— Никогда! — гневно воскликнул Роберт Кемп.
— Я тоже не испытываю к вам особой симпатии, но ради Джорджетт готов терпеть вас. Вы бабушка и дедушка моего сына, — обратился он теперь к обоим родителям Джорджи, — И надеюсь, останетесь частью его жизни. Я слышал, о чем вы говорили. Но я понимаю, что в глубине души вы сожалеете о своих словах, Роберт, ведь вы не хотите отказываться от дочери и внука. Так что будет лучше, если мы забудем, что вы здесь говорили.
— Неужели ты... ты думаешь... — Роберт задыхался от злости. — Думаешь, я сделаю так, как ты хочешь?
— Нет. Но я полагаю, вам небезразлично мнение Джорджетт. Давайте лучше подумаем, чего хотим мы оба.
— И что же это, по-твоему? — с иронией спросил Роберт.
— Мы оба хотим, чтобы Джорджетт была счастлива, и я могу сделать ее счастливой. — Не дожидаясь ответа, Анголос вышел.
Джорджи кожей ощутила его присутствие в комнате.
— Он заснул.
—Я вижу, — ответил Анголос, посмотрев на спящего малыша. — Потрясающе, — прошептал он нежно. — Как ты себя чувствуешь?
— Не очень хорошо, ведь моя семья отказалась от меня.
Анголос услышал в ее голосе обиду и боль.
— Это тебя мучает?
Джорджи пожала плечами.
— Сделай для меня одну вещь, — попросила она. — Обними меня, потому что мне сейчас очень одиноко,
Неужели я сказала это вслух? Анголос взял ее лицо в свои теплые большие ладони.
— Ты не одна, — прошептал он. — Я рядом.
— Кажется, я схожу с ума. Какие глупости я говорю! — произнесла она, чувствуя, что из глаз катятся слезы. ~ Наверное, мне надо выпить что-нибудь.
— Значит, я тебе не нужен? — спросил Анголос тихо.
— Я совершаю ошибки, — ответила она, — но не повторяю их. — Самообладание вернулось к ней.
Во взгляде Анголоса уже не было недавней нежности.
— Я возьму на себя все, связанное с перелетом, и позвоню тебе, чтобы обсудить детали, — сказал он сухо.
— Какой еще перелет?
— Ты не понимаешь, о чем я говорю? — спросил он с раздражением. — Сегодня вечером я улетаю в Грецию, чтобы сделать все необходимые приготовления к вашему приезду.
— Ты думаешь, я брошу все и немедленно полечу к тебе?
— Не вижу причин откладывать твое возвращение, тем более что у тебя будет время разобраться со своими делами, пока я все улажу.
— Конечно, ты не видишь причин.
— В чем дело? Я согласился на все твои условия. Я не против, чтобы твои родные приезжали к Никки, хотя мы не испытываем симпатий друг к другу. Не стоит вести себя неблагоразумно, Джорджетт.
— Помнится, кто-то говорил «я сделаю все, чтобы быть рядом с сыном», а теперь ты угрожаешь мне? — спросила она с иронией. — Я не могу вот так сразу бросить все и уехать, у меня здесь есть определенные обязательства.
Лицо Анголоса стало каменным.
— Он знает, что ты замужняя женщина? – спросил он, стараясь быть равнодушным.
Джорджи покачала головой.
— Он? Ты когда-нибудь перестанешь говорить загадками? — И тут до нее дошел смысл его слов. Она вспыхнула от гнева. — Ты ничуть не изменился!
— У тебя что, никого нет? — спросил Анголос. — Тогда о чем ты говоришь?
— Я работаю, Анголос. По договору я обязана появляться в школе. И не могу бросить моих коллег в трудном положении. Надо найти мне замену, значит, мне нужно проработать хотя бы до каникул.
— И когда же начинаются каникулы?
— В конце октября.
— Так не пойдет, это слишком долго. Я смогу что-нибудь сделать, чтобы тебя отпустили немедленно.
Джорджи не сомневалась, что Анголос сможет сделать все, что захочет.
— Полагаю, твое «что-нибудь» подразумевает сунуть им мешок денег?
— И совсем не мешок!
— Как это на тебя похоже!
Анголос так странно уставился на Джорджи, что она поняла — он искренне не понимает, почему она злится.
— Я не нуждаюсь в том, чтобы ты решал мои проблемы. Тем более с помощью чековой книжки. Но и не стану сжигать за собой мосты, как сделала четыре года назад. Я останусь здесь, пока это будет необходимо. Я не могу уехать только потому, что ты этого хочешь. Теперь я способна думать о последствиях.
— Значит, тогда ты вышла за меня, поддавшись порыву?
На лице девушки появилась ироничная улыбка.
— Я бы сказала, что это было временным помешательством. И жалею, что между нами был не только секс. А ведь отец предупреждал меня.
— Твой отец советовал тебе просто переспать со мной?
Он был изумлен.
— А ты бы что предпочел? — спросила она, глядя ему в глаза. — Чтобы твоя дочь вышла замуж за человека, который, как ты считаешь, ей совершенно не подходит, или чтобы она просто переспала с ним?
— Если бы моя дочь связалась не с тем человеком, я бы уж точно не посоветовал ей заняться с ним сексом. Я бы сделал так, чтобы этот человек исчез из ее жизни.
— А если бы он не захотел уйти от нее?
Он непонимающе смотрел на жену.
— Я бы не оставил ему другого выхода.
Джорджи покачала головой.
— В таком случае я рада, что Никки не девочка.
— Возможно, в следующий раз у нас будет девочка.
Джорджи побледнела.
— Что ты сказал?
Анголос иронично приподнял брови.
— Неужели ты хочешь, чтобы Никки был единственным ребенком в семье?
— Я?! — Джорджи задыхалась от негодования. — Да как ты смеешь говорить мне подобные вещи?! Не смей шантажировать меня таким образом!
— Думаешь, это моральный шантаж? – усмехнулся Анголос.
— Не смотри на меня как невинный младенец. Я видела и более опытных волков в овечьей шкуре.
— На самом деле волки не так уж плохи. Ты знаешь, что они находят себе пару один раз и на всю жизнь? — спросил он неожиданно.
— Я им сочувствую, — парировала Джорджи. — Но речь сейчас не об этом.
— Значит, ты не хочешь второго ребенка? — допытывался Анголос, с любопытством смотря в глаза жены.
Джорджи закрыла глаза; вопрос поставил ее в тупик.
— Это не важно... — сказала она.
— А я думаю, еще как важно, — перебил ее Анголос.
— Сейчас слишком рано... — Она неожиданно запнулась и заглянула ему в глаза. — А ты хочешь ребенка?
— Если я скажу «да», это что-то изменит?
Джорджи пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы сказать:
— Думаешь, я поверю, что тебя интересуют мои чувства? Давай не будем строить воздушные замки...
Анголос не дал ей договорить.
— Сейчас я подойду к тебе ближе, — произнес он бархатным тоном и сделал шаг вперед.
Джорджи инстинктивно отступила на два шага назад. Губы ее приоткрылись, когда она увидела его ироничную улыбку.
