— Придется вас познакомить. — Настроение Эмили резко улучшилось, и она лучезарно улыбнулась обоим. — Нэт, это друг Лиз, Лукас Теннент, один из тех, у кого я убираюсь. А это, как ты, Лукас, видимо, уже догадался, Нэт Седли, мой квартирный хозяин.
Мужчины настороженно посмотрели друг на друга, потом Нэт, виновато улыбнувшись, протянул Лукасу руку.
— Мои извинения! Я принял вас за другого. Брат Эмили строго-настрого наказал мне вышвырнуть ее бывшего, если он только сунется сюда.
К большому облегчению Эмили, Лукас, державший в правой руке букет, переложил его в левую руку и обменялся с Нэтом рукопожатием.
— Ничего страшного. Больше всего пострадали цветы.
— Они для меня? — глупо спросила Эмили.
— А для кого же еще? — Лукас протянул ей букет. — Может, тебе удастся спасти хотя бы часть из них.
Нэт с интересом переводил свои ясные голубые глаза с Лукаса на Эмили.
— Послушайте, я сейчас уезжаю в Честлкомб, поэтому у меня нет времени угостить вас виски, чтобы загладить свою вину, но это может сделать Эмили — она знает, где я держу напитки. Располагайтесь здесь, у меня, как дома, если хотите. Только не подумайте, что я возражаю, когда гости Эмили заходят к ней в комнату. — Он взглянул на часы и присвистнул. — Опаздываю. Я обещал вернуться домой к купанию двойняшек. Пока.
Нэт схватил чемодан и выбежал, закрыв за собой парадную дверь. Воцарилась напряженная тишина.
— И много их у тебя бывает? — задал в конце концов вопрос Лукас.
— Цветов?
— Гостей.
Эмили покачала головой.
— Ты первый.
Снова молчание.
— Ну, и что мы будем теперь делать? — спросил Лукас. — Ты хочешь, чтобы я ушел?
Она опустила взгляд на цветы.
— Поставлю ка я их, пожалуй, в воду. Будешь виски, которое любезно предложил Нэт?
— Конечно, черт возьми, буду. — Лукас криво улыбнулся. — Не каждый день на меня набрасываются с кулаками.
Эмили грустно улыбнулась.
— Очень сожалею, что так вышло. Нэт никогда не видел Майлза, я только описала ему его.
— И это описание полностью соответствует моей внешности.
— Не совсем. Вы оба высокие, темноволосые и очень… — Она запнулась.
— Продолжай!
— Что касается Майлза, то он очень самодовольный человек.
Лукас, казалось, обиделся.
— Ты и меня таким считаешь?
— Нет, скорее самоуверенным.
— Ну, это немного лучше, — нехотя признал он. — А этот Майлз симпатичнее, чем я?
— Господи, нет. Ты красивее. — Она провела Лукаса в маленькую элегантную гостиную Нэта. — Подожди здесь немного, я только разберусь с цветами.
На кухне Эмили опустила букет в раковину, наполнила ее до половины водой и вернулась к Лукасу, который с интересом разглядывал незнакомую обстановку.
— А у твоего хозяина отменный вкус, — сказал он и нахмурился, взглянув на ее ноги. — Может, тебе стоит обуться?
— Когда я услышала скандал, то побежала вниз, в чем была. — Эмили запнулась. — Послушай, было очень любезно со стороны Нэта предложить свою гостиную, но…
— Но ты бы предпочла, чтобы я ушел.
— Да нет, — раздраженно ответила Эмили, — я совсем не это имела в виду. У меня нет виски, но есть неплохое вино. Но тогда придется подняться в мою комнату. Не бойся, — добавила она, — мама подарила мне кресло, в котором ты сможешь удобно устроиться.
— Очень рад. — Лукас усмехнулся. — Ничего, что ты босиком, или мне отнести тебя на руках?
— Это в твоем-то состоянии? — съязвила Эмили. — Учти, тут крутая лестница, целых два смертельных пролета.
— Лестница в рай, — быстро нашелся Лукас. — Если твоя комната наверху.
— Банально! — Эмили сморщила нос и начала подниматься с привычной скоростью. Лукас рванул за ней и сразу закашлялся.
— Господи боже! — выдохнул он, когда они добрались до площадки перед ее комнатой. — Да тут необходим лифт!
— Лифт совершенно не гармонирует с архитектурным стилем эпохи короля Георга, — надменно проговорила Эмили и вошла в открытую дверь, кивком приглашая Лукаса следовать за ней. — Добро пожаловать в мое гнездышко.
Как и в остальных помещениях дома, потолок в ее комнате был высоким, с красивой лепниной, белого цвета, стены покрыты светло-зеленой краской.
Лукас стоял в дверях с сумкой в руке, пока Эмили закрывала компьютер. Она кожей ощущала его присутствие.
— Отличная комната, — проговорил наконец Лукас. — Ты сама ее обставляла или Седли?
— Стены уже были покрашены, и стояли кровать со шкафом. Эндрю пожертвовал мне стул и стол, кожаное кресло — от мамы, а второе я купила на антикварном рынке возле твоего дома. Обивка у него была немного потрепанной, но я отыскала розовый вельвет и прикрыла ее. Вельвет чуть выцветший, но мне правится. И еще остался большой кусок для кровати. — Ну, хватит, строго сказала она себе и вежливо улыбнулась. — Мне немного странно видеть тебя здесь, Лукас. Скажи, тебе нравится?
— Очень, — уверенно ответил он и протянул ей сумку. — Я принес твой жакет.
— Спасибо. Входи и закрой дверь, положи свою куртку на кровать.
Грустно улыбнувшись, Лукас снял кожаную коричневую куртку и остался в черном свитере.
— Знаешь, Эмили, когда Седли не хотел меня впускать, я было подумал, что он действует по твоему наущению.
Она покачала головой и повесила бархатный жакет в шкаф.
— Я никак не могла предположить, что ты появишься здесь.
— Я пришел, чтобы подлизаться и помириться. К сожалению, мою оливковую ветвь мира несколько пощипали.
— Цветы постоят немного в воде и оживут, — успокоила его Эмили и вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Комната словно уменьшилась в размерах, когда они оказались в ней вдвоем. — Сейчас я открою вино.
— Давай я это сделаю.
Эмили достала бутылку из крошечного холодильника и взяла с полки стаканы и штопор.
— К сожалению, не шампанское.
Лукас налил вино в стаканы и протянул один ей.
— За ваши прекрасные глаза, Эмили Уорнер. — Он пригубил вино.
— За твое восстановленное здоровье, — откликнулась она. — Садись.
Эмили уютно устроилась в маленьком кресле, а Лукас сел в то, что побольше. Глядя на нее, он явно испытывал такое удовольствие, что у Эмили запылали щеки.
— Ты сегодня отлично выглядишь.
Она удивленно взглянула на него.
— Спасибо.
— Похоже, я помешал тебе работать. Как продвигается роман? Хорошо?
— Как ни странно, да.
— Почему же странно?
— Были длительные перерывы.
— Мягко говоря. Я пришел к тебе, в том числе и поэтому. — Лукас мрачно посмотрел на нее. — Эмили, я знаю, что был не слишком тактичен, говоря о «худшем», но я имел в виду тебя, а не себя.
