бровью, намек на щетину, прищуренные серые глаза с золотистыми крапинками. Красивый…
Мотаю головой, прогоняя непрошеные мысли:
— С чего это вдруг я должна тебе что-то объяснять?
— С того, что ты проникла в чужую квартиру, — его брови сходятся на переносице. — И либо ты сейчас всё объясняешь, либо я звоню в полицию.
— Ха! Это я должна звонить в полицию. Изменник!
— Изменник? — уголок его рта дергается в усмешке. — И кому же я, по-твоему, изменяю?
— Маше!
— Опять эта загадочная Маша, — он качает головой. — У тебя, случайно, справки нет? Из психиатрической клиники?
— Что⁈ — дергаюсь с новой силой, но его хватка становится только крепче.
Егор
Сижу на этой девчонке и изо всех сил сдерживаю смех. Как вообще можно было оказаться в такой абсурдной ситуации? Она ворвалась в квартиру как фурия, разгромила половину спальни и испугала… мою гостью. А теперь лежит, прожигает меня взглядом и, похоже, всерьёз считает, что права.
— Ты что, правда думаешь, что я псих? — она снова дергается, пытаясь освободиться.
Автоматически сжимаю её запястья сильнее. Чёрт. Плохая идея. От этого движения она выгибается подо мной, и внезапно становится слишком… жарко. Волосы разметались по подушке, щёки пылают, грудь часто вздымается под тонкой тканью блузки… Твою мать. Соберись. Она явно не в себе, а я тут…
— Как еще прикажешь называть человека, который врывается в чужой дом и устраивает погром? — выходит слишком хрипло.
— Я не врывалась! У меня есть ключи, придурок!
— Которые ты могла спокойно украсть, — парирую, хотя уже начинаю догадываться, что к чему. Но слишком уж забавно наблюдать за её реакцией.
— Да пошел ты! — она извивается всем телом, пытаясь сбросить меня.
В голове мелькает шальная мысль. Тянусь к прикроватной тумбочке. Черт, неудобно. Приходится практически лечь на неё, чтобы дотянуться до ящика.
— Что ты… что ты делаешь? — дыхание сбивается.
Нащупываю в ящике наручники. Глаза девчонки округляются. На секунду чувствую укол совести — может, перегибаю? Хотя нет. Заслужила.
— Ты… ты… — она задыхается от возмущения. — Ты больной извращенец!
— Предпочитаю термин «предусмотрительный», — защёлкиваю браслет на её запястье, второй крепко фиксирую на спинке кровати.
Отстраняюсь, устраиваясь в кресле напротив. Наблюдаю, как она дергает рукой, проверяя крепость наручников. Это определенно не входило в мои планы на вечер, но почему-то не могу заставить себя жалеть.
— Немедленно отпусти! — требует.
Продолжает извиваться, пытаясь освободиться, но наручники крепкие — проверено. Не то чтобы я часто использовал их… но мало ли что в жизни пригодится.
— После того, как ты всё объяснишь. По порядку и без истерики.
Она затихает, видимо, осознав безвыходность ситуации. Закусывает губу — этот жест почему-то отзывается покалыванием где-то под ребрами.
— Ладно, — наконец выдыхает. — Я пришла за маской. Маша дала ключи.
Киваю, хотя уже практически уверен, что произошла какая-то путаница. Но игра слишком интересная, чтобы заканчивать её прямо сейчас.
— А где эта твоя Маша? — спрашиваю нарочито лениво, хотя внутри всё вибрирует от азарта. Давно не было так… интересно.
— На маникюре! — она дергает рукой, звякая наручниками. — Слушай, может хватит этого цирка?
Её раздражение почти физически ощутимо. Забавно наблюдать, как она пытается сохранить достоинство в такой нелепой ситуации.
— Не всё так просто, — качаю головой. — Особенно учитывая, что ты назвала меня изменником.
Она прищуривается, и в этом взгляде столько праведного гнева, что на секунду становится не по себе.
— Потому что ты и есть изменник! Водишь сюда… всяких, — последнее слово она буквально выплевывает.
Не выдерживаю — смеюсь.
— И давно я, по-твоему, встречаюсь с Машей? — интересно, как долго она продержится в своей уверенности.
— Две недели! — выпаливает она. — И прекрати ржать!
Встаю, медленно подхожу к кровати. Она напрягается, следя за каждым моим движением. В глазах мелькает что-то похожее на страх, но она упрямо задирает подбородок. Характер. Это подкупает.
— Опиши меня.
— Что? — она явно сбита с толку.
— Ну, раз уж я встречаюсь с твоей подругой, ты должна знать, как я выгляжу.
Она нервно облизывает губы.
— Высокий брюнет… — начинает неуверенно.
— И всё?
— А что еще нужно? — огрызается. — Может, мне перечислить все твои родинки?
Наклоняюсь ближе — так близко, что чувствую аромат её духов. Что-то цветочное, легкое. Совсем не похоже на удушающий парфюм той блондинки.
— Мне кажется, — говорю тихо, почти интимно. — Ты никогда не видела «парня» своей подруги.
Замечаю, как расширяются её зрачки. Неуверенность проскальзывает в выражении лица.
— Неправда!
— Правда. Потому что я — не он.
В комнате повисает тяжелая пауза. Почти слышу, как крутятся шестеренки в её голове.
— Что?..
— Меня зовут Егор. И это моя квартира.
Вру, конечно, не моя. Где-то на краю сознания мелькает мысль, что я веду себя как придурок. Но остановиться уже не могу.
— Видимо, твоя подруга что-то напутала.
Пожимаю плечами, наблюдая за её реакцией.
— Маша не могла…
— Кстати, ты так и не представилась.
Она поджимает губы. Упрямая.
— Аня.
Короткое имя повисает в воздухе. Простое, но ей подходит.
— И может, всё-таки снимешь наручники?
Металл тихо звякает, когда она снова дёргает рукой. Взгляд невольно скользит по изгибу её запястья, тонкому и хрупкому.
— Пока нет. Мне нравится, как они на тебе смотрятся.
Румянец заливает её щёки — то ли от смущения, то ли от злости. Скорее всего, от всего сразу.
— Извращенец.
В её тоне столько возмущения, что губы сами растягиваются в ухмылке.
— Уже говорила. Придумай что-нибудь новенькое.
Честно говоря, я сам не знаю, зачем продолжаю эту игру. Можно закончить этот фарс прямо сейчас — признаться, что я друг Кирилла, что он попросил присмотреть за квартирой. Но что-то удерживает. Азарт охотника? Любопытство? Или просто не хочется отпускать этот момент, когда всё кажется возможным?
Её дыхание становится глубже, прерывистей. Ресницы подрагивают, когда она бросает на меня короткие взгляды.
— О чем задумался?
— О том, что делать с незваной гостьей в канун Нового года.
Облизываю пересохшие губы.
— Отпустить?
В глазах мелькает надежда. Но я уже решил — так просто она не отделается.
— Слишком просто, — качаю головой. — К тому же, ты испортила мне свидание.
Власть пьянит, особенно когда твой пленник настолько… интригующий.
— Я⁈ Ты сам виноват! Нечего было…
— Не кричи. У меня есть идея.
Аня
Наручники холодят запястье. Сердце всё ещё колотится как сумасшедшее. Этот… Егор продолжает рассматривать меня с каким-то хищным интересом. Что-то здесь не так, но никак не могу понять что именно.
— Какая ещё идея? — мой голос звучит хрипло.
Он медленно приближается, и я невольно вжимаюсь в подушку. В серых
