— Были длительные перерывы.
— Мягко говоря. Я пришел к тебе, в том числе и поэтому. — Лукас мрачно посмотрел на нее. — Эмили, я знаю, что был не слишком тактичен, говоря о «худшем», но я имел в виду тебя, а не себя.
Она отпила глоток и бросила на Лукаса взгляд поверх стакана.
— Разумеется. С ребенком-то останусь я.
Лицо его потемнело.
— Я уже говорил, что не отказываюсь от ответственности.
— Это очень мило.
— Мило? — Сжав зубы, Лукас наклонился вперед. — Если ты собираешься появляться в моей квартире только в мое отсутствие, каким образом ты мне все сообщишь?
— Оставлю записку на кухне.
Он нахмурился.
— Черт побери, Эмили, мы не о продуктах беседуем!
Она вздернула подбородок.
— Да, конечно, но для меня это и не предмет обсуждения по телефону.
Лукас допил вино.
— Ты говоришь об этом очень спокойно.
— Не сказала бы.
Он встал, поставил стакан на стол и оглядел комнату.
— В случае беременности ты не сможешь оставаться здесь.
— Конечно, — согласилась Эмили. — Представляю, как буду подниматься с детской коляской по этим ступенькам.
Лукас содрогнулся.
— Тебе надо подыскать другое жилье.
Эмили поднялась.
— Когда придет время, я справлюсь с этой проблемой. Если она, конечно, возникнет.
С минуту он молча смотрел на нее.
— Я выхожу на работу в следующий понедельник.
— А ты пришел в форму?
— Буду к тому времени.
— Тогда я появлюсь в понедельник утром, как обычно, чтобы навести порядок.
Они помолчали. Наконец Лукас достал из кармана конверт.
— Ты должна была напомнить мне, — хрипло сказал он.
Вынув чек и увидев огромную сумму, Эмили покраснела и вскинула голову.
— Это за что же, Лукас? За персональное обслуживание?
— Не говори так, — рассердился он. — Если посчитать время, которое ты затратила, то расчет правильный. Я хотел отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала, а не оскорбить.
Очень хотелось разорвать этот чек и швырнуть клочки прямо ему в лицо, по Эмили не стала разыгрывать спектакль, а просто протянула чек Лукасу.
— Выпиши, пожалуйста, другой и на ту сумму, которую я обычно получаю по пятницам. Иначе я больше не буду работать у тебя.
Лукас пристально посмотрел на нее, уголки губ у него дрогнули. Он взял чек, смял его и выбросил в мусорную корзину, потом молча вынул чековую книжку, поставил свою подпись, вписал сумму, которую она просила, и протянул чек ей.
— Спасибо, — вежливо произнесла Эмили.
— Ты со всеми такая? — строго спросил он. — Или только со мной?
— Какая именно?
— Самая трудная женщина из всех, кого я встречал.
— Это лучше, чем быть самой легкой, — сказала она и тут же пожалела о своих словах — Лукас явно расстроился.
Эмили проглотила подступивший к горлу ком.
— Я уверена, что у тебя полно дел, поэтому не стану тебя задерживать.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Да.
— Но ты еще не поблагодарила меня за цветы.
— Разве?
Лукас подошел ближе.
— Я проделал весь путь пешком с этим проклятым букетом в руке и был вознагражден тем, что меня чуть не вышвырнули на улицу. Вы мне должны, Эмили Уорнер.
— Нет. — Она попятилась, губы у нее неожиданно пересохли.
Он покачал головой.
— Сегодня утром ты дала мне понять, что я тебе не нужен, но это ничего не меняет. Ты мне нужна.
Эмили слишком поздно поняла, что отступать некуда — сзади стояла кровать, она уперлась в нее, когда попятилась под натиском Лукаса. Если он придвинется еще хоть немного, она не удержится на ногах и сядет. Эмили вздрогнула, представив возможные последствия.
— Только один поцелуй, Эмили, — прошептал Лукас. — В благодарность за цветы, или на прощанье, или по любой другой причине…
При первом же его прикосновении к ее губам Эмили не устояла и почти упала на кровать. Лукас рухнул перед ней на колени, прижал ее к груди и поцеловал с такой силой и жадностью, что она тут же потеряла способность сопротивляться.
— Видишь, до чего ты довела меня? — резко спросил он, поднимая голову. — Тебе доставляет удовольствие видеть меня на коленях?
Она молча помотала головой, и Лукас пристально посмотрел на ее вспыхнувшее лицо. Не дождавшись ответа, он выпустил Эмили и устало поднялся с колен.
— Видимо, мне действительно пора уходить.
Он надел куртку. Совершенно обессиленная Эмили встала.
— Спасибо, что принес жакет. — Она сделала глубокий вдох и скрестила на груди руки. — Да что уж теперь… Я лгала тебе, Лукас. Ты прекрасно знаешь, что… — Она замолчала, кусая губы.
— Что? — требовательно поинтересовался он.
— Ты мне нужен.
Он торжествующе засмеялся, но Эмили выставила руки перед собой.
— Нет, Лукас, это ничего не изменит. Даже, — подчеркнуто добавила она, — если случится худшее.
Лукас замер и смерил ее взглядом, от которого Эмили похолодела.
— Что это, черт возьми, значит? Если ты ждешь моего ребенка, неужели ты думаешь, я буду покорно стоять в стороне?
Эмили встретила его взгляд с высоко поднятой головой.
— Если бы мы зачали ребенка, находясь в любовной связи, ты был бы прав. Но все произошло случайно, и я продолжаю считать, что должна была предотвратить это.
— Каким, интересно, образом? В той ситуации ты не смогла бы помешать ни мне, ни какому бы то ни было другому мужчине, безумно захотевшему заняться с тобой любовью. — Сложив руки на груди, Лукас прислонился к двери. — Скажи мне — чисто теоретически, — если бы я не заболел и мы прошли через традиционную череду ужинов, походов в театры и так далее, прежде чем стать любовниками, ты бы по-другому отнеслась ко всему?
— Понятия не имею, потому что ничего этого просто не могло бы произойти. Я ведь всего-навсего уборщица, не забывай.
— Как я могу забыть? Ты без конца напоминаешь об этом.
Эмили вдруг заметила, что он устал.
— Ладно, ты победила. Но, — добавил Лукас, пристально глядя ей в глаза, — не отказывайся от своего обещания, Эмили.
— Сообщить тебе, если произойдет худшее? — поддразнила она. — Я оставлю записку в следующий понедельник. К тому времени я уже все буду знать.
Лукас смерил ее долгим тяжелым взглядом, помедлил, словно что-то собирался сказать, потом, тихо выругавшись, распахнул дверь и вприпрыжку помчался по лестнице. Эмили бросилась за ним, но его уже и след простыл. Она пошла на кухню, поискала в буфете Нэта вазу, извлекла из охапки нарциссов и тюльпанов уцелевшие цветы и отнесла вазу в свою комнату, которая выглядела печально опустевшей, когда Лукас избавил ее от своего присутствия.
