— Боже, какая красота! Ник, они великолепны!
— Примерь их, посмотрим, подходят ли они тебе.
От волнения ее пальцы дрожали и она никак не могла попасть в мочку уха.
— Давай, я помогу, — предложил Ник.
Его движения были спокойны и уверенны, и через минуту аквамарины сияли в ее ушах. Критически осмотрев ее, он остался доволен результатом.
— Они идут тебе. Я намеревался подарить тебе на следующий день рождения, но не утерпел. Сегодняшний повод показался мне очень важным.
Налюбовавшись своим отражением в зеркале, она повернулась к нему. Глаза ее сияли от восторга.
— Они не просто великолепны… они потрясающи! Но к чему такая расточительность? Ведь они стоят очень дорого!
Легкая усмешка, промелькнувшая на его губах, дала понять ей, что ее комментарий глуп и наивен. Стараясь исправить положение, она поспешила добавить:
— Мне всегда нравились жемчуг и аквамарины. Я часто засматривалась на них в ювелирных магазинах, но даже и мечтать не смела, что когда-нибудь у меня будут такие серьги. Спасибо тебе.
Положив ему руку на грудь и привстав на цыпочки, она поцеловала его в щеку, едва касаясь губами. То, что случилось потом, было крайне неожиданным для нее.
Ник обнял ее за талию и склонил голову. Лиз почувствовала знакомый, почти неуловимый запах его одеколона, напоминавший морской воздух после шторма. Он же ощутил пьянящий и дурманящий аромат клевера, свежесть покрытого росой луга. Когда она уже было решила, что акт благодарности подошел к концу, его объятия вдруг стали крепче и он страстно поцеловал ее в губы.
— Это произошло случайно, независимо от моей воли.
Глаза Лиз были все еще закрыты, а мысли кружились в бешеном ритме. Донесшийся до нее откуда-то издалека непривычно хриплый голос Ника, так не похожий на обычно уверенный и веселый, вернул ее к жизни. Она медленно открыла глаза и посмотрела на него. Когда до нее дошел смысл сказанного, она тихо пробормотала:
— Но ты это сделал… И мне это понравилось.
— У тебя смазана помада. Тебе следует подкрасить губы. Нам надо скоро выезжать. Я подожду тебя внизу, — скороговоркой выпалил он и вышел, закрыв за собой дверь.
Направляясь в свою комнату, он казнил себя за несдержанность. Но Лиз была такой привлекательной и соблазнительной в этом изумительном платье и подаренных им серьгах. Да, надо признать, что с его стороны было большой глупостью зайти к ней в комнату. Ему следовало знать это заранее. Лиз была влюблена в него когда-то, но, как сказала Джейн за столом, с возрастом человек и его пристрастия меняются.
Ник понимал, что перерос тот период, когда спонтанно возникавшие увлечения мгновенно зажигали его и так же скоро проходили. Ему нужна постоянная спутница жизни, а Лиз не готова к этому. Она еще очень молода для супружества и, возможно, только лет через пять-шесть, когда повзрослеет, сможет стать ему верной и преданной женой. Именно эти качества он больше других ценил в женщинах.
Почему же он не испытывает ничего подобного к Джейн? Ведь у них есть все, что так необходимо для стабильных и длительных партнерских отношений. Все, кроме любви: они не любят друг друга. Лиз — единственная, кого он любит и желает всем сердцем.
Ник вышел из ванной и сделал себе легкий коктейль, положив в бокал гораздо больше кубиков льда, чем требовалось. Но холодный напиток не смог остудить его желание: он все еще помнил жар ее чувственных губ. Конечно, ледяной душ был бы намного эффективнее, но времени было в обрез. Сегодня ему предстоит еще одно испытание — танцевать с Лиз, вновь держать ее в своих объятиях. Этой пытки ему не избежать, иначе он сильно обидит ее, а этого нельзя допустить. Господи, дай мне сил устоять! — в отчаянии молился Ник.
Боже милосердный! Почему же Лиз, его единственная любовь, не родилась раньше лет на пять? Сможет ли он дождаться своего звездного часа?
Когда Лиз спустилась в холл, то увидела отца Ника, одиноко стоявшего там. Она заметила, что он потрясен ее нарядом, казавшимся сказочным по сравнению с тем скромным платьем, которое было на ней на церемонии. Они весело поболтали несколько минут, пока к ним не присоединились другие гости.
Для поездки в клуб было подготовлено несколько машин. На одной из них уехала чета Вернонов и еще одна пара, на другой Ник, Лиз и двое гостей, а остальные уселись в третью машину с шофером.
Всю дорогу в клуб Лиз напряженно размышляла. Получается, что она заблуждалась насчет Ника и Джейн. Если бы они любили друг друга, то он никогда бы не позволил себе поцеловать в губы другую женщину, то есть ее. Он не из тех, кто волочится за каждой юбкой. А его поцелуй был по-настоящему нежным и страстным. И ей нестерпимо захотелось его повторить.
Интересно, что он испытывал и о чем думал в тот момент? Она искоса поглядывала на гордый профиль Ника, освещенный уличными фонарями. То, что он поспешно ретировался из комнаты, не расстроило ее. Все произошло так стремительно и неожиданно для них обоих… Времени на что-либо другое не оставалось, и он принял единственно правильное решение. Но зато сейчас, во время танцев, они смогут уединиться в каком-нибудь укромном уголке, обсудить коренным образом изменившиеся отношения и нацеловаться вдосталь.
Загородный клуб представлял собой внушительных размеров дом, построенный в начале века одним из предков Ника. При нем было большое поле для гольфа, теннисные корты и различные спортивные площадки. Главный зал был предназначен для всяких грандиозных мероприятий, включая балы.
Приглашенные музыканты тихо наигрывали певучую мелодию. Оглядев присутствующих, Лиз отметила, что молодежи немного, а это означало, что оркестр будет играть медленную музыку. Вообще-то Лиз предпочитала быстрые и ритмичные танцы, но сегодня ни ее платье, ни настроение не предполагали энергичных танцев, напротив, ей хотелось медленно кружиться по залу, прижавшись к Нику.
Вскоре после их приезда в зал вошла Джейн. Увидев Лиз, она воскликнула:
— Лиз, ты просто неотразима! Какое сказочное платье! Где ты его купила?
Когда ей объяснили происхождение платья, она решительно заявила:
— Я обязательно должна сфотографировать его и отправить снимок Эллис. Она без ума от таких нарядов. Сейчас принесу фотоаппарат.
Она вернулась через несколько минут и отвела Лиз в одну из комнат, где не было гостей, чтобы девушка могла позировать ей, не привлекая внимания посторонних.
— Ник, пойдем с нами, — велела она. — У меня нет твоей подходящей фотографии, которую я могла бы повесить на стене в своем кабинете в Ноттингеме.
Помещение, где они находились, являла собой нечто среднее между библиотекой и комнатой отдыха. Стены были уставлены полками с книгами, в центре стоял рояль, а в углах — кресла и диван.
