Ничего не понимая, она вертела в руках фотографию, на которой Кирилл довольно откровенно обнимал какую-то женщину, и пыталась перевести с английского фразу, написанную на обороте незнакомым почерком. Влада поняла только первые два слова: “Ваш муж…”
Она еще раз внимательно изучила адрес на конверте. Никаких сомнений — конверт надписывал Кирилл.
Так ничего и не поняв, Влада вернулась домой, взяла словарь и стала переводить загадочную фразу. Через минуту она прочитала: “Ваш муж вам изменяет".
Изменяет, повторила она про себя.
Залез на колени Мейсон. Влада с раздражением смахнула его на пол.
Странное письмо. Почерк на конверте Кирилла, а фотография явно компрометирующая. Одно из двух: либо это его очередная дурацкая шуточка, либо кто-то хочет наклепать на ее горячо любимого мужа. Но тогда почему конверт надписал он сам?
Влада спрятала письмо в сумочку и решительно поднялась.
В конце концов, что произошло? Изменяет? А разве она не знала с самого начала, что этим все и кончится? Было бы смешно и даже глупо: молодой мужик год без женщины. В вечной любви он ей не клялся. И она не клялась!
Погода была неприветливая. Тучи заволокли все небо. Подмораживало. Лужи стояли затянутые первым льдом, опавшие листья гремели под ногами, словно железные…
Влада доехала на метро до Гостиного двора и пошла пешком по своему традиционному маршруту: Михайловский садик, Марсово поле, Дворцовая площадь, Александровский сад.
Когда она сворачивала на Миллионную, то почувствовала, что кто-то идет с ней рядом, какой-то мужчина, нога в ногу.
Влада остановилась, и мужчина остановился.
— Костя! Это вы?! — узнала она. — Один? Без съемочной группы?
— Все! Кина теперь долго не будет. Причина банальна — финансы. Жаль, конечно. Работали на одном энтузиазме, даже зарплаты не получали — только бы снять… Не сняли.
— Так вы теперь безработный?
Влада пошла вперед, но гораздо медленнее.
— Я ведь только ребятам помогал, друзьям по ВГИКу. А работаю я в рекламном агентстве. Аудиовидеоролики, уличная реклама… Да вот! — Костя показал на рекламный щит с изображением бутылки пива. — Тоже наша работа!
— Сегодняшняя встреча… Опять случайность?
— Не буду врать. Я ждал тебя, Влада. Можно даже сказать, караулил. Я уже неделю сюда прихожу. Помнишь, ты говорила, что любишь здесь гулять?
Влада опять остановилась и посмотрела на Константина: высокий лоб, короткие черные волосы, и внимательный, изучающий взгляд.
— А мы ведь так и не поздоровались, Влада… Здравствуй.
— Здравствуй, Костик… Надеюсь, ты не маньяк. Сейчас маньяков развелось — только успевай отбиваться.
Влада снова медленно пошла вперед. Костя послушно последовал за ней.
— Ты злая, Владислава.
— Не называй меня так. Мне это неприятно. Просто Влада. Зачем ты меня караулил?
— Знаешь, совесть замучила. В прошлый раз, кажется… да что там, так и есть. Я тебе нахамил. Хочу попросить прощения.
Константин сделал несколько быстрых шагов вперед, развернулся и вдруг встал перед Владой на одно колено.
— Простите, милая девушка, вашего обидчика, и вы приобретете самого верного друга, которого вам только могла послать судьба.
Они привлекли к себе внимание: несколько прохожих с любопытством оглянулись. Одна пара даже остановилась.
— Ты с ума сошел, — растерялась Влада, — перестань сейчас же!
— Я прощен? — и не думал подниматься с колена Костя.
— Прощен, прощен, — торопливо проговорила она.
Костя легко вскочил и как ни в чем не бывало занял свое место подле Влады.
Они шли в направлении Дворцовой площади. Костя рассказывал что-то о кино: имена, названия фильмов (гениально, посредственно, лажа)… Влада слушала его вполуха, но ей было приятно, что рядом кто-то идет, что-то говорит, что кому-то она небезразлична.
— Давай подержимся на счастье за пальчик атланта, — предложил Костя, когда они проходили мимо Эрмитажа.
“Это будет моей местью за твою измену, муж,” — подумала Влада и дотронулась до атланта.
Подул пронизывающий ветер. Влада почувствовала, что ей холодно.
— Нет! — воскликнул Костя. — Не могу смотреть на твои синие губы. У меня есть предложение. Я живу здесь недалеко. Представь, через десять минут: горячий кофе, бутерброды и вот такая коробка шоколадных конфет.
Влада отрицательно покачала головой.
— Ну, опять, — сокрушенно сказал Костя. — Да я не буду на тебя набрасываться! Мне не нужно твое тело! Мне нужно твоя душа…
— Душа дороже тела, — ответила Влада.
Костя посмотрел на часы “ролекс”.
— Фальшивка, — поймал он взгляд Влады, — стоят всего десять долларов, но от настоящих не отличишь. У меня в запасе еще одно предложение. Через полчаса в Доме кино премьера. Там на мое имя пригласительный билет на двоих… Как ты на это смотришь?
— А что за кино? — засомневалась Влада. — И потом… Я не совсем одета.
— Распахнись-ка, — приказал Костя.
Влада послушно распахнула жакет.
— То, что надо, — оценил он, — для киношников даже шикарно.
Они развернулись и пошли в обратную сторону.
Через двадцать минут Влада уже прогуливалась в пестрой толпе по фойе Дома кино. Костя стоял у колонны и оживленно разговаривал с мужчиной лет сорока — сорока пяти в цветастом джемпере.
Они подошли к ней.
— Вот, Влада, познакомься. Вася Костромин — клипмейкер, административно-коммерческий директор нашего рекламного агентства. И талантливый режиссер. Это у него сегодня премьера… Вася, вот Влада. Женщина, которая понравилась мне с первого взгляда.
— Ты покажи женщину, которая тебе со второго взгляда понравилась, — пошутил Костромин. — А ты, Влада, — ничего, что мы на “ты”? — из актрис?
— Нет.
— А хотела бы сняться?
Влада пожала плечами.
— Фактура у тебя хорошая. Так и просится на упаковку. Я тут скоро начну снимать рекламный ролик. Будем проталкивать новые гигиенические суперпрокладки. Ты бы сделала мне одолжение, если бы согласилась, Влада. А?
В этот момент раздался первый звонок, и народ потянулся в зал.
— Мы продолжим разговор, — сказал Костромин, — приходи в буфет, как начнется кино. Кино-то — так себе.
Они с Костей сели с краю, а когда съемочная группа во главе с Костроминым закончила представление фильма и погас свет, потихонечку встали и вышли в фойе.
На следующий день Влада проснулась с тяжелой головой, в дурном расположении духа. Людмила Васильевна встала на полчаса раньше и, пока невестка принимала душ, приготовила завтрак: отварная ветчина с зеленым горошком, творожники и кофе.
