class="p1">— Захватывающе и волнующе.
Он снова коснулся ее колена.
— Прямо как их сводная сестра. Да, Лекс?
Ее сердце пропустило пару ударов от пламенного взгляда его топазовых глаз.
— Я очень рад, что ты больше не блондинка. Ты не была бы собой без ярких волос и очаровательных веснушек. Ах да, я еще думаю, что у тебя потрясающее тело, и я люблю… — Коул оттянул ворот футболки и поцеловал ее плечико.
«Я люблю…» Что?
Он ведь не собирался сказать что-то нелепое, да?
Коул улыбнулся:
— Я люблю, что ты знаешь, как обращаться с микроволновкой. Ты, случайно, не умеешь управляться со сковородкой? Потому что экономка и ее муж едва ли смогут приехать из-за непогоды. Я видел бекон в морозилке и смесь для блинов в кладовке…
Завтрак. Он говорил о еде.
«Лекс, глупая, ты немного забегаешь вперед», — подумала она про себя, встала с кровати и решительным шагом направилась на кухню.
На следующий день Коул стоял у огромных панорамных окон большой гостиной, держа в руках кружку с кофе, и смотрел на белый пейзаж. Было необычайно холодно, и облака опустились очень низко, угрожая обрушить новую порцию снега не только на склоны, но и на дорогу, связывающую их с остальным миром.
Коул не знал, какой бывает погода зимой в Восточном Кейпе, но такое количество снега казалось чрезмерным. С кухни раздавались звон посуды и голос Лекс. Девушка пела, забавно перевирая мелодию. Он улыбнулся, сел в одно из кожаных кресел, положив ногу на ногу, и погрузился в раздумья.
Что же заставило его так открыться перед Лекс? Он поведал ей о своей семье больше, чем кому-либо, и теперь чувствовал непонятную тревогу и раздражение. Они знакомы чуть больше недели, Лекс даже с трудом можно назвать его подругой. Так почему же он открылся ей?
Коул потер затылок. Лекс — не более чем временное увлечение. Не стоит забывать об этом.
Он снова и снова убеждал себя, что она ничего для него не значит и в скором времени исчезнет из его жизни, однако уговоры не срабатывали. Возможно, на самом деле он не хочет расставаться с Лекс и надеется, что она навсегда войдет в его жизнь?
Это невозможно.
Коул всегда избегал серьезных отношений. Как только на горизонте маячили обязательства, эмоциональная близость или девушка требовала большего, он тут же сбегал. Отношения с Лекс с самого начала развивались не так, как обычно, благодаря ей он словно пробудился. Однако даже эта связь неизбежно прервется.
Он всегда избегал матерей-одиночек и не мог представить себя отчимом. У него толком не было возможности стать сыном, и он не понимал, каково это быть отцом. Если бы отношения с Лекс продлились чуть дольше, чем он предполагал, ему пришлось бы проводить время с ее сестрами, а такой расклад его не устраивал.
Коул вздохнул: еще пара дней в горах — это все, что у них осталось.
За спиной послышались шаги. Лекс подошла к нему и показала телефон.
— У меня нет сигнала, и электричество только что отключилось.
Этого следовало ожидать.
— Здесь должен быть генератор, — предположил Коул. — Не думаю, что отец потратил миллионы на декор и не обзавелся генератором на случай обрыва проводов. Свет должен включиться через несколько минут.
Едва он закончил фразу, как до них донесся шум генератора, и в гостиной замигал свет.
Лекс села на подлокотник кресла, Коул обнял ее и усадил к себе на колени. Она взяла кружку из его рук и сделала глоток кофе.
— Как же тут красиво! Выглядит так, будто кто-то посыпал землю сахарной пудрой. Девочки были бы в восторге от снега, — задумчиво проговорила Лекс. — Я чувствую себя немного виноватой, что нахожусь здесь без них…
Коул взял телефон, просмотрел расписание рейсов, взглянул на часы и сделал некоторые подсчеты в уме.
— Сейчас начало десятого. Если мы поторопимся, то, скорее всего, сможем привезти их сюда к полудню, — заявил он вопреки здравому смыслу и собственным убеждениям.
Лекс уставилась на него, нахмурив брови:
— Ты о чем?
— Сначала на частном самолете они доберутся из Дурбана в Ист-Лондон, затем на вертолете сюда. А завтра мы могли бы отправить их домой.
Лекс смотрела на него с недоверием.
— Если, как ты говоришь, они хотят увидеть снег, я могу все устроить, — заверил Коул.
— Но это будет стоить целое состояние!
Он пожал плечами:
— Ну? Что ты скажешь?
Лекс покачала головой:
— Предложение заманчивое, Коул, и я ценю твою щедрость… но такие хлопоты и расходы ни к чему. Спасибо, но нет.
Лекс встала с его коленей, засунула руки в передние карманы джинсов и, ссутулившись, уставилась в окно.
Коул подцепил пальцем пояс ее джинсов и подтянул девушку к себе. Когда она вновь села ему на колени, он заглянул ей в глаза. Почему Лекс выглядит такой несчастной, такой виноватой?
— Не переживай, Лекс. Не стоит винить себя.
Она посмотрела на него.
— За все пять лет, что девочки живут с нами, это первый раз, когда я вырвалась из дома и провожу время так, как хочу. Я счастлива… И все же мне не по себе.
Коул провел рукой по ее спине.
— Лекс, ты дала им предостаточно. Сестрам очень повезло с тобой.
Девушка глубоко вздохнула и положила голову ему на грудь.
— Я чувствую себя чертовски виноватой, Коул, — прошептала она.
— Из-за чего, милая?
— Из-за того, что иногда злюсь на них, ведь я стольким ради них пожертвовала. А еще из-за того, что завидовала Эдди, — добавила она так тихо, что Коул с трудом расслышал.
Он обнял ее своими сильными руками и прижал к себе.
— Хочешь поговорить об этом, Лекс?
— Нет.
— Давай же, Лекс.
Он чувствовал, что ей нужно выговориться.
Она выдохнула.
— Когда мы были совсем маленькими, я безумно ее любила, — начала Лекс. — Сестра стала моей лучшей подругой, но я была зла на нее, поскольку Эдди родилась красивой блондинкой, а я нет. Она умная и очень милая. — Ее голос дрогнул. — Когда мы были детьми, мне всегда казалось, что я на шаг или два отстаю от нее, постоянно пытаясь догнать ее. Я думала, что со временем все изменится, но, даже став взрослее, Эдди продолжала занимать первые места.
— Приведи пример, — попросил Коул.
— Сколько примеров тебе нужно? — фыркнув, спросила Лекс. — Эдди первой получила высшее образование, в то время как я работала. Я планировала поступать в университет, когда появились девочки, но мне пришлось остаться дома и присматривать за ними, пока Эдди строит
