.
Резко вдыхаю и выдыхаю.
Я прекрасно это помню, как и то, до какой степени ты не брезглив. Особенно в сексе.
Вопреки здравому смыслу внизу живота концентрируется вязкое тепло. Это странно, потому что последние два года добиться его можно было только с помощью специальных вибрирующих устройств.
Я практически забыла, что можно желать живого мужчину.
Убрав сумочку, подхожу к панорамному окну и упираюсь горячим лбом в прохладное стекло. Спустя пару минут за спиной раздается низкий голос:
— Ты хотела изучить ванную комнату?
Я чувствую, как горячие пальцы сжимают шею ниже затылка. Замираю, наслаждаясь легким массажем.
Пытаюсь различить яркие огоньки автострады за окном и обвожу языком пересохшие губы. С единственной целью. Спросить о том, что беспокоит почти двенадцать часов, с тех пор как я узнала о возвращении Макриса в наш город.
— Зачем ты приехал, Андрей?
Мощное тело вздрагивает от произнесенного мной на русский манер имени. Когда-то Адриан сам признавался, что так его называю только я и… ему нравится.
Тишина нервирует. Ладонь на моей шее застывает.
— Андрей? Зачем ты вернулся? — повторяю тихо.
— А если я скажу, что за тобой?
— Тогда я отвечу, что ты бредишь, — шиплю, разворачиваясь, и с силой отталкиваю его от себя.
Закусив губу от обиды, я судорожно разглядываю потрепанные греческим солнцем голубые джинсы и черную футболку, облегающую крепкую грудь.
Снова отворачиваюсь.
Не могу на него смотреть. Это пытке подобно.
Он… Он уехал.
Я сдерживаю набегающие слезы, но всхлип все же слетает с губ.
Знал.
Прекрасно знал, что я не смогу улететь вместе с ним… Поставил перед выбором, вынудил страдать, пытался манипулировать, а потом и думать забыл обо мне.
К чему теперь это высокопарное «я за тобой»? Кого он хочет обмануть? Я взрослая, самостоятельная женщина, уважаемый журналист. Я сделала себя сама полностью и никому ничем не обязана.
Все это время я старалась поддерживать связь с Фиалой Макрис, родной младшей сестрой Адриана. И прекрасно знаю, как он жил и чем занимался.
Он не страдал. Прикрываю глаза. Он вообще обо мне не думал.
Адриан снова приближается, и кровь словно вскипает от его запаха. Больше совершенно не хочется быть милой и осторожной.
Да простят меня Батюшка и другие…
— Зачем тебе «Аурум», Адриан? — рассекаю пространство громким голосом.
Под нами целый город. Только-только начало смеркаться, в это время люди едут с работы. Свет в апартаментах вдруг кажется тусклым, а сама ситуация — интимной.
